Олли Таймон

Кондрашев Алексей

– Конечно… Я не видел, как, – продолжал он, погодя. – В то время я был мертв.

– Что это значит?

– Только то, что я сказал. Мои родители, моя жена с детьми – они ушли отсюда. Меня же убили задолго до этого. Я ожил только столетие спустя. Много чего пропустил.

Вейдок ничего не сказал, только смотрел на языки пламени в костре. Он попытался представить, каково это – отсутствовать на земле много лет, а потом вернуться. Тут Олли сам ответил на вопрос, который Вейдок не решился бы задать.

– Это

был уже не я. То есть, это был я – волшебничек, вместилище магического дара, чудовище. Другое тело, другие мысли, другие принципы. От прежней жизни осталось только имя. То самое, что было записано в бумагах, подтверждающих мое право на эти земли. Теперь земля эта принадлежит твоему Ордену, Вей.

Они сидели еще долго в ту ночь. Вейдок поглядывал на звезды в холодном северном небе и зевал, а Таймон жевал, таращась на пламя костра и думая о чем-то своем. На следующее утро Олли притащил к ручью огромную каменную глыбу и вкопал ее в землю так, что никто не мог бы вытащить, даже великан, а Вейдок выжег на ней заклинанием слова:

«Здесь начинаются владения Ордена Странствий и Поэзии,

основанного его Великим Магистром Вейдоком Найтлом

в 331-м году второго тысячелетия

Новой Эры».

– Мы воздвигнем тут прекрасный замок, который станет оплотом Ордена, его твердыней, местом, в котором будут собираться доблестные рыцари и маги, вступившие в Орден, и доблесть и слава будут витать над этим местом, – провозгласил Вейдок, стоя перед камнем.

– При условии, что в твой Орден кто-то захочет вступить, – пробурчал Олли Таймон, вновь набивавший желудок у костра.

– Такие найдутся обязательно, – ответил Вейдок, садясь рядом. – Место есть, Великий Магистр есть, название тоже. Нет эмблемы, которую я мог бы нанести на печать, но не беда – я придумаю эмблему. Дело за малым…

– Построить замок.

– Да! Я уже представляю себе, как в небо возвышаются его стройные башни, как флаги на них…

– Представлять ты можешь что угодно, только оно от этого не появится, не материализуется перед тобой. Чтобы построить замок, нужны средства.

Великий Магистр Ордена Странствий и Поэзии призадумался.

– Я найду средства, – сказал он, наконец. – Дай только срок.

Вейдок Найтл действительно нашел деньги, и довольно быстро.

В сумерках над морем сгущались грозовые тучи.

– Значит, ты твердо решил, что аванс нужно отработать, – Таймон тяжело вздохнул. У него, впрочем, не было привычки оспаривать окончательные решения Магистра. – Что ж, тогда давай взглянем на меч, что ты купил.

Он поднялся на ноги, Вейдок подал ему сверток.

– Я не знаток оружия, – сказал он смущенно. – Но кузнец сказал, что этот клинок хороший.

Меч хранился в кожаных ножнах. Односторонний,

с длинной кожаной рукояткой и скругленной гардой, он казался отлитым из одного куска сырого железа. Таймон осмотрел оружие.

– Церемониальный меч. В ужасном состоянии. Он слишком легкий для меня. Ну да ладно, есть возможность все исправить. Вейдок, я хочу, чтобы ты вызвал огонь. Настолько горячий, насколько сможешь, – он сбросил плащ и остался голым до пояса.

Магистр не стал спорить. Обо всем, что касалось оружия, Олли Таймон знал несравнимо больше. Вейдок встал напротив Таймона.

– Огонь будет в воздухе, на уровне твоей груди, – сказал он.

– Отлично, – ответил Таймон.

Вейдок сотворил заклятие.

Жар перед ним обжег лицо. Он стал нарастать, и волшебнику пришлось отступить на несколько шагов. Таймон остался стоять, как ни в чем не бывало. Отволшебничек старательно принюхивался.

– Достаточно, – сказал он, когда жар достиг нужного уровня. – Теперь держи так. Не ослабляй! – крикнул он, когда погрузил руки с мечом в огонь, и Вейдок, испугавшись, инстинктивно понизил жар. – Ты же знаешь, что не можешь мне повредить! Держи огонь жарким, Магистр!

Вейдок послушался безоговорочно. Пока он держал чары, дивясь, и как это ревущий, словно зверь, огонь не наносит Олли вреда, Таймон что-то делал с мечом в огне. Он проводил по клинку когтями, соединенными вместе наподобие клещей, надавливал и гнул. При каждом движении на землю сыпались искры. Меч изгибался в огне, тихо звенел и менялся. Прошло немного времени, Таймон поднял руку с мечом в воздух. Клинок, раскаленный добела, сиял в его руке, которая стала сама цвета железа с окалиной. Вейдок погасил огонь.

А Таймон, размахнувшись, швырнул клинок в море. Он сверкнул в сумерках, подобно падающей звезде. И сгинул в прибрежных волнах. Вейдок подошел к другу. От Таймона исходило ощутимое тепло, он пах каленым железом, на его лице и груди появились серые чешуйки, которые уже отваливались, одна за одной. Вейдок с тревогой поежился.

– Как ты сохранил глаза? Такое пламя…

– Я закрыл их, – ответил Таймон.

– Ты работал вслепую? – поразился Вейдок.

– Ничего сложного. Теперь можешь вынуть меч и воды.

Вейдок внутренне содрогнулся. Сила, сокрытая в отволшебничке, порой пугала. Он собрался с мыслями и призвал клинок. Меч взмыл над морем и, приблизившись к утесу, лег на воздух перед Таймоном. Он был черен, как ночь, кожа на рукояти сгорела, лезвие изогнулось и стало обоюдоострым, а града прямой. Таймон взял меч.

– Теперь он годен. Но не надолго. В первом же серьезном бою сломается, без сомнения.

Коготь прошелся от основания клинка, снимая сажу, оставляя за собой полосу блестящего металла. Таймон поднял ножны, запихнул в них меч, еще раз взглянул на море: