Одного раза недостаточно
Шрифт:
– Кто такая Линда Риггз?
– Она училась в школе мисс Хэддон - мы все считали ее будущей звездой. Все, кроме тебя. Сейчас она - главный редактор журнала "Блеск".
– О'кей. Значит, тебе есть чем занять день. Ди пригласила гостей на коктейль к семи часам, потом мы идем в "21". Хочешь составить нам компанию? Или у тебя свидание с Дэвидом?
Она засмеялась:
– Вчера мы ходили в "Клуб". Там было многолюдно... музыка гремела... Дэвид знал всех посетителей. Беседовать в зале невозможно. И мы... забыли договориться о свидании. Представляешь?
Он
– Это бывает.
Помолчав, Майк продолжил:
– Слушай, детка, не увлекись им чересчур сильно. Не теряй головы.
– Майк, ты хотел, чтобы Дэвид мне понравился. Тебя что-то беспокоит. Что именно?
– Ну, сейчас, по-моему, ты недостаточно защищена. Ты вернулась в незнакомый тебе Нью-Йорк... у меня новая жена... ты предоставлена самой себе... словом, ты можешь стать легкой добычей первого смазливого парня, который тебе подвернется. Я рад, что он тебе понравился, но в этом городе масса красивых девушек, а Дэвид для многих желанный жених.
– И?
– Возможно, он не забыл назначить тебе свидание. Он может быть сейчас занят.
– Майк, тебе что-то известно? Он встал и подошел к окну.
– Я ничего не знаю. На прошлой неделе я видел, как он выходил из кинотеатра с Карлой. Должен признаться, она произвела на меня впечатление. С этой женщиной я бы хотел познакомиться. Я не придал сначала этому значения. Но два дня тому назад я заметил его стоящим на Пятьдесят седьмой улице возле "Карнеги-холл". Ди говорила мне, что Карла арендует там зал. И точно - она вышла из подъезда, и они уехали вместе. Он меня не видел. А я ничего не сообщил Ди.
– Ты хочешь сказать мне, что он встречается с Карлой?
– А еще есть эффектная фотомодель из Голландии - Ким Ворен. Ее портрет украшает обложку последнего номера "Моды". Ты могла решить, что мы подносим тебе Дэвида на блюдце с голубой каемочкой. Это - желание Ди. Но Дэвид сам себе хозяин. И я не хочу, чтобы ты испытала боль. Я бы хотел положить весь мир к твоим ногам. Ночью я много думал - наверно, потому, что впервые увидел в тебе красивую девушку, у которой свидание с молодым человеком. Красивую и уязвимую. Я не хочу, чтобы ты сидела у телефона и ждала звонка.
– Я не собираюсь это делать. Я собираюсь работать. Он налил себе еще одну чашку кофе и закурил сигарету.
– Чем ты намерена заняться?
Дженюари пожала плечами.
– Раньше я всегда думала, что буду работать в шоу-бизнесе - как ты. В каком-то смысле мне казалось, что вся моя жизнь проходит в нем. Думаю, я могу играть. Но у меня нет опыта. И сейчас мало вакансий. Но существуют экспериментальные театры-студии. Возможно, мне удастся получить должность помощника продюсера... или дублерши... роль без слов... что угодно. Ди права в одном - я хочу что-то делать.
Он, похоже, задумался.
– Большинство продюсеров и режиссеров, которых я знаю, сейчас на Западном побережье. В экспериментальных театрах царит новое поколение. Я позвоню в агентство "Джонсон - Харрис". Это солидная фирма. Ее вице-президент по кинобизнесу -
Майк посмотрел на часы:
– Позвоню туда через час.
– Это было бы замечательно. Может быть, они встретятся со мной сегодня. Она встала.
– А сейчас я намерена опустошить прилавки нью-йоркских магазинов - ты еще вчера велел мне сделать это. Майк улыбнулся:
– Однако у тебя самой такое желание появилось только сегодня. Она кивнула:
– Это свидетельствует лишь о том, как много значит хорошо выспаться.
Глава 5
Третья авеню оказалась целым миром. Дженюари забросила в "Пьер" коробки с брюками, длинными рубашками, юбками - ей едва хватило массивных латунных вешалок, чтобы разместить одежду в шкафах. Теперь ее гардероб был не хуже, чем у любой другой нью-йоркской модницы.
"Блеск" был центром моды; там постоянно кипела бурная жизнь. Секретарша отправила Дженюари в конец коридора. Сотрудники разглядывали макет журнала, куда-то спешили молодые люди с папками для рисунков. Девушки бегали с эскизами в руках. Яркий "дневной" свет заливал помещения, почти не имевшие окон. У худых девушек с длинными волосами и чуть затемненными стеклами очков и молодых людей с ухоженными бородами был очень современный вид. Дженюари обрадовалась тому, что она надела один из своих новых костюмов.
Она остановилась в конце коридора перед большой блестящей белой дверью с впечатляющими деревянными буквами: "Линда Риггз". Секретарша, сидевшая в тесной конторке, провела Дженюари в шикарный угловой кабинет с окнами от пола до потолка. За столом сидела красивая молодая женщина. Прижав плечом телефонную трубку к уху, она слушала и писала. Интерьер кабинета был ультрасовременным. Белые стены... оранжевый ковер на черном паркетном полу... картины, напоминавшие цветные тесты Роршаха... кресла, обтянутые белой кожей... черный бархатный диван... стеклянные столики... и везде - экземпляры "Блеска". Несмотря на роскошь обстановки, атмосфера здесь была вполне рабочая. Дженюари села и стала ждать, когда женщина закончит разговор. Трудно было представить Линду с ее комичным лицом среди этого великолепия. Женщина улыбнулась и дала Дженюари понять, что пытается освободиться. Дженюари ответила ей понимающей улыбкой и посмотрела на рукописи, лежавшие на подоконнике. Стол был завален изданиями конкурентов - экземплярами "Женского журнала", "Космополитен", "Моды".
Женщина положила трубку.
– Извини. Этот разговор мог длиться бесконечно. Взглянув на Дженюари, она улыбнулась.
– О, ты стала настоящей красавицей. Хотя иначе и быть не могло - при таком отце, как Майк Уэйн.
Дженюари вежливо улыбнулась и подумала: "Где же Линда?" Эта приветливая красивая дама разглядывала ее с явным любопытством.
– Мисс Риггз назначила мне свидание на три часа, - встав, сказала Дженюари. Женщина рассмеялась:
– Дженюари! А кто, по-твоему, я? Девушка испытала смущение. Но Линда снова засмеялась: