Океан уходит, океан приходит
Шрифт:
Вдруг до меня дошло, что я так и валяюсь на полу и разглядываю моего пугающего спасителя. Кое-кто даже засмеялся, но тут же испуганно умолк, когда в его сторону повернулась голова этого парня-с-обложки.
– Я сказал всем встать в строй, - он сделал ударение на слове «всем». Тут, кажется, до него дошло, с какой размазней он имеет дело, и в следующий момент меня с силой взметнули на ноги, чуть не оторвав руку. Снова кто-то хихикнул и поспешно умолк.
Дальше все было как в тумане.
Помню, что мой неожиданный
Потом пришел учитель, отчитал всех, кажется, назначил штрафную тренировку, похвалил этого Зи-Эла, и наконец-то нас отпустили. Строй снова рассыпался на отдельные организмы, они столпились у выхода, толкая друг друга. Я растерянно поплелась было за всеми, но меня окликнули.
– Ты, новенькая. Пойдешь со мной.
Я тяжело вздохнула, и покорно последовала за ним. Мы шли долго, я с трудом поспевала за его шагом. В одной из рекреаций он остановился, сообразив, что я безнадежно отстала, и недовольно смерил меня взглядом.
– Ты слишком медленная. И вообще, ты мне не кажешься подходящей для Отряда…
– Зачем тогда меня сюда притащили? Я бы с удовольствием уехала домой!
– я была так измученна, что даже не сообразила, что и кому говорю.
Он уставился словно на слабоумную, но промолчал.
– Как твое имя?
– спросил он, когда мы уже добрались до администрации.
– Зелвитт.
– Оно слишком длинное. Твои родители не могли придумать что-нибудь покороче?
И вот тут меня охватила неведомая раньше злость. Потому что это невыносимо, когда на тебя вываливают одну гадость за другой, да еще и этим спокойным тоном, словно вынося вердикт. Что это вообще такое:
– Ты медленная.
– Ты, верно, глухая?
– Ты не годишься для Отряда.
– Имя у тебя не то.
Вот имя особенно добило. Это было совершенно несправедливое замечание! Во-первых, не я сама выбирала, как мне назваться. Во-вторых, мое имя составлено по всем правилам от Ведущих Астрологов для поколения восемьдесят два - девяносто четыре. И, в-третьих, оно мне нравилось! Это было, наверное, единственное, что мне вообще нравилось в себе!
И поэтому, уже открывая дверь и заходя в нее, я впервые осмелилась поднять на Зи-Эла глаза. А потом ни разу не дрогнувшим голосом выдала:
– Может быть, с моим именем и заморочились сверх меры, зато с твоим-то точно долго не парились!
***
– Вот увидишь, мы не пройдем через этот уровень, там должно быть заблокировано… -
– Странно, я думала, что в Центре не гасят свет… Ты чувствуешь? Тут… хуже.
Налия торопливо кивает - ей самой сейчас так плохо, что даже не передать словами. Голова кружится, перед глазами скачут красные пятна. Пульсация в висках усилилась, к этому добавилась и тошнота. Нет, тут уже дело не просто в панике. Но она должна узнать, должна…
Она шагает вперед, придерживаясь за стену. Как же паршиво… И как… знакомо? Где еще она испытывала подобное?
– Золлан, я все поняла! Идем скорее, у тебя же есть что-то вроде камеры или…
– Ты имеешь в виду портативное устройство для фотосъемки?
– Да хоть видео! Что-нибудь!
– Но… Они же очень редкие и конечно не положены даже Верхнему Отряду.
– Ох, это плохо! Но слушай, мы… должны… попасть… туда!
– ее руки соскальзывают с гладкой стены, но она упорно продолжает двигаться вперед. Каждый шаг дается все хуже и хуже. Золлан старается не выронить фонарь.
Куда они вообще идут? Что если из-за этого отступления от плана все полетит к чертям, и их схватят? Что Налия собралась найти в подвалах Центра? И почему тут вдруг выключен свет? Отсек, хоть и подвальный, явно часто используется, пол и стены стерильно чистые, это видно, даже если на них посветить фонарем, да и по пути им попалась тележка, на которой были какие-то инструменты.
Волнение передается и Золлан. Как-никак, они же хотели узнать, что происходит тут, в закрытых помещениях Центра. Чем ниже находился какой-либо отсек, тем меньше людей имело туда доступ. Сюда же могли входить лишь единицы. Честно говоря, Золлан была уверена, что они наткнутся на герметично замкнутые титановые двери. Или что их лифт попросту не допустят до нижнего уровня. Зазвенит сигнал, лифт встанет, прибежит охрана…
Но она все равно сделала так, как просила Налия. Потому что она не могла не заметить одной любопытной вещи: эта девушка действительно иногда знала, как следует поступить, вот просто знала откуда-то, и все. Может быть, это еще одна особенность странников, а может быть, ее личный дар, но, тем не менее, он работал. И пусть она не могла объяснить, почему надо сделать так, а не иначе, и пусть то, что она говорила, казалось безумием, но ей следовало верить.
За следующим поворотом они неожиданно натыкаются на железную решетку. За ней слышится какая-то возня, чавканье, неприятные хлюпающие звуки. И тут же их обоих тошнит - они ничего не ели этим утром, поэтому их просто скручивает пополам. Золлан первой собирается с силами, приподнимается и направляет луч от фонарика в сторону решетки. Что это, карцер для особо опасных узников центра?
Она просто не могла не вскрикнуть.
Налия тоже подняла голову. Она увидела именно то, что и ожидала увидеть, то, до чего она уже давно додумалась своим подсознанием, но еще не головой.