Океаны Айдена

Ахманов Михаил Сергеевич

Так вот как они работали, пэр империи Асруд бар Ригон и штабной стратег эдората Ар’каст! Сообщали друг другу о всех готовящихся экспедициях, чтобы Ксам успел придержать руку Айдена, а Айден – Ксама… Вероятно, Асруд ухитрился переправить коллеге все данные о последнем походе – ведь ксамитская армия ждала в холмах на выгодной позиции и как раз там, куда пришли айденские орды и хайритские всадники… Там бы все воинство и полегло, включая тысячу Ильтара, если бы не выдумка с возами. Не это ли поражение хотят сейчас повесить на Ар’каста?

– Что

ты делала в степи в тот день, когда мы встретились? – Он посмотрел на Р’гади. – Разве в Ксаме принято, чтобы девушка командовала отрядом воинов? Кто тебя послал?

– Отец, разве не понятно? – Она с вызовом прищурилась. – А командовать я могу хоть сотней, и не хуже любого мужчины!

– Я знаю, что ты не только красива, но и отважна, как божественный Грим, хайритский ветер битвы. Ты поймала в степи дьюва и покорила его…

По губам девушки скользнула улыбка: видно, эти воспоминания не относились к числу самых неприятных. Одинцов, уже догадываясь, что произошло, спросил:

– Не разгневался ли эдор на Ар’каста за то поражение в холмах? Когда хайриты расправились с вашими копьеносцами?

– Я расскажу. – Р’гади опустилась на ковер и сложила руки на коленях; лицо ее помрачнело. – В тот раз, последний, отец все узнал вовремя. Когда рыжие псы пойдут на юг, сколько их будет, сколько наймут всадников из Хайры… Он все подсчитал, и войско выступило в нужный срок… большое войско, сильное… Оно должно было раздавить собак! Отец говорил, что хайритов слишком мало, чтобы справиться с нашими копьеносцами. Может, они бы и ушли на своих шестиногих зверях, но только не на юг! – Девушка разволновалась, лицо ее порозовело.

– Да, я видел ту битву, – коротко заметил Одинцов. – Ваша тяжелая пехота была великолепна.

– Войско ушло, – продолжала Р’гади, – и не вернулось. Потом стали доходить странные слухи с южных рубежей, будто в сторожевые крепости приходят голодные воины, полумертвые, израненные, без оружия… Ад’серит велел Х’расту выслать лазутчиков. Отец подумал, что должен отправить и своих людей – надежных, проверенных, преданных только ему. Тайком, разумеется… Вот их я и повела.

«А я уничтожил», – закончил про себя Одинцов, стараясь не встречаться с девушкой взглядом.

– Нас было двадцать человек, – сказала Р’гади. – Часть ты убил, но я дождалась остальных, круживших около айденского лагеря, и мы прошли по следам до самых холмов. Трупы там лежали горами – разложившиеся, обглоданные зверьем… Я повернула людей в Ксам. Мы возвратились раньше разведчиков Х’раста, да что толку? Никто не знал, как рыжие собаки одолели наше войско, даже отец! Ну, великий эдор велел это расследовать. Сюда, в Катампу, переправили всех уцелевших воинов, чтобы снять с них допрос. Сначала Х’раст, отец и еще два советника допрашивали их вместе, потом оказалось, что нашу пехоту разбили всадники из Хайры, и Х’раст во всем обвинил отца… сказал, что послали мало войска…

Одинцов

кивнул; да, если бы ксамитских фалангистов было тысяч на шесть побольше, его выдумка с возами не помогла бы. Сила силу ломит.

– Делом занялись важные люди из ад’серита. Отцу велели сидеть дома, приставили соглядатаев… Но он не унывал! Говорил, что вины его нет, что он оправдается… Но пять дней назад его взяли, и теперь все в руках Х’раста, и сам отец у него по обвинению в измене… – Голос Р’гади прервался, и она едва слышно прошептала: – Боюсь, Х’раст велит его пытать…

– Уже, – сказал Одинцов.

– Что – уже? – Девушка подняла на него непонимающий взгляд.

– Будь мужественной, Р’гади. Его уже пытают.

– Откуда ты знаешь?! – Теперь она почти кричала.

– Знаю.

С минуту они сидели молча, потом Одинцов произнес:

– Ты сказала, что отец у Х’раста. Где это?

– Неподалеку. В его дворце.

– Там много охраны?

– Х’раст первый советник… у него с полсотни людей… Не все из них стражи, есть помощники, гонцы… но все – сильные, владеют и мечом, и луком.

– А у тебя здесь сколько народа?

Р’гади угрюмо помотала головой:

– Нисколько.

– Я видел воинов внизу, в кухне. Они… – начал Одинцов.

– Нисколько! – с отчаянием выкрикнула девушка. – Как ты не понимаешь, глупый дьюв, что Х’раст допрашивает отца по велению эдора и князей из ад’серита! Кто же пойдет против них? Свои бы головы наши люди не пожалели, но за такое… – она задохнулась, – за такое их прикончат с женами, детьми и стариками!

Одинцов полез за пазуху, вытащил увесистый кошель и побренчал монетами.

– Это поможет?

– Ты думаешь, у меня своего золота мало? – Р’гади презрительно сморщилась. – Говорила я отцу, бежим! На Перешеек, в Кинтан, куда угодно! Пока его не схватили, еще стоило бы попытаться… – Она вдруг всхлипнула.

Одинцов взвесил в одной руке кошель, другую положил на ятаган. Похоже, Грим, ветер битвы, был прав, а хитроумный Шараст ошибался: это дело решит сталь, а не золото.

– Вот что, Р’гади, – твердо сказал он, – одевайся, бери свою саблю, дротики и тихонько выводи коней. Двух, я думаю, хватит. Съездим к этому Х’расту, поглядим, что да как… И вот еще что: не найдется ли у тебя секиры? Или, на худой конец, длинного меча?

Глава 18

Баргузин

– Отправишься завтра, Шостак, – сказал Шахов, пристально глядя на лейтенанта. – Да ты садись, садись, не стой столбом. В ногах правды нет.

– Слушаюсь, товарищ генерал.

Шостак осторожно опустился на диван, но даже в таком положении был он не ниже Шахова. Богатырского роста парень! – довольно подумал генерал. Два метра с лишним… А плечи, плечи! Быка поднимет и не охнет!

Еще раз оглядев «ходока», он поинтересовался:

– Гурзо тебя проинструктировала? Насчет возвращения?