Огонь и ветер
Шрифт:
«Вставай, поганец. Работа не ждет»
Я не хотел вставать. Не хотел слышать этот голос. Ничего не хотел...
«Давай, ублюдок! Поднимай свою тощую задницу! Хватит делать вид, будто ты не слышишь меня!»
Удар под ребра. И еще один.
Я зажмурился посильней, чтоб не издать не звука. Этот демон не дождется моих криков. Больше никогда...
Никогда...
Воспоминания били наотмашь – одно за другим. О многом я успел забыть, многое спряталось от меня, но теперь эти осколки поднимались
И самым ужасным был тот, который я хотел бы забыть навсегда, но не мог как ни старался...
...Я сжался в комок, пытаясь заглушить в себе ненависть, но ее было так много... слишком много. Она раздирала меня на части, и мне казалось, я сам превращаюсь в демона. Я чувствовал, как из кончиков моих пальцев вырастают длинные острые когти, как мои клыки становятся истекающими ядом лезвиями, а тело обретает форму жуткого зверя. Зверя, внутри которого полыхает черный, как в пекле, огонь. Огонь, который не светит, но лишь поглощает свет.
Вокруг меня, снаружи, теперь тоже был мрак, он обступил меня со всех сторон. Я был слеп, слеп совершенно, абсолютно. Даже пытаясь покинуть свою истощенную оболочку, я не находил спасения от этой слепоты. И не мог привыкнуть к ней. И каждый день, каждый миг думал о том, как мои когти и клыки вонзаются в хрупкую человеческую плоть. Плоть человека, который обрек меня на этот мрак.
Но я был слаб... слишком слаб... Моя ненависть, мой черный огонь бились о клетку бессилия, в которой я был заперт последние три года.
Этот израненный мальчик, лежавший на куче тряпья в луже собственной рвоты не мог ничего. Его последние силы ушли на то, чтобы отнять еще одну жизнь, чужую жизнь, которая еще даже не началась...
Я смотрел на него, не понимая, как он сам еще жив.
У него больше не было ничего, даже той, которую он так любил. Их прочная связь превратилась в тончайшую нить, в паутинку, что дрожала от натяжения, обещая порваться в любой миг. Та, которую он любил, отдала свое сердце другому... тому, в чьих объятиях ей было так покойно и легко, кто никогда не причинял ей боли и не мог бы причинить вовеки.
Этого мальчика держала теперь только ненависть – жгучая ненависть, питавшая черный огонь внутри. Я протянул к нему руку и коснулся ослепших глаз. Он не заметил, не вздрогнул, только задышал чаще и издал еле слышный стон.
«Ты сможешь, – сказал я ему тихо. – Ты сможешь, потому что у тебя нет выбора, Лиан Даэл. Демон должен сдохнуть, а ты – выжить»
Но мальчик не слышал меня – он слышал только хриплое дыхание ненависти в своей груди.
Я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Я не хотел оставаться с ним рядом.
Я хотел забыть этот день.
Но я знал – если уйду сейчас, он никогда не вернет себе глаза. И никогда не обретет прежнюю силу.
Я стиснул зубы, зажмурился еще крепче и скользнул вглубь его сознания.
«Будь
Я не знал, что случилось, я так и не понял, откуда хлынул этот поток силы, но он наполнил меня с головы до ног, захлестнул так, что я утратил понимание, где я, забыл про свою боль, забыл про страх и вдруг ощутил, что черный огонь вырывается наружу. Он превратил мои зубы в клыки зверя, а мои пальцы – в когтистые хищные лапы, он поднял меня над землей и распахнул мой рот в крике.
Этот крик не мог принадлежать человеку.
От него содрогнулся весь дом, вспыхнули двери, крыша и даже каменные стены.
И тот, кто разбудил во мне демона.
О, как ярко вспыхнул этот жалкий смертный! Не видя ничего в своем мраке, я столь ясно различал огонь, охватившей его, будто стоял рядом. Охваченный пламенем, мой мучитель кричал, и в этом крике тоже не было ничего человеческого.
Я засмеялся, понимая, что теряю разум, но остановиться уже не мог. Мне так нравился этот огонь, этот жар, пожирающий весь мир! Я смеялся и растворялся в его жарком пламени, навсегда забывая себя...
«Лиан!»
Этот голос... Его не могло быть здесь...
Но он был.
«Ли! Где ты? Лиан, пожалуйста! Пожалуйста, не уходи! Не уходи больше никогда!»
Айна...
Оскал демона растаял, словно его смыло водой, клыки втянулись, а когти рассыпались прахом. Я вновь ощутил боль, дрожь и ужас от осознания того, как близко подошел к краю. Дом вокруг меня полыхал, Кешт был мертв, а сам я оказался простым человеком, который больше всего на свете хотел убежать прочь из этой обители страданий.
И я сделал шаг в сторону полыхающей двери. И еще один. И еще. Я раздвинул стену огня и медленно, спотыкаясь, двинулся к выходу.
Я должен был найти его.
Должен был.
Стена огня осталась позади, а я все шел и шел, пока не понял, что снова обрел способность видеть. Да так ясно... мог различить каждый шрам на своих руках. Я поднес ладони к глазам и осознал, что эти шрамы складываются в отчетливый узор, который казался исполненным глубокого смысла. Ужасно хотелось понять его, но я знал – на это нет времени. Сначала следовало выяснить, куда меня занесло.
Я смутно помнил, что здесь должен быть лес, но вместо него вокруг соткались бесконечно высокие стены из серого камня, уходящие куда-то во тьму. Они выглядели безликими и пугающе одинаковыми.
Лабиринт.
Я уже был здесь когда-то... Был наверняка.
Ноги несли меня вперед, а глаза жадно смотрели по сторонам – я искал подсказку, хоть какой-то намек, где может скрываться выход. Ничего... лишь повороты и развилки, которые ничем не отличались друг от друга. Наверное, мне следовало испугаться, но страха не было -– только нестерпимое желание вырываться на свободу и увидеть небо.