Огнем, мечом, крестом
Шрифт:
— Поступим так, Тармо, у нас есть четверть часа, устроим засаду. Здесь, прямо на дороге, больно ели хороши, густые!
«Холодная» эстонская кровь снова вытеснила русскую мощным «приливом», мозг заработал компьютером, по привычке делая расчеты, не столь далекие от технологии, как это может показаться. Камуфляжный костюм с такой же маской позволит ему повторить ночной трюк, благо тени падают как раз на эту сторону. Первый выстрел с арбалета в упор с десяти метров, тогда есть пятидесятипроцентная гарантия попасть в оруженосца — это самый опасный противник, его нужно «валить» первым. И выстрел из ракетницы на д головами лошадей, с надеждой зацепить второго крестоносца — тут гарантия снижается
— Будет грохот и гром, красный огненный шар, но не бойся, выскакивай из-за той ели, что вон стоит — напротив тебя как раз пленники будут. И копьем бей всадника, а дальше действуй, как знаешь, тебе виднее будет. И боевой клич кричи во все горло, пусть думают, что нас много. Эх, пленников бы как-то развязать, может быть нам помогут…
— Обязательно в драку полезут, я их знаю — все сражаться будут. Я развяжу их, и оружие у меня есть — я копья метать умею, на лося первый охотник. И медведя из берлоги брал…
— То зверь, а человек страшный противник. Но я надеюсь на тебя, беги, прячься хорошо. И помни — тебя не должны увидеть, а как гром будет, выскакивай и сражайся, да кричи громче.
— Все сделаю, господин, будь в надеже, — эст низко поклонился, и тут же исчез за елью, растаял в воздухе, что дух. Лембит вздохнул, и сосредоточился, успокаивая организм, а то сердце сильно заколотилось в груди. Тренировки сыграли свою роль, и он вскоре себя почувствовал в состоянии близком к предстартовому — мандраж потихоньку прошел, и руки трястись не будут. И хотя говорят, что в биатлон идут те, кто плох и на лыжах, и в тире, но сам он считал иначе — недаром биатлон появился как чисто военный вид спорта, где после долгого перехода на лыжах требуется метко стрелять. Жаль, что арбалет не винтовка, перезаряжается тяжело, но так его конструкцию можно значительно улучшить, нужен только хороший кузнец и доброе железо, а в этом времени все есть. Тогда будет и ложе с прикладом, и прицел, и прочие усовершенствования, нужно только время. А для этого нужно победить сейчас, обязательно одолеть врага, навести на него страха, а то крестоносцы ведут себя как хозяева на чужой земле…
— Еще чуть-чуть, чуточку…
Лембит спустил тетиву, она щелкнула, отправляя арбалетный болт в короткий полет. Он все сделал правильно, нервы не «вибрировали», дыхание задержал, да и позицию выбрал великолепную, стрелял с упора, используя толстую «лапу» у ствола. И достигнутый результат успел увидеть — болт попал прямо в красный крест на накидке, в верхнюю часть груди. И судя по тому, что вошел глубоко — пробил доспех. Так что выстрел сделан на «отлично», прямо в «яблочко», да еще с допотопного оружия. Правда дистанция как раз и была десять метров, самая лучшая, ближе только в упор.
Оруженосец откинулся в седле, но с коня не упал, хотя наклонился и стал спозать. Но то Шипов уже замечал краем глаза — он выстрелил из ракетницы, и уже в упор, целясь во второго крестоносца, а лошади как раз пару метров преодолели. И тут же стал перезаряжать арбалет, вставив носок сразу в стремя — заранее проведенная тренировка не подвела. Взвел тетиву, вскинул арбалет, вложил болт, одновременно оценивая ситуацию.
И сам удивился хладнокровию — он стал спокойным, что удав, словно играл
— Лайне-Лембиту! Лайне-Лембиту!!!
Да, «свободы праздник», лучшего воинского клича, яростно выкрикиваемого Тармо, было не пожелать. А перед глазами все плыло, будто кадры происходящего снова стали показывать в замедленном темпе, в точности как случилось этой ночью. Но то объяснимо — слишком большой впрыск в кровь адреналина, причем в дозе, каковых у него раньше просто не было, даже когда был молод. И потому он успевал поймать взглядом все происходящее вокруг, и главное полет красного шара, который зацепил морду лошади, пролетел дальше и «вспух» в самом конце растянувшегося на проселочной дороге обоза. Вот только в сочетании с грохотом выстрела, последствия оказались отнюдь не такими, которые он ожидал. И не паника охватила завоевателей, а всеобщее смятение, а кони натурально взбесились, причем один из талабов вылетел из седла, словно камень из пращи.
— Лайне-Лембиту! Лайне-Лембиту!!!
Теперь заорал и сам Шипов, поднимая арбалет, и наплевав на благородство просто поразил в спину крестоносца, когда лошадь того бросилась между елок, не выбирая пути. А вот конь оруженосца неудачно скаканул, и упал на бок, забился. Пораженный в грудь хозяин шмякнулся об деревце — такого удара хватило бы для умерщвления, если бы он не был мертвым. А вот два латыша уже неслись прочь — их крестьянские лошадки показали невероятную прыть, и усмирить взбесившееся животное не смог бы опытный наездник, каковыми талабы вряд ли являлись по обычной своей жизни. Один из седоков сверзился с седла на полном скаку, причем неудачно — распластался на снегу сломанной куклой.
Шипов быстро перезарядил арбалет, снова оглянулся, и бросился на помощь эсту, яростно выкрикивая импровизированный клич в честь своего же имени. Тармо действовал решительно и смело, как клялся раньше — всадника у вереницы пленников он сразил броском копья, тот уже лежал на снегу, и сучил ногами — из живота торчало длинное древко. Второму охраннику тоже не повезло, хотя копье попало в коня и свалило его — тут сразу поверишь, что на «сохатого» эст охотился, ловок. А вот встать талаб не успел — на него обрушилась секира. И стрелять Лембиту было уже не в кого — арьергард удалялся на полном скаку прочь, лошади и седоки, потрясенные внезапным нападением с грохотом и вспышкой, спасали свои жизни…
Такими пришли завоеватели, что начали крестить язычников «огнем и мечом»…
Глава 7
— Ой, что будет — я собственными фанатиками обзавелся, глаза вон как горят. Нет, братцы, за свою свободу вы сами воевать будете, я вам тут не помощник, кхе… Руководителем придется стать, от этой должности уже не отвертеться, как же, теперь я метатель огненных шаров, колдун и чародей в одном флаконе, реинкарнация погибшего вождя…
Лембиту посмеивался про себя, прекрасно понимая, что то не больше чем нервная реакция на прошедший бой, «отходняк», как именуют подобное состояние те, кто побывал в драке или бою. Такое у него бывало в молодости, тоже приходилось драться, и в школе, и после ее окончания — «гопников» хватало на улицах, желающих отнять у тебя что-либо ценное. Тогда милицию не боялись, страна ведь только пережила «лихие девяностые», когда пальба в русских городах вовсю шла, а криминал в том же Питере настолько «распоясался», что про него фильмы целыми сериалами снимали.