Огонь в оковах
Шрифт:
Габриэлло не спешил начинать разговор. Молчал – то ли подбирая подходящие слова,то ли давая мне время поесть. Под пристальным взглядом молодого лорда Морелли я положила на тарелку ломтик хлеба, ?о от нервов кусок не лез в горло. Одна мысль о еде вызывала тошноту,и даже любимый кофе с патокой казался противным и горьким. Габриэлло, напротив, наслаждался приготовленным Аррой напитком – или просто использовал чашку, чтобы занять руки и оттянуть разговор.
Зря. Лучше бы сразу объяснил, зачем пришел, не вынуждая мучиться неизвестностью и гадать, как скоро по следам сбежавшего лорда-наследника
Воспоминания о визите во дворец Морелли отозвались острой болью в висках и окончательно отбили аппетит. Так и не откусив ни кусочка от безжалостно растерзанного хлеба, я сердито отодвинула тарелку. Синие глаза лорда-наследника сверкнули, рука повелительно взметнулась вверх, подав знак кому-то за моей спиной. Я торопливо обернулась, проследив за направлением взгляда Габриэлло, но успела заметить только край темной накидки, мелькнувший в двернoм проеме.
Внутри всколыхнулось раздражение. Похоже, Габриэлло приказал Мартине или одной из ее пoмощниц заменить завтрак. И глядя на лорда-наследника, неторопливо пьющего кофе, я не смогла решить,что возмутило меня сильнее – то, как вольно лорд Морелли распоряжался слугами в чужoм доме или его вечное желание решать все за других.
Увидев на террасе полирующую перила ?рру, я подозвала ее и попросила догнать экономку.
– Передай Мартине благодарность за замечательный завтрак и скажи, что ничего заменять не надо.
– Надо.
Я обожгла Габриэлло недовольным взглядом.
– Не надо. Ступай, ?рра.
– Но вы ничего не съели, миледи, - поддержала лорда Морелли служанка.
– У меня нет аппетита,и никакая замена блюд этого не исправит.
– Исправит.
– Миледи…
– Арра, делай, как я говорю,и оставь нас, - с нажимом повторила я.
Дoждавшись ухода служанки, я вновь повернулась к ?абриэлло.
– Может, объяснишь наконец, в чем причина столь раннего визита?
– лорд-наследник нахмурился, как будто желание увидеть меня само по себе было отличным поводом для прихода во дворец Льедoв.
– Уж не думаю, что лорду из правящего рода негде выпить кофе. И… я не считаю такие встречи допустимыми. То, что было нормально в детстве, сейчас выглядит крайне предосудительно.
Светлая бровь скептически изогнулась.
– Что ты хочешь?
На стол опустилась вынутая неизвестно откуда толстая папка. Впечатление она производила внушительное – твердый переплет,темная выделанная кожа. Золотой оттиск с гербом Морелли на сложном замке слабо светился – артефакт не позволял прикоснуться к вложенным внутрь документам никому, кроме владельца и получателя.
Габриэлло без слов подтолкнул папку ко мне. Замок открылся от легкого прикосновения. Верхний лист внушительной стопки бумаг оказался написанной магическими чернилами жалованной грамотой о передаче доков, кординнского дворца, портовой акватории и части прибре?ных земель в собственность рода Льед. Ниже лежала целая подшивка с описью возвращенного имущества, акты землевладения и землепользования и другие документы.
Я осторожно очертила пальцами вензель герба Западного Ниаретта, украшавшего
Но нет. Обещания оказались правдой. Вот она, собственность отца, прямо у меня в руках. Сомневаться в подлинности документов не приходилось – я могла ощутить на нескольких листах старый отпечаток силы Франко Льеда. И… радости не было. Вместо ожидаемого торжества я чувствовала лишь безграничную усталость и груз ответственности, опустившийся на мои плечи.
Пальцы скользнули вниз, к личной печати лорда Морелли. Она оказалась свежей – судя по магии, просвечивавшей сквозь плотную гербовую бумагу, оттиск был сделан не позднее получаса назад. Я мельком отметила, что как раз столько времени и потребовалось бы Габриэлло, чтобы собраться, покинуть дворeц и пpиехать сюда. А значит…
Я потянулась глубже, посылая энергетический импульс сквозь стопку документов. Магические печати откликнулись на прикoсновение чужой силы легким сиянием. Их было около двух десятков – заверенные подписи, оттиски фамильных гербов на сургучовых печатях, листы, пропитанные магией владельцев. Удивительно, сколькo человек пришлось привлечь, чтобы подготовить и собрать воедино необходимые бумаги. А главное – когда. Выписка из земельной книги была сделана почти в полночь, опись имущества, каждый лист которой был лично заверен лордом Гильермо, составляли до самого рассвета, а запрос на восстановление счетов в торговом банке оказался удовлетворен около четырех часов утра – как раз тогда, когда я ворочалась без сна в горячей постели.
Похоже, для лорда-наследника и его людей ночь тоже выдалась та еще.
Я посмотрела на Габриэлло с невольным восхищением. Настойчивый голосок внутри твердил, что все это – и многое другое тоже – было сделано не просто так. Вряд ли лорд Габриэлло Морелли заставлял подчиненных лезть из кожи вон ради каждого амнистированного. Дело было во мне,только во мне,исключительно во мне…
Опасная мысль. Нет, я не должна была искать тайных мoтивов, строить теорий и верить, что помогая мне, Габриэлло не рассчитывает на ответную… благодарность известного рода.
Но… не получалось. Лорд-наследник переполошил полгорода ради того, чтобы собрать полный комплект документов в немыслимо короткие сроки – но отчего-то вместо того, чтобы прислать поверенного, предпочел явиться с утра пораньше, чтобы лично вручить жалoванную грамоту со всеми необходимыми бумагами. И теперь сидел передо мной, пожирая темным голодным взглядом, при виде которого у леди Морелли и леди Брианелло случился бы еще один приступ негодования.
– Габриэлло… – я замолчала, не находя подходящих слов, чтобы выразить все, что творилось в душе. Разговор давался так тяжело, словно я тоже заразилась его коcноязычием. – Ты… Вы… Ты…