Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники

Смит Уилбур

За долгие недели заключения у Кадема на нижней палубе выработался собственный распорядок. По ночам его караулили трое матросов-арабов, каждый по четыре часа. Их старательно отобрал Батула, и вначале они точно исполняли приказания. Сами молчали, но доносили Батуле даже о самых незначительных замечаниях Кадема. Однако ночи были долгими, а обязанности охранников скучными; тяжело было не засыпать. Самые известные муллы королевского дома Омана обучили Кадема диалектике и мастерству религиозных споров. То, что он нашептывал по ночам своим стражникам, пока остальной экипаж спал или находился на берегу, сильно действовало на набожных

молодых людей. Истины, сообщаемые им, оказывались слишком ранящими и трогательными, чтобы передавать их Батуле. Стражники не могли не слушать, хотя вначале внимали, как он рассказывал об истине и красоте пути Бога, со страхом и благоговением. Постепенно, вопреки собственному желанию, они начали отвечать на его слова. По огню в глазах они поняли, что Кадем святой человек. Мало-помалу его страстность и непоколебимая логика начали их убеждать. Постепенно они попадали в рабство к Кадему ибн-Абубакеру.

Тем временем общее волнение перед приближающимся отплытием нарастало. Из хижин на краю леса на корабли переправили последние тюки с мебелью и вещами. В Страстную пятницу Том и Мансур поднесли горящие факелы к опустевшим хижинам. Высохший тростник сразу занялся. На следующий день в утреннюю вахту, когда Том был в состоянии разглядеть пролив, корабли отплыли. Ветер дул с берега, и маленькая флотилия вышла из лагуны в открытое море.

В полдень, когда земля низкой голубой полосой лежала на западе, кто-то в страшном волнении прибежал с нижней палубы. Том и Дориан были на юте. Дориан сидел в низком кресле, которое соорудил для него Том. Вначале братья не поняли, о чем дико кричит этот человек.

– Кадем! – наконец понял Том. Он сбежал по трапу на нижнюю палубу. Запертый в деревянной клетке, которую соорудили для него плотники, Кадем свернувшись спал на соломенном тюфяке. Его цепи были надежно прикреплены к кольцам в палубе. Том схватил за край одеяло, с ног до головы закрывавшее пленника, отбросил его в сторону и пнул лежавший под одеялом манекен. Он был искусно сооружен из двух набитых паклей мешков, связанных короткими кусками старой веревки, и напоминал под одеялом очертания человеческого тела.

Корабль быстро обыскали с кормы до носа. Том и Дориан с саблями в руках обошли все палубы, заглядывали во все уголки.

– Нет еще троих, – доложил пристыженный Батула.

– Кого? – спросил Дориан.

Батула с трудом собрался с силами для ответа:

– Рашида, Пинны и Хаббана, – хрипло сказал он, – тех самых, кому я поручил его охранять.

Том изменил курс и сблизился с «Местью». Он через рупор окликнул Мансура, который командовал вторым кораблем. Корабли повернули и опять направились в лагуну. Но теперь ветер, который помогал им отойти, мешал войти в проход. Несколько дней они маневрировали у входа. А когда Том раздраженно приказывал войти в пролив, дважды едва не налетали на рифы.

Только через шесть дней после отплытия они снова бросили якорь в лагуне. С самого отплытия шли сильные дожди, и, сойдя на берег, они не увидели ни следа беглецов: все было смыто.

– Но они могли пойти только в одном направлении. – Том показал вверх по долине. – Они опередили нас почти на девять дней. Если мы хотим догнать их, выступать нужно немедленно.

Он приказал Батуле и Кумре проверить содержимое оружейных ящиков и арсеналов. Капитаны сконфуженно доложили, что не хватает четырех мушкетов, стольких

же абордажных сабель, мешков с пулями и фляжек с порохом. Том не стал бранить капитанов: они и так были достаточно пристыжены.

Дориан яростно заспорил, когда Том доказывал, что он должен остаться – присматривать за кораблями и Сарой, пока остальные преследуют беглецов. В конце концов Сара убедила его, что он еще недостаточно окреп для вылазки, которая потребует тяжелых переходов и еще более тяжелых схваток. Том взял с собой десять лучших моряков, тех, кто был особенно искусен в обращении с мушкетом, саблей и пистолетом.

Через час после того, как ступили на сушу, все было готово. Том поцеловал Сару, и отряд направился в глубину местности. Во главе вооруженных моряков шли Том и Мансур.

– Хотел бы я, чтобы с нами был маленький Баккат, – говорил Том. – Он пошел бы по их следу, даже если бы у них выросли крылья и они полетели бы на высоте десять футов над землей.

– Ты знаменитый охотник на слонов, дядя Том. Я с детства слышал твои рассказы.

– Ну, это было годы назад, – Том печально улыбнулся, – и не нужно запоминать все, что я говорю. Хвастовство подобно долгам и возлюбленным молодости: оно часто возвращается и преследует того, кто хвастал.

На третий день в полдень они остановились на вершине горного хребта, который непрерывной стеной уходил на север и на юг. Склоны под ними были покрыты зарослями лилового вереска. Это была линия разлома между прибрежной литоралью и внутренним плато континентального щита. За ними до самого океана зеленым ковром тянулся лес. Впереди – скалистые острые холмы и бесконечные равнины, уходящие к горизонту, голубые на расстоянии. Теплый ветерок переносил облачка пыли, поднятые стадами дичи.

– Люди, которых мы преследуем, могли пойти в любую сторону, но их следы стерты стадами, – сказал Том Мансуру. – И все же я сомневаюсь, что они направились в эту бескрайнюю пустыню. У Кадема хватит здравого смысла поискать человеческое жилище.

– Капская колония?

Мансур посмотрел на юг.

– Скорее арабские крепости на Берегу Лихорадок или на португальской территории в Мозамбике.

– Земля так велика, – нахмурился Мансур. – Они могли пойти куда угодно.

– Подождем возвращения охотников, прежде чем решать, что делать дальше.

Том послал на юг и на север своих лучших людей с приказом искать след Кадема. Он не стал говорить Мансуру, но понимал, что шансы отыскать этот след ничтожны. Кадем слишком сильно их опередил, а земля, как заметил Мансур, велика.

Том выбрал местом встречи с разведчиками холм, похожий на надвинутую шляпу, видный с любого направления за двадцать лиг. Лагерь разбили на южном склоне этого холма, на самом краю леса, и ночью один за другим возвращались разведчики. Никто не видел человеческого следа.

– Они ушли, парень, – сказал Том племяннику. – Думаю, нам остается только вернуться на корабли. Но я хотел бы выслушать твое мнение. Твой долг перед матерью должен подсказать, что нам делать дальше.

– Кадем был просто исполнителем, – ответил Мансур. – Я скорее должен отомстить его хозяину Заяну аль-Дину. Согласен, дядя Том. В погоне толка нет. Лучше потратить силы на что-нибудь другое.

– Подумай еще вот о чем, парень. Кадем направится прямо к своему хозяину, как голубь на насест. Когда найдем Заяна, Кадем, если его раньше не сожрут львы, будет рядом.