Пускай мои стихи не создадут эпохи,В них нет ни новых форм, ни жгучих откровений;Я собрала печаль, мечты, сомненья, вздохиТрагично гибнущих со мною поколений.Всех тех, кто воспринял в своеобразной рамеКультуры попранной развенчанное словоИ выброшен со мной бурлящими волнамиВ мертвеющую гладь недвижного былого.Я мыслю мыслью их, я говорю их словом,Нехитрым языком спокойной русской речи:Старинным образцам он родственен во многом,И далеки ему грядущих зорь предтечи.В нем только те слова и те переживанья,Что в городах родных, среди родных просторовВобрали с воздухом мы в детское сознаньеВ журчаньи медленном обычных разговоров…Я знаю, что мы уходящее,Что стих мой не звонок, не нов,Но связан он болью щемящеюС мечтами прожитых годов.Я знаю, что слабыми пальцамиЛавинам препон не создам,Что в зодчестве новом скитальцамиУйдем мы к ушедшим отцам.Что с нас не сорвет настоящееНаложенных прошлым оков…Я знаю, что мы уходящееВ мечтах уходящих веков.
Огонь неугасимый
Мы родились в созвездиях закатных,В лучах тускнеющей зари…Зловещих туч чернели грозно пятнаИ погасали алтари.Нам
с детских лет отцы твердили басниОб отреченьи и любви…Но нет любви!.. Наш бедный век угаснетВ насильях, злобе и крови.Ползут в изгнаньи годы роковыеИ жизнь убожеством пестра.Мы — искры прошлого, мы тени неживыеУ догоревшего костра.Но, растеряв все то, что мы любили,Отчизны искаженный ликНе вычеркнем из старой, русской были.Наш подвиг страшен и велик.С толпой таких же, как и мы гонимых,Изгнанники за рубежом,Огонь негаснущий, — огонь неугасимый, —В сердцах мы свято бережем.И новый день взойдет среди скитаний —Рассеяв ночи сизый дым…Негаснущий огонь своих воспоминанийМы утренней заре передадим.
Под стон заглушенной гитары
В туманной тиши остекленной террасы,В прозрачных узорах растений;Сидим мы, — печальная, новая раса,Последняя горсть разоренного класса,Гирлянда развенчанных теней.Заброшены все из России далекойРукою безжалостно мстящей,Без крова и близких, с душой одинокой,Песчинки былого в пустыне широкой,Осколки кометы блестящей.Интимно и нежно зеленая рамаНас зыбкой стеной окружает.В дыму папирос, как в волнах фимиама,Высокая, стройная, стильная дамаЦыганский романс напевает.Дрожат и рыдают звенящие нотыПод стон заглушённой гитары,И память сметает дневные заботы,Распахнуты снова лазурные гроты,Недавнего прошлого чары.Кофейник кипит на окне за колонкой,И в рюмках ликеры сверкают,Лежит портсигар с филигранной коронкой,Измученный мальчик красивый и тонкийТоскливо и страстно мечтает.В глазах его звезды и синие дали,Знакомые дали столицы…Уносит Нева волны крови и стали;И в злобе страстей, в ореоле печалиМелькают любимые лица.Мы отжили жизнь, ее ласк не изведав,В терновом венце обреченных,Мы платим за удаль жестокую дедов,За дряблость отцов и за роскошь обедов,За гордость гербов золоченых.В анналах истории все мы банкроты,И в звеньях кровавых кошмараПодводим забытые, страшные счеты…Дрожат и рыдают звенящие ноты,И тихо им вторит гитара.
На смерть А. Щ
Умер от ран довезти не успелиТщетно пытались помочь.Умер на жесткой, дорожной постели,В поезде, в душную ночьУтром толпа на платформе шумела,Встретить собрались друзья,Встретили с болью недвижное тело,Мрачный итог бытия.Боже мой, Боже! По этой дороге,Где он страдал и угас,Где в безграничной, безмерной тревогеВстал его жертвенный час,В этих равнинах унылых и бедных,В дымке застывших болот,Бешено мчал нас, веселых, победных,Поезд когда-то вперед.Были мы молоды, сильны и смелыВ те невозвратные дни,Жизни взвивались лазурные стрелы,Станций мелькали огни.Были мы молоды, — время несется, —Были тогда влюблены,Все это было и вновь не вернется,Как не повторятся сны.Боже мой, Боже! Как ярко всплываетПризрак былого в тени.В душном вагоне больной умирает,Станций мелькают огни…
Петроград
Загорелось море, курятся болота,Осветилась зелень Невских островов,И качают волны в блестках позолотыЗмеи — отраженья каменных мостов.Вспыхнул в светлой дымке шпиц адмиралтейства.Грозный Исаакий купол свой зажег,Старые преданья, старые злодействаНочью покидают тайный свой чертог.Старый злодейства, старые преданьяДлинной вереницей медленно ползут,В выступах карнизов прячутся страданья,Старые страданья город стерегут.Вместе с ночью бродят, бродят и колдуют,Плачут над Невою, где поглубже мгла,Про былые тайны вкрадчиво толкуют,Про былые тайны, старые дела.Ждут, прильнув украдкой, новых преступлений,Ждут, раскрыв объятья, дьявольских гостейВ царство синей жути, в царство смутных теней,Новых преступлений, сумрачных вестей.Гости прибывают длинной вереницей,С каждым днем безумней, с каждым днем грозней.Саваны их смяты, скошены их лица,Ширятся извивы призрачных теней.Новые злодейства, страшные деяньяДлинной вереницей медленно ползут.В выступах карнизов прячутся страданья,Злоба и страданья город стерегут.
Памяти Кудряева
Больше сия любви никто же имать
Да кто душу свою положит за други своя.
В моей смерти прошу никого не винить…С грозным вихрем войны и волненийРазвернулась в душе моей скорбная нитьБесконечно тяжелых сомнений.Чуть зарделась свобод золотая заря,Уж доносятся отзвуки грома,И встает перед родиной, свергшей царя,Новый призрак зловещий — разгрома!…С этой пыткой в душе слишком тяжко мне житьВ беспредельной тоске ожиданья…Я хотел — бы, чтоб смерть моя стала служитьГромким зовом, будящим сознанье.Я хотел — бы, чтоб кровь, пролитая в тиши,Каждой каплей горячей кричала,И заснувшую совесть народной душиК единенью в борьбе призывала.Я хотел — бы, чтоб мой добровольный венецНезаслуженно принятой мукиЗасиял в глубине отрезвленных сердецИ сомкнул общей правдою руки.И пускай я умру, я умру, чтобы житьЧтоб, омывшись в крови искупления,Мой горячий призыв мог отчизне служитьЯрким светочем дней обновления.В моей смерти прошу никого не винить…………………………………………………Белый гроб в многолюдном соборе.Собрались здесь друзья его память почтить,Дань любви, восхищенью и горю.Тонких свечек дрожат и мерцают лучи,Плачет хор в темной арке придела,Блекнут розы в серебряных складках парчи,Безответно холодное тело.Безответен последний громадный вопросПеред свежей открытой могилой.Чистый светоч погас в море пролитых слез,Грубо смятый чудовищной силой.Но звучит мощный клич и пробудит ответВ чутких волнах потока людского,Ибо нет крепче чар, выше подвига нет,Как отдать свою жизнь за другого.
Раненный лебедь
К заключению мира с Германией.
В скрижалях мировых дописана глава,Разыгран эпилог четырехлетней драмы.Воскресли на устах забытые слова,Звучит всесветный гимн в аккордах
торжества,И в звонах медных труб напев эпиталамы.Победный, дружный крик освобожденных странПриветствует зарю забрезжившего мира…Смолкает рев стихий, уносится туман,Замкнут и побежден военный ураган,И пал кровавый гнет разбитого кумира.Слились все голоса в могучий хор побед,Исполнилась мечта борцов, достигших цели,На радостном пиру ликует целый свет,И только одного в числе избранных нет,И только одного спасти мы не сумели…Он вышел раньше всех в неравный, страшный бой,Один сдержал врагов свирепое насильеИ, раненый, упал, как лебедь молодой,Вожак пернатых стай, застигнутых грозой,Влача в крови и мгле растерзанные крылья.Упавший лебедь мой, несчастный мой народ,Измученный боец, поверженный до срока,Не видишь ты друзей окрепнувший полет,Не слышишь их призыв с лазоревых высот,У самых берегов ты гибнешь одиноко.Не для тебя зажглась желанная заря,Не для тебя слились в одну семью народы,Светильник твой погас в предверьи алтаря,И смотрит яркий день, блистая и горя,На жертву горькую ушедшей непогоды.
Союзникам
Замолкнули войны гремевшие раскаты,В крови увял цветок, взлелеянный враждой,Настал великий час итогов и расплаты,Давно желанный час, намеченный судьбой.Сложив в архив веков военные орудья,Народы и вожди счета свои несут —И не мечом нагнуть им чашу правосудья,Был беспощаден спор и правый нужен суд.Зачем вдали от всех со стоном тяжкой боли,Россия, ты стоишь с поникшей головой?Ты требовать должна, как равный равной доли,И да возвысит мир поверженных борьбой.Путем тяжелых жертв, несказанных усилийБунтующий поток в русло свое введен.Настойчивость и труд насилье покорили,Сломили грозный лес развернутых знамен.Настойчивость и труд, разумная отвага,Богатство техники, обдуманный расчет,Но если подвиг был, в цветах родного флагаТот подвиг совершил великий наш народ.Мы дали время всем окрепнуть и сплотиться,Мы первым луч зажгли под сводами тюрьмы,И, если может мир победою гордиться,Зачем кривить душой? Победу дали мы.В кровавом утре битв сдержали голой грудьюСтальных германских сил мы бешеный напор.Мы дали миру жизнь! Дорогу правосудью,Мы дали миру жизнь и предрешили спор.Да, если б мы тогда так щедро и так скороНе бросили в борьбу цвет лучших наших сил,В поля Галиции, в Мазурские озера,В открытый зев бесчисленных могил,Тогда-б вам не греметь, победные литавры,Тогда-б не ликовал заносчивый Нью-Йорк,В венки латинских роз не заплелись-бы лавры,Не начал-бы Версаль свой непонятный торг.Тебе-б не пожинать плод даровой победы,Подвижных йен и гейш коварная земля,Не пенили-б моря английские торпеды,И не встречал-бы Льеж героя-короля.С полей родной страны, безумием залитых,Не несся-б злобный крик распущенных солдат,И в прахе не лежал, растерзанный, разбитыйРодной, любимый Петроград…
Две императрицы
По людным улицам картинного ПотсдамаТоржественный кортеж медлительно течет,И старой роскоши изысканная рамаТревожит грустных дум эпический полет.Толпа молитвенно и чутко напряженна…Вдоль императорами взр'oщенных аллейРыдает скорбный ритм капеллы похоронной,И Гогенцоллернов распахнут мавзолей.У траурных кистей печальной колесницыВоскресло прошлое и трепетно встаетОтдать последней долг своей императрице,Стряхнуть тяжелых дней надвинувшийся гнет.Душа смирившейся, несломленной державы,Зажглась опять на миг несбыточной мечтой:С Верденских гекатомб, из Бельгии кровавойВзвился былых надежд несокрушимый рой.Плюмажи белые, чеканные кирасы,И каски, гордые сиянием орлов,Вам есть что вспоминать, Потсдамския террасы,Вам есть о чем жалеть, склоненный ряд голов.Принцесс развенчанных немые вереницы,И принцы павшие, и павшие вожди,Короны и венки и гроб императрицы.Массивный, пышный гроб, как символ впереди.Мир праху твоему, последняя Августа,Ты будешь мирно спать среди родных гробов,В народе рыцарском, хранящем честь и чувство,В кругу сознательных и доблестных врагов.Врагов, сумевших чтить величие паденья,И в дни безмерных смут, отчаянья и мукНе запятнавших дух отравой преступленья,В крови избранников не омочивших рук.Мир праху твоему! С сознаньем боли тайнойВзор обращается невольно на восток…Знакомый, горький путь… Далекая окрайна,Затерянный в горах, случайный городок,Понурый, мрачный дом, нахмуренные стены,Охрана грубая разнузданных солдат,И в окна тусклые за буйством каждой сменыПять детских милых лиц испуганно следят.А там? Глухая ночь… Ночь жуткая до крика…В раскатах выстрелов грохочущий подвал…Ватага пьяная… Такой расправы дикойВ анналах бытия никто не начертал.Ручьями льется кровь, и гнутся половицы,В кощунственных руках безжалостен прицел,И стынет теплый труп другой императрицыВ трепещущей горе еще дышащих тел.Фабричный грузовик, — не траурные дроги, —Повлек немую кладь под складками сукна,И только след бежал по колеям дороги,Кровавый, жуткий след, свидетель злого сна.У шахты брошенной, сообщницы невольной,Звенело карканье слетевшихся ворон,И старый лес шумел, как отзвук колокольный,Над страшным таинством безвестных похорон.Прошли лихие дни. Пройдут лихие годы.Но с царскою семьей в безмолвии ночейМы погребли навек блеснувший луч свободы,И заклеймит нас жизнь названьем палачей.Не вырвать, не стереть позорящей страницы…И запоздалый плач надгробной литииНе успокоит тень былой императрицыИ с диким посвистом замученной семьи.
Харбинская весна
Харбинская весна… Песочными смерчамиМетет по улицам жестокий ураган,И солнце золотит бессильными лучамиВзлетевшего шоссе коричневый туман.Несутся встречные прохожие, как пули,Одежды их чертят причудливый зигзаг,В хаосе мечутся извозчики и кули,И рвется в воздухе пятиполосный флаг.Харбинская весна… Гудят автомобили,Кругом густая мгла, пирушка злобной тьмы,Китайцы все в очках от ветра и от пыли,Японцы с масками от гриппа и чумы.Очки чудовищны и лица странно жутки,В смятенном городе зловещий маскарад…Ни снега талого, ни робкой незабудки,Ни звонких ручейков, ни вешних серенад.Харбинская весна… Протяжный вой тайфуна.Дыханье стиснуто удушливой волной,В зубах скрипит песок и нервы, точно струны,Дуэт безумных дум с безумною весной.Где запах первых трав? Разбрызганные льдинки?Великопостных служб томящий душу звон?На вербах розовых прелестные пушинки?Базаров праздничных приветливый гомон?Харбинская весна… В разгуле общей пляскиКружится дико жизнь в безправьи и чаду,Кружится прошлое, напев забытой сказки,Мучительный кошмар в горячечном бреду.А будущее? Смерть? Возмездие? Расплата?Печально бродит мысль на склонах прежних летПо всем родным местам, где я была когда-то,С любимыми людьми, которых больше нет…
