Охота в Лагарте. За два часа до темноты
Шрифт:
Фейн попытался засмеяться, но это у него не получилось.
— Ты сошел с ума, — сказал он.
— Ты можешь считать меня дураком, но еще раз напомнить тебе, что наша единственная надежда выжить в данный момент заключается в повиновении. Мы должны сыграть важную роль в этой операции, и я уверяю тебя, что это единственный шанс выжить.
Фейн по-настоящему встревожился. Вначале он подумал любым способом отделаться от Стида, а затем сменить гостиницу. Спрятаться в каком-нибудь пансионате в лабиринте улиц на другой стороне центрального парка.
— Не говори глупостей. Редактор газеты послал меня сюда с заданием написать статью.
— Твой редактор тоже работает на Филиппа, хотя он может и не знать этого. Именно по этой причине он послал тебя. Я понимаю твое нежелание еще раз ввязываться в это грязное дело. Я не хочу принимать меры, но ты должен знать, что твой последний разговор с Моралесом в Мехико записан на магнитофонную пленку, а копия прислана мне. Это очень веская улика против тебя может как-нибудь попасть в руки кубинской контрразведки. Ты это учти и помни, что мы вместе потонем или вместе выплывем.
Завыла сирена.
— Закрой штору, — сказал Стид, — а то будут стрелять по лампочке. Они начинают терять голову. Это еще полбеды. Если бы обстановка была иной, то я мог бы рекомендовать явиться вам с повинной и все выложить. Но если мы это сделаем, они могут нас выслушать и сейчас же оторвать головы. У нас нет выхода, и мы должны работать на Филиппа.
Дальнейшее препирательство казалось бессмысленным.
— Но ты забываешь о посольстве. Кто запретит нам отправиться в посольство и укрыться там, пока все это не кончится? — спросил Фейн.
— Дело в том, что тебя не подпустят к английскому или другому посольству на две сотни метров. Улицы оцеплены. Так всегда они делают в подобных случаях.
Фейн подумал, что остается только убить этого человека. Но как? Чем? В пустой комнате не было вещей, которые можно использовать как оружие.
В армии Фейн прошел двухнедельную подготовку убийства подручными средствами, но, как всегда бывает с армейскими курсами, это оказалось пустой тратой времени, так как в боевой обстановке ему не приходилось прибегать к этой жестокой и предательской технике убийства. В какое-то мгновение он представил себе, как он внезапно бросается на ошеломленного Стида, парализует его ударами в пах и живот, а затем душит его кромкой простыни. Но как заглушить крики и стоны Стида в панельном здании с неплотно закрывающимися дверьми и разбитыми вентиляционными трубами, в этой деревянной коробке, где печальные песни о любви, которые поет прачка на первом этаже, хорошо слышны на четвертом? Даже если Стид будет наконец задушен, что он будет делать с трупом?
Стид, вероятно, прочитал ненависть в лице Фейна и разгадал его намерения убить его. Сразу же исчезла его нагловатая развязность, а когда он заговорил, то в голосе появились плаксивые нотки.
— Ты должен понять меня правильно, старина. Мы должны успешно сотрудничать, или нас поставят к стенке. Это ужасный и неприличный способ покончить счеты с жизнью. Ты думаешь, что будешь относиться философски, но когда наступит этот момент, то все будет совсем не так, как ты предполагаешь. Я много раз видел это. Расстреливают молодые, необученные парни, которые часто не умеют целиться. Тебе не будут связывать ноги. Однажды несчастный стал бегать по двору, а офицер, который командовал расстрелом, бежал за ним и стрелял в него. Лично я хочу умереть в постели. Пусть будет рак, но только не это.
Фейн встал и отвернулся, чтобы уменьшить искушение
— Что я должен делать? — бросил он через плечо.
— Уверяю, что после этого тебя оставят в покое. Слово джентльмена.
— Я спрашиваю: что я должен делать?
— Мне понятно твое недоверие, но просто незачем тебя беспокоить. Сейчас из всей организации только ты можешь свободно ездить по стране. Насколько я знаю Филиппа, тебя после этого оставят в покое.
— Ближе к делу, сказал Фейн.
— Организация приказывает тебе еще раз поехать по стране. В этом нет ничего опасного. Я должен заметить, что тебе все еще платят. Наши хозяева всегда раскошеливаются. После выполнения задания ты получишь довольно приличную сумму. По крайней мере, всегда так бывает.
— А если они не дадут мне машину для поездки по стране?
— Не беспокойся об этом. Уверяю тебя, что все будет в порядке. Ты получишь машину с пропуском прессы на ветровом стекле. Только такие машины можно видеть сейчас на дорогах.
— Нужно ехать в Лагартеру?
— Ты удивительно догадлив, старина.
— Это означает, что высадка будет там.
— Ты снова прав. У нас есть три возможных места для высадки, но лучше всего — Лагартера. Твое предложение использовать остров в прибрежных водах для посадочной площадки понравилось Филиппу. Дело в том, что сегодня ночью войска на кораблях вышли в море из порта Кабесас в Никарагуа. Прежде чем принять окончательное решение о высадке, нужно свежее донесение о положении в районе высадки. Именно по этой причине ты должен отправиться в Лагартеру, посмотреть все там, позвонить по телефону в Гавану и сказать, как там дела. Вечером они дадут телеграмму на корабли.
Фейн оправился от нервного шока и снова мог здраво смотреть на вещи. Он начал понимать, что его дела не так уж плохи.
Он сжал челюсти и испытующе посмотрел на Стида.
— Где Кларита? — спросил он.
— Кларита? Ты спросил как раз вовремя. Я собираюсь навестить ее.
— Где она?
— Жива и здорова, старина. Устроилась хорошо и, кстати, среди друзей.
— Я спрашиваю, где?
— Могу только сказать, что в довольно приличной частной клинике в полумиле отсюда. Но я не могу назвать точный адрес.
— Так она арестована? — спросил Фейн.
— Боже мой, нет! Ничего подобного. После автомобильной катастрофы ее осмотрели и сделали обычный рентгеновский снимок. К счастью, ничего серьезного.
— Это ты устроил аварию?
— Имеет ли значение, кто это сделал?
— Во всяком случае, Мола не имеет к этому делу никакого отношения?
— Мола? — переспросил с удивлением Стид.
— Шеф пресс-центра.
— Должно быть, новый человек. Ничего не слышал о нем. Если хочешь знать, то все это устроил Лаури Пик. Он хотел обеспечить твое возвращение на Кубу. Я лично полагал, что это очень хлопотливое и опасное дело. Но все окончилось благополучно.
— Она ранена? — спросил Фейн.
— Возможно, легкая контузия. Ничего больше.
— В таком случае, почему так долго держат ее в этой клинике? Ведь она там около недели.
— Вероятно, снотворное в кофе, — сказал Стид. — Уверяю тебя, что в любую минуту она может покинуть клинику.
Фейн встал и сжал кулаки. Он снова посмотрел на пустую комнату в поисках какого-нибудь оружия и увидел небольшое зеркало. Он представил себе, как он разбивает зеркало и берет осколок стекла как кинжал. Но как взять кусок разбитого стекла?