Огонь и Вода, Земля и Небо
Шрифт:
В один прекрасный день Саффрон стал замечать, что в доме Мердетта стали часто собираться члены Магистрата. Разумеется, не в полном составе, но постоянным числом четыре человека. Эти граждане являлись поздно вечером или ночью, закутанные в длинные плащи с капюшонами, в сопровождении двоих воинов охраны, и сразу запирались в маленьком круглом зале, который испокон веку считался в замке Мердетт потайной комнатой. Разговаривали они очень тихо, охранявший вход Саффрон не мог разобрать ни слова, да и его, на самом деле, не очень волновал предмет разговора. Воинами охраны становились лишь скрытные, молчаливые люди, которые умели хранить тайны и не отличались особенным любопытством. Однако происходящее все равно настораживало. Чутье подсказывало Мэйнеру, что тут что-то не так, и оно, как всегда, не обмануло. Однажды ночью дискуссия членов Магистрата была особенно оживленной, они больше
Саффрон усмехнулся. Что ж, способа было всего два: убийство нынешнего короля, практически невозможное из-за своей технической сложности, и воздействие силами регулярной армии и наемников. Второй вариант означал междоусобицу, кровь, боль и все прочие радости войны… Разумеется, ничего подобного Мэйнер не хотел. Во-первых, он любил свою родину и не желал становиться свидетелем и участником беспорядков, а во-вторых, он очень тревожился о своей семье. В конце концов, никакие посты и богатства не сравнятся с тихим семейным счастьем в уютном каменном доме, с женой, двумя детьми и степенными родителями. Теперь все это находилось под угрозой. Встречи вельмож были длительными, они продолжались уже более полугода, и, насколько воин мог понять, исполнение их планов приближалось… К сожалению, оно приближалось быстрее, чем Саффрон мог предположить. Как только последний гость графа скрылся за дверью, Мердетт подошел к начальнику охраны совсем близко и тихо сказал:
– Ты ведь со мной, Саффрон?
Отвечая, воин не раздумывал ни минуты:
– Я хотел просить вас отпустить меня, господин. Это слишком большой риск.
– Риск?! – рассмеялся граф. – Такты боишься, мой храбрый страж?
– Не за себя, – подавив гнев, покачал головой он. – За свою семью. Они слишком дороги мне, чтобы, рискуя сам, я мог забыть о них.
– И ты не думаешь о том, что ждет тебя в случае успеха?
– Я обязан предусматривать все варианты, ваша светлость. Увы, успех вашего предприятия не гарантирован. Кроме того, думается, вы сможете обойтись и без меня, ведь генерал Тирэй, как я понял, выступит на вашей стороне.
– Ха, генерал Тирэй… Он с нами только благодаря состоятельности моих друзей, – отмахнулся Мердетт. – Ты даже не представляешь себе, сколько денег этот старый жлоб захотел за свою помощь. К сожалению, он не жалует политиков и не признает титулов, зато солдаты его просто боготворят, говорят, что он им просто как отец родной. Не знаю, как дело обстоит на самом деле… Однако нужны верные люди, понимаешь? Я знаю, ты не предашь меня. Я прав?
– Конечно, ваша светлость, – почтительно склонил голову Мэйнер. – Вы знаете, моя жизнь принадлежит вам, однако нижайше прошу вас позволить мне остаться в стороне…
– Не могу, – перебил граф. – Ты умный человек и опытный воин, Саффрон, и я уверен, ты понимаешь меня. Жизнь приучила нас к недоверию, мы дожили до того, что подозреваем во всех грехах даже членов собственных семей, поэтому-то всем нам так нужны доверенные лица. Прошу тебя, помоги нам!
– Но что же я могу сделать? – растерянно поинтересовался воин. В его душе крепла уверенность, что он просто не может сказать «нет». Граф Мердетт искренне верил ему, можно даже сказать, считал своим другом. Им неоднократно случалось засиживаться допоздна за кубком вина, мирно беседуя о всякой всячине, и он, наверное, действительно имел полное право ожидать поддержки. Другой вопрос, что Саффрон был далек от политики и не слишком хорошо представлял себе, как изменится власть, если, к примеру, завтра герцогом Кайринским станет кто-нибудь другой, да хоть тот же Мердетт.
– Просто быть рядом, – не колеблясь, ответил его светлость. – Не исключено, что нам всем придется взяться за оружие. Ты ведь понимаешь, его величество или его светлость, увидев наши силы, вряд ли сразу подожмут хвост. К сожалению, в нашем распоряжении только
Саффрон тяжело вздохнул. Ему предстоял непростой выбор: как солдат он должен был исполнить приказ хозяина, как друг он должен был выполнить просьбу друга и как глава семьи он должен был проявить осторожность. С другой стороны, имеются шансы на успех, а также вероятность, что в случае неудачи наказание понесут лишь непосредственные участники мятежа, но… Мэйнер тряхнул головой и тихо ответил:
– Простите, ваша светлость. Я не могу. Клянусь, я не скажу никому ни слова о том, что знаю, ни одна живая душа не узнает о происходящем от меня, но я не могу.
Мердетт долго молчал, прежде чем ответить. Услышав его голос, Саффрон не удержался от вздоха облегчения. В голосе его светлости сквозило понимание, когда он говорил:
– Ну что ж, придется мне выполнить твою просьбу. Я понимаю твои чувства. Наверное, если бы у меня была семья, я бы никогда не ввязался в это дело. Однако в таком случае ты должен сидеть тихо и не высовывать носа. Считай, что я даю тебе бессрочный отпуск. Смотри, не загнись от скуки.
В ответ на последнюю фразу Мэйнер только фыркнул. Он был очень рад, что его друг и господин принял такое решение, поэтому воин низко поклонился и выговорил:
– Спасибо, ваша светлость.
Он поежился и подбросил веток в костер. Стояла отвратительная промозглая погода, на дворе царил апрель, но здесь, в глуши лесов Предела Обреченных, было еще слякотно и довольно холодно. Мэйнер не вдавался в подробности, зачем этим странным, угрюмым людям из Тар-Кайяна понадобилось вести свой обоз в Андрим именно через эти поганые места; гонорар тоже мало занимал его. Самое главное – обилие адептов полузабытых темных орденов, которые скрывались здесь от клириков и преследований, а также охраняли какое-то странные развалины и полусгнившие артефакты. Много, много страшных слухов ходило об этих местах, но ни Саффрона, ни его подопечных слухи эти не волновали. По их суровым лицам было ясно, что они готовы ко всему. Кроме того, отряд сопровождали еще пятеро воинов и один чародей, который, правда, постоянно опасливо оглядывался и вообще не производил должного впечатления.
Уйти от судьбы, как всегда, не удалось. Когда генерал Тирэй неожиданно, как он думал, вывел свои войска из окружавших Кайрины лесов и вознамерился было начать победоносный марш в сторону королевского замка, его встретил невероятно мощный отпор верных королю армий. Причем герцог Кайринский, молодой, уверенный в себе правитель, лично направлял подчиняющиеся ему отряды, плечом к плечу с ним выступал Аарон Дэш, глава Магистрата, слывший самым верным подданным короля, а за действиями центрального корпуса следил знаменитый маршал Эренин. Разумеется, против такой железной троицы не мог выстоять даже Тирэй со всей пресловутой верностью солдат. И хотя генерал честно выполнял то, за что он получил столько денег, пользы это не принесло. Армия наемников и восточный корпус были наголову разбиты, так что генерал счел за лучшее спешно отступить к границе, в сторону Гейдергаде… Предстояли великие разборки. Было ясно, что герцог, король и Дэш узнали о готовящемся нападении заранее, и теперь вся оппозиция ломала себе голову, кто же мог их предать. Кроме того, упомянутая верхушка была порядочно зла, так как сразу же страну сотрясла череда казней, ссылок и показательных наказаний. Избежать этой участи не удалось бы никому, заговорщики это прекрасно понимали и даже не делали попыток бежать. Для членов Магистрата, являвшихся благородными горожанами, был назначен суд, а до него все они были помещены под домашний арест и снабжены мощной охраной. В целях безопасности и экономии сил всех мятежников заперли в загородной резиденции герцога Кайринского… и это решение короля навсегда отравило жизнь Саффрона. Участники заговора, быть может, никогда не докопались бы до правды и до конца жизни гадали бы, кто их предал и как вообще могло случиться, что их блестяще продуманный план сорвался, если бы не отменная память князя Тэримэйна, который однажды задал роковой вопрос:
– А куда, собственно, делся твой охранник, Мердетт? Почему его не было с нами? Если мне не изменяет память, ты клялся в его лояльности.
– Клялся, – спокойно подтвердил тот. – И сейчас клянусь. Бросьте, господа, Саффрон последний человек, которого можно подозревать. Я знаю его много лет, и…
– Тем не менее, кроме присутствующих только он был в курсе наших дел, – перебил Тэримэйн. – Удивляюсь, как мне раньше не пришла в голову эта мысль, но, по-моему, все предельно ясно. Несмотря на наше заточение, нам нужно отомстить.