Омут
Шрифт:
Стой. Нельзя.
Рано.
В коридорах университета им в спины летят шепотки, от которых Алёна ёжится и невольно придвигается к нему ближе, выражая этим невинным жестом доверие и уверенность в том, что он сможет её защитить. От этого Авдеев шалеет напрочь и, как и вчера на террасе, плюёт на все “нельзя” и “рано”. Тянет к ней, забыв обо всём, ладонь и уже было обхватывает тонкие пальчики своими как она, вдруг поменявшись в лице, будто увидела призрака, резко останавливается. Бездонные глаза широко распахиваются, тут же наполняясь слезами, румянец исчезает, полные губы приоткрываются
– …Рома?
Киру кажется, что ему послышалось. Он, бл*ть, на это надеется всем своим мгновенно связавшимся лишь от упоминания одного имени в тугой узел нутром, но стоит ему проследить за её взглядом, вспомнить о существовании других людей, вглядеться в их лица и эта надежда наряду с планами, мечтами и ожиданием взаимности с громким звуким рассыпается на осколки. Такие острые, что все раны, ещё совсем недавно залеченные Алёнкиной близостью, улыбками и словами, вскрываются вновь.
Как же ты, сука, “вовремя”, Королёв.
Бывший лучший друг и первое большое разочарование по совместительству стоит напротив, в нескольких метрах, и смотрит на них своим привычным, не изменившимся даже за несколько лет, насмешливым взглядом. Повзрослевший. Довольный. И, как обычно, рушащий всё одним только своим существованием.
– Кир… Кир, это же он, правда?
– снова выдыхает Отрадная, заставляя его болезненно поморщиться.
– Рома?
Парень молчит. Не потому что сказать нечего, а потому что варится заживо в месиве из ревности, боли и гнева из-за её реакции надругого.По кому она столько времени тосковала.В честь кого воевала, прекрасно зная, что Королёв этого не заслуживает.На того, из-за кого с такой силой его, Кира, очень долго ненавидела.
И что теперь, Алёна?
Всё заново?
Она, не обращая никакого внимания на него, застывшего в тихом бешенстве, всхлипывает, срывается с места и уже через считанные секунды влетает в распахнутые объятия Королёва, который мгновенно прижимает девушку к себе так, будто имеет на это право. Будто так и должно быть. Будтокрадёт-забирает-присваиваетеё себе прямо на его глазах.
Ладони от бессильной ярости сжимаются в кулаки.
Мир сужается до двух человек напротив.
А сердце… А сердце, сейчас ей, судя по всему, совершенно ненужное и вопреки всему самоубийственно верное, тянется, как на поводке, следом.
Дорогие читатели, поздравляю с наступающим Новым годом! Пусть он принесёт всем нам только счастье и море поводов для радости! В пятницу также будет ещё одна глава, поэтому не пропустите, будем знакомиться с новым героем, которого я обожаю, несмотря на всю его неодназначность, и который кардинальным образом и не раз будет влиять на развитие сюжета.
75. Рома
Рома по своей сути чистое бедствие, но, когда рядом с ним эта девочка - единственная из людей в окружении, кто до сих пор видел в нём хорошее, его привычный оскал превращался в настоящую улыбку и что-то теплое, пушистое, почти забытое ворочалось рядом с камнем, выполняющем функции сердца.
Я дома.
Рома по своей природе эгоист и циник, плюющий на всех и вся и готовый ради неё этих всех и вся превратить в пыль, не чураясь даже самых грязных способов.
Обними меня крепче.
Рома тот ещё подонок, гад и мерзавец, который живёт исключительно по своим законам и
Как же я по тебе скучал, Лёна.
Она за эти годы, их разделившие, изменилась. Внешне вроде бы всё та же, разве что повзрослела только и ещё тоньше стала, из-за чего страшно переборщить и сломать её ненароком в объятьях, а внутренне… Её взгляд, когда она его увидела, Королёву совершенно не понравился. Не должно быть у девятнадцатилетней красивой девчонки такого взгляда. У его Алёны тем более. В нём наряду с радостью от их встречи боли целый океан, вина, стыд и горечь. В нём её настоящей - да, пусть и раненной потерей отца и задетой отношениями с матерью, но в то же время смешливой, доброй, впечатлительной, мечтательной и нежной почти не осталось. В нём девочка, что будила его ни свет ни заря, чтобы сфотографировать очередной красивый рассвет, будто этот самый рассвет так и не дождалась и все годы, что они не виделись, прожила в нескончаемой бессонной ночи.
Что с тобой случилось, кроха?
Или лучше будет спросить кто случился?
А ещё Роме совершенно не нравится взгляд, которым их буровит сын мэра. Тяжёлый, уничтожающий, полный ярости и обещания стереть его с лица этой планеты не то что за лишний шаг в сторону, а даже просто за вдох, но только по отношению к нему. На Алёнку же бывший лучший друг смотрел и смотрит так, словно готов эти самые рассветы, которые она столь сильно любила, с каждого уголка вселенной на блюдечке принести, причём абсолютно безвозмездно, а если ей надо будет, то ещё и за закатами по-быстрому метнуться. И это парню не нравится вдвойне. Не нравится, потому что Королёв ему так смотреть на неё не разрешал. Потому что благодаря предоставленной ему информации от знакомых и приятелей, наблюдающих по его просьбе за Отрадной, пока он отсутствовал в её жизни, у этих двоих была война между собой. Потому что вернулся, чтобы свести счёты со всеми, кто этого заслуживал, и Авдеев, пусть и не возглавлял данный рейтинг, всё же занимал почётное второе место, что не может не повлечь за собой последствий, а если прибавить к этому ещё и отношение, каким бы оно в итоге не было, к Алёне прежде и сейчас, то…
Повеселимся, дружище?
Обещаю, скучно не будет.
Парень ядовито усмехается, глядя Киру в глаза, и у того ладони сжимаются в кулаки, что веселит его ещё сильнее и несомненно радует. Очень. Бесить людей одно из Роминых любимых хобби, в котором он настоящий профи. Ещё он превосходно умеет разочаровывать, не оправдывать надежды и в целом прожигать свою молодость вместе с жизнью впустую, не жалея ни себя, ни кого-либо ещё. Единственное исключение - девочка в его руках. Её ему разочаровывать, расстраивать и огорчать хочется в самую последнюю очередь. Она не заслуживает. Она та, ради кого Королёв мог наступить себе на горло и быть своей полной противоположностью - хорошим мальчиком.
– Рома… - шепчет Алёна неверяще, хватаясь за него так, будто боится, что он может исчезнуть в любое мгновение.
– Это, правда, ты?
– Я, Лёна. Я.
Рома прижимается губами к её макушке, притискивая тонкую фигурку к себе ещё теснее, и чувствует как рубашка промокает насквозь от девичьих слёз. Хочется стереть их с Алёнкиных щёк одним ласковым касанием, но они всё льются и льются на радость открыто пялящимся на них со всех сторон недоумкам.
– Ну, всё, кроха, всё, не плачь. Я того не стою, ты же знаешь.