Охотник за смертью: Война

Грин Саймон

Рэндом встал. Руби повернулась к нему с мечом в руке и отчаянием на лице. Рэндом тыльной стороной ладони отбил ее меч в сторону и один раз ударил в челюсть. Голова Руби дернулась назад, она свалилась на пол и осталась лежать неподвижно. Шторм подошел и пнул ее ногой в ребра. Голова Руби беспомощно качнулась в сторону. Шторм удовлетворенно кивнул.

— Отлично, Джек, Теперь бери ее и пойдем со мной. Лайонстон нас ждет.

И они покинули Башню и пошли сквозь уличную суматоху, потом под землю, спускаясь в Императорский Дворец по тайным путям. И ушли они в темноту, направляясь в Ад.

А где-то в хаосе улиц Бесконечного Парада Финли Кэмпбелл, Евангелина Шрек

и Джулиан Скай шли за Молодым Джеком Рэндомом, который вел небольшую армию повстанцев на главный командный центр Имперских Войск в городе. В этом центре должны были быть командующие всеми наземными силами Голгофы, и, несмотря на отчаянные усилия Подполья прервать все каналы связи, они попреж-е, у осуществляли руководство и координацию войск. И оставалось только захватить их трудным способом — грубой силой. К несчастью, командный центр находился в массивном бункере из камня и стали и охранялся практически всеми видами известного человеку оружия, так что работа обещала быть очень неблагодарной. Вот почему Подполье предложило Молодому Джеку Рэндому и остальным вызваться на это задание добровольно. Закономерный результат репутации человека, умеющего делать невозможное.

И Финли прокладывал себе путь по улицам, стреляя во всех, на ком был мундир, и думая, что же, черт побери, делать, когда доберешься до бункера. Без сомнения, он придумал бы что-нибудь, скорее всего с применением сильных взрывчатых веществ. В конце концов сейчас был его звездный час, и он это чувствовал. Но было и другое сильное чувство — что прорыв в бункер будет адски труден. На этот раз с ним не было никого из этих невероятных людей из Лабиринта. Только один, возможно, омоложенный эспер Джулиан Скай. И все же их ведет легендарный Молодой Джек Рэндом, герой и спаситель, который явно не может ошибиться. Согласно всем сообщениям, он практически в одиночку отбил имперское вторжение на Мист. Может быть, он что-нибудь придумает.

Финли сам не понимал, как он относится к Молодому Джеку. Этот человек был смел и дерзок, был великим бойцом и всегда, казалось, знал, что сказать, чтобы воодушевить своих сторонников, но… Может быть, он был уж слишком безупречен. Даже у величайших героев предполагалось наличие каких-нибудь слабостей. А Молодой Джек даже не рыгнет после хорошего обеда. Финли улыбнулся против собственной воли. Очень давно он уже никому не завидовал. Будучи Железным Гладиатором, он был непобедим на Аренах и обожаем всеми. А теперь он идет за Молодым Джеком Рэндомом в толпе других, забытый и затерянный в тени великого героя. Финли пожал плечами. Он это переживет. Есть работа, которую надо делать.

Евангелина тоже погрузилась в свои мысли. Она снова была на Голгофе, в Бесконечном Параде, неподалеку от своего отца. Ненавидимого и презираемого отца, который любил ее как женщину, не как дочь. Евангелина сбежала от него в Мир Шеннона, но теперь она вернулась. Очень скоро Шрек об этом узнает, и тогда возобновятся угрозы замучить до смерти ее подругу Пенни. Евангелина помрачнела, едва замечая толпу вокруг себя. Может быть, она сможет добиться от руководителей Подполья обещания безопасности для Грегора в обмен на освобождение Пенни целой и невредимой. Они должны пойти ей навстречу после всего, что она для них сделала. Если Пенни еще жива… Она не могла не допускать, что ее отец за время ее отсутствия убил Пенни — просто ей назло. Тогда она его найдет и убьет, и плевать на последствия. Финли поймет. Он понимает, что такое месть.

И Джулиан Скай тоже думал о мести. О Блю Блоке вообще и Би-Би Ходзира в частности. Он любил ее всем сердцем, а она выдала его на пытки мнемотехникам. Иногда ему казалось, что он и живет лишь ради того, чтобы заставить ее расплатиться. Теперь они наконец опять в одном городе. Когда Восстание закончится, он

найдет ее, где бы она ни пряталась, и заставит ее страдать, как страдал он сам. (Или упадет перед ней на колени и пообещает ей все что она захочет, лишь бы она снова его любила. Иногда это снилось ему, и эти сны были худшими из его кошмаров.) Джулиан Скай крепко сжимал меч, и в перекосившей его рот улыбке веселого было мало. Прежде всего Восстание, то дело, которому он посвятил жизнь. Время для личной мести будет потом.

Все трое по разным причинам вызвались лететь с армадой грависаней, но вожди Подполья твердо решили, что здесь они будут нужнее. И они прокладывали себе путь по забитым улицам вслед за Молодым Джеком Рэндомом и отставили внутренние проблемы до момента, когда можно будет ими заняться.

Они сражались, пробивая себе путь сквозь ряды солдат, людей из службы безопасности — всех, кого бросала против них Империя. А Империя бросала против них все больше и больше людей, отчаянно пытаясь остановить продвижение повстанцев к командному центру. Вспыхивали выстрелы лучевого оружия, гранаты и снаряды прорывали тесные ряды сражающихся с обеих сторон, кровавыми дугами взлетали мечи и топоры. Мертвые и раненые падали под ноги тех, кто еще мог драться, и до них никому не было дела. Только неустанно, почти истерически напирали вперед повстанцы и медленно, беспорядочно отступали Имперские Силы. С чавкающими короткими взмахами врубалась окровавленная сталь в податливую плоть, и кровь текла по улицам реками, забивая переполненные водостоки. Падали люди, но давление не спадало, и все ближе становился командный центр.

А посреди всего этого, на острие атаки, высоко и гордо стоял Молодой Джек Рэндом, обеими руками вертя тяжелый меч, и не было человека, который мог бы против него выстоять. Мечи противников не могли ни достать его, ни отбить его мощного удара, и люди за его спиной выкрикивали его имя как боевой клич. Финли и Евангелина держались прямо за ним и были слишком заняты, чтобы отвлекаться на зависть. Финли сражался на пределе сил, демонстрируя каскады великолепных приемов, которые исторгли бы бешеные крики восторга у его почитателей на Арене. Люди предпочитали поворачиваться и спасаться бегством, чем сойтись с ним лицом к лицу. Но Финли со своей волчьей улыбкой убивал всех. Он делал то, для чего был рожден, и упивался каждой минутой.

Евангелина защищала его спину с угрюмой решимостью. Финли научил ее работать мечом, хотя его темной радости битвы она никогда не разделяла. Для нее битва была средством достижения цели и ничем другим, и лишь иногда она подозревала, что для Финли средство и есть цель. Эсперная мощь Джулиана Ская потрескивала вокруг них в воздухе, отражая лучи дезинтеграторов и случайные гранаты. Время от времени он собирал свою силу и направлял пси-бурю на ряды Имперских Войск, и те беспомощно улетали под ударами штормового ветра, но в основном толпа сражающихся была так тесна, что это мало что давало. У Джулиана были также лучемет и меч, и он ими пользовался интенсивно и эффективно. Битва длилась и длилась, и уже обе стороны были готовы падать от изнеможения, но по-прежнему звал своих людей вперед Молодой Джек Рэндом — к смерти или к славе, к сокрушению Империи.

Повстанцы продвигались дюйм за дюймом, оплачивая каждый шаг кровью и смертью, и наконец возник перед ними в конце улицы бункер командного центра из камня и стали. Это зрелище воодушевило повстанцев, они издали триумфальный крик и ударили вслед за Молодым Джеком Рэндомом, все дальше оттесняя деморализованных защитников. Только узость улиц не давала тем обратиться в паническое бегство — да еще то, что бежать им было некуда. И потому они дрались отчаянно, как загнанные в угол крысы, кем они и были, и только силой отчаяния снова замедлили продвижение повстанцев.