Октавия

Купер Джилли

Глава вторая

Ровно в половине седьмого вечером в среду он приехал за ней.

– Вы смотритесь великолепно, - сказал он, обходя ее кругом.

– Вы тоже выглядите неплохо.

На нем был темно-серый костюм с красной шелковой рубашкой.

– Вам нравится?
– он был польщен.
– Мой портной закончил его только в понедельник, поэтому я и не мог пригласить вас на прошлой неделе.

Снаружи их ждал ?астон-мартин?. Из стереопроигрывателя

неслась музыка, обогреватель был включен на полную мощность. Когда они тронулись, Белла незаметно опустила стекло. Ей не хотелось, чтобы от духоты у нее раскраснелось лицо.

Когда они остановились у светофора, Руперт, обернувшись, улыбнулся ей и сказал:

– Вам не следовало заставлять меня так долго ждать встречи с вами. Я так истомился, что стал невыносим для окружающих.

Даже в гуще аудитории первого представления, где бриллианты сверкали инеем, каждый оборачивался в их сторону. Руперт был, по-видимому, знаком со многими, но только кивал, а поболтать не останавливался.

Не прошло и пяти минут после поднятия занавеса, как Белла поняла, что Вагнер - это не для нее. Все эти величественные мужчины и женщины вопили, вытягивая из себя все жилы. Она заглянула в программу и с ужасом узнала, что ей предстоит выслушивать этот кошмар целых три акта.

Первый акт она решила все же как-нибудь вытерпеть. Это было странное ощущение - находиться по другую сторону занавеса.

– Ну как? Вам нравится?
– спросил Руперт, пробившись к ней с напитками в антракте.

– О, чудесно, - с энтузиазмом солгала она.

Руперт поглядел на нее с сомнением.

– Ну, не знаю, это какой-то жуткий шум. Как только вам надоест, сразу же скажите, и мы уйдем.

Две серьезного вида женщины с уложенными на голове косами в ужасе обернулись в его сторону.

В течение второго акта Руперт становился все нетерпеливее, однако он успокоился, когда на сцене появилась Брунгильда.

– На вид вылитая моя мать, - громко прошептал он Белле, и она прыснула со смеху.

Какая-то толстая женщина перед ними обернулась и гневно шикнула на них. У Руперта затряслись плечи. Белла упорно старалась смотреть прямо перед собой, но так и не смогла удержаться от хихиканья.

Через минуту Руперт сказал:

– Послушайте, может быть, уйдем?

– Но мы не можем уйти посреди действия.

– Будьте добры, потише, - прошипела толстая женщина.

– Моя жена плохо себя чувствует, - сказал ей Руперт и, взяв Беллу за руку, потащил, ее по ряду, наступая всем на ноги.

Выйдя из театра, они посмотрели друг на друга и взорвались хохотом.

– Кошмар!
– сказал он.
– Я хотел произвести на вас впечатление, пригласив на первое представление, но похоже оно будет и последним.

Когда они шли между капустных листьев и гнилых яблок, оставшихся от рынка в Ковент-Гардене, он взял ее за руку.

– Вознаградим себя за это хорошим

ужином.

Ужинали они в Сохо, в очень дорогом, как поняла Белла, ресторане. Меню с обложкой алого бархата с золотыми кисточками, розовые лепестки в чашках для мытья рук. Они сидели рядом на красной бархатной банкетке как на последнем ряду в кинотеатре.

– Что вам заказать?
– спросил Руперт.

– Что угодно кроме селедки.

Он засмеялся.

– А почему не селедку?

– Когда я была ребенком, мать заставляла меня ее есть. Однажды меня заперли в столовой на двенадцать часов.

Руперт был поражен.

– Мне никогда не приходилось есть что не по вкусу.

– Тут хорошее место, - сказала Белла.

– Это прибежище моего отца. Он говорит, что это единственное место в Лондоне, где никогда не встретишь знакомых.

– Руперт, дорогой!
– у их стола застыла красивая женщина с широко поставленными темно-синими глазами.

– Лавиния, - он встал и поцеловал ее, - как было на Ямайке?

– Чудесно. Не знаю даже, зачем я только домой вернулась.

– Ты не знакома с Беллой Паркинсон?

– Нет, не знакома. Как поживаете?
– она осторожно посмотрела на Беллу.
– Я, конечно, читала о вашей игре. Макбет, кажется? Мне надо посмотреть вас на сцене.

Она повернулась к Руперту и спросила как-то слишком небрежно:

– Как Ласло?

– В Буэнос-Айресе.

– Вот почему он не позвонил, - проговорила она с облегчением.
– Когда он возвращается?

– Где-то на следующей неделе.

– Ну, передай ему от меня привет и скажи, чтобы позвонил мне, пока у меня не сошел загар.

Она отчалила, чтобы присоединиться к своему эскорту в другом конце зала.

– Красивая, - вздохнула Белла, любуясь ее ногами в элегантной обуви.
– Она кто?

– Подружка Ласло.

– А он кто?

– Мой кузен, - Руперт понизил голос.
– Кажется, Ласло пожаловался, что у нее слишком маленькая кровать, так она пошла в Хэрродс и купила кровать втрое больше по размеру.

– Она от него без ума. Он привлекательный?

– Для женщин да. Я знаю его слишком хорошо. Мы вместе работаем.

– Где?

– Банковское дело. У нас банк в Сити. Но в основном наш бизнес связан с Южной Америкой. Мой отец председатель компании, но дела ведет Ласло.

– Вы сами немного похожи на латиноамериканца.

– Мой отец из Южной Америки. А мать, увы, чистая англичанка. В следующую пятницу она, к моему великому несчастью, возвращается. Хоть бы кто-нибудь угнал ее самолет. Она занимается слепыми, глухими, голодающими и всякой другой благотворительностью, в какую только может сунуть свой нос. Увы, в сердце у нее нет ни капли доброты. Вся жизнь ее посвящена сидению в разных комиссиях и моему отцу.
– Он посмотрел на Беллу.
– А у вас какие были родители?