Охота в Лагарте. За два часа до темноты
Шрифт:
Что-то привлекло внимание водителя. Фейн скоро обнаружил, что это было. Впереди, на поляне за кустарником блеснул металл. Это был оазис твердой земли, который прошлый раз обнаружил Фейн и который был обжит углежогами. Когда они подъехали ближе, Фейн увидел четыре разведывательные бронемашины на концах поляны, где они были укрыты от наблюдения с воздуха. Затем он заметил, что под развесистыми ветвями деревьев двигался огромный танк. Со смешанным чувством тревоги и напряжения Фейн почти ощутил удовольствие
Теперь Фейн увидел все, что нужно. Необходимо было вернуться в Ла-Ваку, предупредить по телефону Роберто о том, что все утки, о которых он беспокоился и даже гусь или два гуся плавают в окрестностях Лагартеры, а затем уехать. Фейн все еще надеялся, что Стид выполнит свое обещание и выпустит Клариту из клиники. В противном случае он сам сумеет найти ее прежде, чем все это полетит ко всем чертям.
Он еще немного подождал, а затем подался вперед и похлопал водителя по плечу.
— Давай, брат, поворачивай.
На этот раз водитель понял его.
— Невозможно.
— Как это невозможно? Мне нужно назад в Ла-Ваку. Я вспомнил, что я должен быть там.
— Мы не можем вернуться в Ла-Ваку. Дорогу заняли военные. Мы можем ехать в Лагартеру, но нам нельзя повернуть назад.
— Почему вы мне не сказали это раньше?
— Я не понял, что вы хотите вернуться. Сегодня нельзя возвращаться, но мы можем вернуться завтра.
— Я хочу вернуться сегодня, идиот ты несчастный. Ты подумал, что я буду делать в этой дыре?
Водитель помрачнел, а лицо его посуровело и стало более интеллигентным.
— Простите меня, но я не идиот.
— Не будем спорить о пустяках. Развернитесь и поезжайте в Ла-Ваку. Я несу ответственность, если вы попадете в беду.
— Простите, но я не могу повернуть назад. Не имею права. Мы должны ехать прямо. Если вам необходимо вернуться в Ла-Ваку сегодня, вы должны получить разрешение у военных в Лагартере.
— Ты беспросветный дурак, — закричал Фейн, — глупый, беспросветный дурак!
Водитель только сильнее нажал на педаль газа, и через пять минут они были в Лагартере. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять всё. Лагартера ожила и превратилась в настоящий опорный пункт. Везде сновали люди в ярко-зеленой форме. Вдоль берега были растянуты спирали колючей проволоки, под которыми ползали тысячи маленьких черных крабов. С острова через залив мелькнул свет сигнального фонаря. Под защитой острова покачивался на волнах небольшой серый катер с пушечным вооружением. Одна из прибрежных хижин была превращена в штаб, где их встретил сержант.
Фейн начал довольно мягко.
— Скажите ему, что нам нужен документ для возвращения в Ла-Ваку. Скажите ему, что мы повернули неправильно и попали сюда по ошибке.
— Он говорит, что не имеет права подписывать разрешения.
— Кто же тогда подписывает их?
— Офицер.
— Где офицер?
— Его здесь нет. Он куда-то ушел.
— Там, на улице, я видел офицера. Мы проехали мимо него.
— Но это другой офицер. Ему не разрешено подписывать разрешения.
— Когда вернется офицер, который подписывает разрешения?
— Он не знает. Вероятно, скоро.
— Как скоро? Через час? Через два?
— Он думает, что через два часа. Офицер очень занят.
Два солдата внесли тяжелый ящик. Сержант встал и осмотрел его. Он записал что-то в книгу.
— Не может ли он оказать нам, где можно найти того офицера, и давайте поищем его? — сказал Фейн.
Сержант что-то сказал водителю и посмотрел на него довольно строго.
— Офицера нет в Лагартере, — перевел водитель, — и мы должны оставаться здесь, пока мы не получим разрешения. Мы не можем искать офицера, так как нам нельзя покидать Лагартеру.
Он улыбнулся и кивнул сержанту, который мрачно посмотрел на него.
— Это возмутительно, — сказал Фейн. — Мне дали специальное разрешение, по которому я могу ездить по стране без каких бы то ни было ограничений.
Он порылся в кармане, нашел разрешение и протянул его сержанту.
— Если он не может читать, то объясните ему, что это такое, — сказал он водителю.
— Этот человек может читать. На Кубе нет неграмотных.
— Конечно, нет, — сказал Фейн. — Как мог я забыть об этом.
Водитель взял бумагу из руки Фейна, посмотрел на нее и вернул ее обратно.
— Такие разрешения уже отменены из-за чрезвычайного положения.
— В таком случае я прошу разрешить мне позвонить в ваш пресс-центр. Если сержант хочет сделать это сам, то пусть он позвонит. Попросите его вызвать пресс-центр и поговорить о товарищем Мола. Товарищ Мола скажет вам, что в моем случае не нужно специальных военных разрешений.
— Он не имеет права пользоваться телефоном. Только офицер может говорить по телефону.
— Скажи ему, чтобы он убирался ко всем чертям.
Фейн подошел к двери дома и посмотрел на пустынное темное, почти пурпурное море в лучах вечернего солнца. Четыре пятнадцать. Отсюда не было видно острова и бронекатера. Бухта казалась странно двумерной, как сцена при съемке фильма о южных морях. Ничто, даже море, окруженное постоянной полосой пены, не двигалось. С самолета У-2 из стратосферы будут, конечно, сделаны последние перед высадкой аэрофотоснимки, которые ничего не смогут сказать. Через несколько часов, ночью, люди Филиппа вылезут из десантных судов и весело пойдут на этот красивый и безобидный берег. Там они напорются на проволоку и мины. Их встретит ружейно-пулеметный огонь. А тех, кто уцелеет, встретят танки.