Огуз-наме
Шрифт:
Когда Туман-хан узнал об этом, он сказал: «Во всяком случае мой сын обретет силу от господа и повелел:
«Пусть он после этого зовется Тикен Биле Эр Бичкен Кайи Явкуй-ханом!». Это означает: [человек, который отсек голову другого колючей травой] [284] .
Через некоторое время, когда Кел Эрки-хан вместе с Туман-ханом восседали на престоле, был дан той, на котором присутствовал, и сын Туман-хана. Здесь в присутствии, всех сын сказал Кел Эрки-хану: «Восседать на этом престоле — право моего отца. А ты уже давно стал его хозяином. Когда вырос мой отец, ты выдал за него свою дочь — мою мать с целью продолжать сидеть на троне и властвовать. А теперь вырос и я, а ты изрядно постарел. Неужели не пришло время сойти тебе с престола и возвратить его владельцу? Каждый ребенок и взрослый знает, что престол по праву принадлежит нам. Отныне на престоле не сиди, чтобы дружба и сотрудничество между нами
284
У Абу-л-Гази (с, 60): «Туман сказал: «До сего времена этого молодца мы звали Иавлы, а теперь его следует называть. Канлы (кровавый) — Йавлы». И после этого все его называли Канлы-Йавлы».
Когда Кел Эрки-хан услышал эти слова, он некоторое время молчал, а потом сказал так: «Я должен был передать тебе престол до того, как услышал произнесенные тобой эти слова, прямо тогда, когда ты разрезал человека надвое. Но ты успел раньше меня и говоришь правду — что мне еще сказать! [285] ».
На следующий день Кел Эрки-хан устроил большой той. Золотой шатер, доставшийся Туман-хану от отцов, возвели рядом с другими шатрами. Кел Эрки-хан позвал Коркута, всех родичей (уруг) Огуза, старейшин (акабир) и других знатных людей и сказал так: «Я сижу на этом престоле тридцать два года [286] . Сегодня право принадлежит Туман-хану и оно перешло к нему от его отца. Если бы у человека из нашего рода (уруг) было желание стать падишахом, то это было, бы пустым желанием. Престола падишаха достойны те люди, которые избраны для этого Всевышним господом и те, кто происходят из их рода. И, несомненно, что те, кто происходят из этого рода, совсем не могут ошибаться, я же ошибиться могу. Поэтому пусть тот, кто за время моего тридцатидвухлетнего пребывания на престоле обиделся на меня, скажет об этом!».
285
У Абу-л-Гази (с. 60): «Однажды Коль-Эрки-хан сидел в палатке, там же находился и Туман. В дверь вошел Канлы-Йавлы, сел посередине и, глядя на Коль-Эрки, сказал: «О, дедушка! Престол, на котором ты сидишь, принадлежит моему деду Дуйлы-Кайы. До сего времени ты не отдавал [его] под тем предлогом, что мой отец Туман молод, а почему теперь не отдаешь?». Коль-Эрки-хан долго сидел, понурив голову. Немного спустя он поднял голову и сказал: «Я ожидал от тебя, что [ты] скажешь эти слова раньше, именно в тот день, когда ты [кызганом] с колючками сломал шею [тому] человеку. Ты правильно говоришь. Ладно! Хорошо! Теперь царство] надлежит передать твоему отцу».
286
У Абу-л-Гази (с. 60): «35 лет».
Все сидящие там единодушно ответили: «Все мы довольны и удовлетворены всеми твоими действиями. На подол наших душ не упала даже песчинка недовольства тобой!».
(л. 599а) Затем он вернул Туман-хану престол и сказал: «Я отдаю тебе престол с таким условием, чтобы они поступали так же, как поступали их отцы и, чтобы они ке отступали от справедливости и правосудия. Так как поступали мы!».
Закончив свою речь, он в шутку сказал своему внуку Кали Явкуйу: «О сын моей дочери! В конце концов ты стал моим врагом и недругом. Давай-ка с радостью садись на престол!».
Ребенку в это время было девять лет. В ответ он сказал: «У меня по этому поводу есть разговор и совет (кенгеш) с моим отцом. Завтра наш день, мы знаем, что нам делать, и не нуждаемся в твоих словах!».
Когда все те, кто приехал на той, стали готовиться к разъезду и седлать коней (тогамиши), ночью, во время совещания с отцом, сын сказал ему: «Будет неверным, если сын сядет на престол при жизни отца. Ты созови той и садись на престол, а я сяду на престол по твоему приказу только когда ты постареешь!».
Отец принял и одобрил эти его слова. В эту же ночь были отправлены посланцы для того, чтобы созвать всех беков (умара), чиновников (гомештеган) и амилей (аммал), которые находились на службе у его отца. Как только все собрались, начались пиры.
Этот той был так прекрасно организован, что подобного доселе никто не видел. Той длился полных тринадцать дней. Туман-хан в первый же день воссел на престол. Когда прошло сто дней, он по своему желанию сошел с престола и посадил на него своего сына Тикен Биле Эр Бичкен Кайи Явкуй-хана.
Этот хан был падишахом девяносто лет. Он был
После похоронной процессии и траура беки (умара') и близкие (мукаррибан) созвали той и усадили на престол его сына Уладмура Явкуй-хана [287] . У него был младший брат по имени Кара Алп [288] , который был более в почете, чем старший брат.
287
В начале главы упоминается имя Улада сына Улаша из колена Салура. По Абу-л-Гази (с. 61) сына Кайы Явкуй-хана звали Мур-Иавы.
288
По Абу-л-Гази брата звали Кара-Алп-Арслан.
Когда прошло пятнадцать лет его владычества, стал проявлять враждебность Арыклы Арслан-хан из рода уйгуров, которые подчинялись и были покорны огузам. Он восстал против власти огузских ябгу [289] .
Уладмур Явкуй-хан собрал войска и объявил ему войну. После того, как он в городе Сайраме полностью удовлетворил свои потребности в оружии и боеприпасах, необходимых для этой войны, он встретился на границах Таласа с армией Арыклы Арслан-хана. Они бились дня и три ночи. Уладмур одержал победу и разбил Арыклы Арслан-хан вместе со своими знатными беками в этом сражении были [290] убиты.
289
Это отрезок у Абу-л-Гази (с. 61) звучит по-иному: «У Канлы-Йавлы было два сына; старшего звали Мур-Иавы, младшего — Кара-Алп-Арслан. Умирая, [Канлы-Йавлы] разделил свой юрт на две части. Туркестан и Йангикент отдал Мур-Иавы, Талас и Сайрам отдал Кара-Алп-Арслану. Спустя несколько лет Кара-Алп стал враждовать со своим старшим братом Мур-Йавы. Лучшие люди иля вмешались и долго уговаривали их помириться, [но] Кара-Алп-Арслан не согласился».
290
У Абу-л-Гази (с. 61): «Каждый из них выставил войско и они сразились под Сайрамом. Победил Мур-Иавы. Кара-Алп-Арслан погиб в сражении».
Уладмур отобрал у них отданные им ранее вилайеты и взыскал с этого племени подати за прошлые тридцать лет. Он оставался в этой стране целый год. Спасшиеся от смерти остатки [разбитых] войск прибыли к Уладмуру Явкуй-хану, признали свою вину и преступления и сообщили ему, что готовы служить ему.
У Арыклы Арслана был малолетний сын. Однажды его привели к Уладмуру Явкуй-хану. Когда он увидел лицо ребенка, то почувствовал сильную горечь, у него [из глаз потекли слезы и он сказал: «Бедняжка! Наши отцы отдали эти вилайеты уйгурам и если бы Арыклы Арслан-хан не был бы обманут пустой надеждой и не совершил бы неблагодарности, то этот ребенок не остался бы опечаленным и сиротой».
Он дал ребенку имя Алп Тавгадж-хан [291] и передал ему падишахство этого вилайета. Предоставив ему все возможные льготы, он сказал уйгурским бекам следующее: «Наши отцы и деды всегда помогали вам, оберегали вас и оказывали вам благодеяния. С позволения Аллаха (иншаллах) я после этого тоже буду идти по этой стезе. Будет достаточным, чтобы вы чистосердечно и полностью подчинились нам и покорились, избрав путь благодарности, и всегда присылали нам подарки. Итак, на всякие прекрасные действия с вашей стороны, мы будем отвечать тем же. Но если, не приведи Аллах, вы снова выступите против, проявите непокорность и будете противостоять на пути упрямства, то вашим наказанием будет то, что полагается восставшим рабам!».
291
У Абу-л-Гази — Алп-Тугач.
Высказав все это, он возвратился оттуда и прибыл в свою столицу. Его отец и государственные мужи дали пиры в его честь. Эти собрания и пиры прошли так прекрасно, что было решено передать этому ребенку земли, которые достались ему по наследству от отцов. Он приказал возвратить всех пленных, захваченных у уйгуров. С этой целью во все концы страны были отправлены гонцы и повсеместно через глашатаев объявили о возврате пленных. Всех этих собранных пленных уйгуров он отправил Алп Тавгадж-хану.