Она под запретом
Шрифт:
— Бардачок открой, — негромко распоряжается он. — Там мазь лежит.
Я растерянно смотрю на его профиль, не до конца понимая, к кому Арсений обращается, и когда не вижу телефона возле его уха, соображаю, что ко мне. Осторожно отщёлкиваю крышку бардачка, отодвигаю в сторону свёрнутый вдвое файл и флакон туалетной воды. За ними действительно лежит небольшая коробка. Я подношу её к глазам. Написано по-немецки.
— Снимает отёк и обезболивает, — поясняет Арсений, не отрывая взгляда от дороги. — Мне при растяжениях много раз помогала.
Я кручу тюбик в руках и не могу перестать моргать. Он купил
— Спасибо тебе большое, — злость окончательно улетучилась, ей на смену лезет улыбка. Я её прячу, чтобы не спугнуть его внезапное расположение.
— Три раза в день, — инструктирует Арсений, бросая на меня быстрый взгляд. — Главное, в душ сразу не иди, а то будет печь.
Он останавливает машину прямо возле моего подъезда, перекрывая проезд. Помогает мне выйти, точно так же, как Даня, ведёт меня к лифту и едет со мной на этаж. В кабине я разглядываю что угодно: пол, кнопки панели, носки своих сабо. Арсению этого не нужно — он смотрит прямо на меня.
Возле двери в квартиру я останавливаюсь. Не зря же Арсений вызвался проводить меня до двери. Он не тот, кто станет действовать исключительно из джентльменских побуждений, и наверняка захочет получить что-то взамен. Дорогой я решила, что так, как в Одинцово, больше быть не должно. Я не животное, чтобы заниматься сексом без чувств, тем более, когда наполовину стала инвалидом.
— Спасибо, что проводил. Надеюсь, ты не обидишься, если я не приглашу тебя войти, — сглотнув, я поднимаю глаза, чтобы дать ему понять, что имею в виду. — Я не в том состоянии.
— Заходить к тебе я не планировал, — саркастично замечает Арсений, но его глаза при этом приобретают оттенок льда. — С порогом будь аккуратнее.
Глава 38
Я в десятый раз разглаживаю несуществующие складки на платье, купленном по случаю юбилея отчима, и непроизвольно хмурюсь. В магазине казалось, что оно идеально мне подходит, но после смены трёх наборов украшений и четырёх пар туфель я начинаю в этом сомневаться. На праздновании шестидесятилетия Петра соберётся вся столичная богема, а мой наряд выглядит слишком просто.
Поправив укладку, я осторожно покачиваюсь на каблуках, чтобы выяснить, смогу ли проходить в них весь вечер. Щиколотку всё ещё немного тянет, но в остальном ничего критичного. Впервые за две недели я надену туфли.
Открытие террасы я всё же пропустила. Во-первых, хромая, я бы выглядела нелепо, во-вторых, за рабочую неделю я сильно устала и хотела отдохнуть, а в-третьих, решила немного дистанцироваться от Арсения. Всё-таки идти на поводу у сексуального влечения — это признак слабой воли. Не хочу каждый раз мучиться борьбой светлого и тёмного. Сердцем тянуться к одному, а за плотскими утехами бежать к другому. Если не удаётся объединить секс и влюблённость, нужно просто ждать. Всё лучше, чем предавать себя и кидаться в низменное. В конце концов, разве физическая сторона отношений имеет настолько важное значение? Одна СМС от Данила
Нанеся на запястья по пшику туалетной воды, я втыкаю под мышку клатч и выхожу из квартиры. Если задержусь ещё хотя бы на минуту, то точно полезу заново перелопачивать гардероб и опоздаю на празднование.
Народу в зале тьма, но этим меня уже не удивить. Юбилей отчима пятилетней давности проходил с таким же размахом. Помню, я тогда готова была вцепиться в руку мамы и не отпускать её весь вечер. Никак не могла свыкнуться с тем, что люди, которых я много раз видела по телевизору, проходят в метре от меня. Как маме удавалось вести себя так естественно и свободно, до сих пор остаётся для меня загадкой.
Первым я замечаю Радкевича, моего непосредственного начальника. Он стоит в компании незнакомого мужчины и сухощавой женщины в длинном чёрном платье. Приосанившись, я иду к ним, чтобы поприветствовать. Валерий Аркадьевич тепло улыбается мне и даже спрашивает, как моя нога. Приятно, что он помнит. Я отвечаю, что уже лучше, после чего он представляет меня остальным. Мужчина — это его родной брат, а женщина — супруга и мать Вовы. Володя, оказывается, тоже находится здесь.
Попрощавшись, я отхожу на комфортное расстояние и оглядываю зал в поисках знакомых лиц. На моё счастье, день рождения проводится не в формате фуршета. Столы традиционно сервированы, а это означает, что скоро гости рассядутся и моя больная нога получит возможность расслабления.
Почувствовав на себе внимание, я кручу головой по сторонам и встречаюсь глазами с Луизой, которая активно мне машет. Улыбнувшись в ответ, я иду к ней и одновременно с этим внутренне подбираюсь. Сестра стоит в компании Данила и Арсения. Они меня не видят, потому что увлечены беседой. А я даже стала забывать, что Даня и Арс — лучшие друзья.
— Фифа-фифа! — одобрительно цокает сестра, оглядывая меня с ног до головы. — Нога значит зажила, если ты на каблуках? Было бы ужасно надеть такое крутое платье с балетками.
Я касаюсь губами её щеки и поворачиваюсь к остальным. Встретившись взглядом с Данилом, немного краснею. Он писал мне трижды на этой неделе. Ничего криминального: просто спрашивал, как у меня дела, как настроение, а я отвечала, что у меня много работы и что я иду на поправку.
Виртуальное общение — коварная вещь. Отсутствие личного контакта лишает события реалистичности и тем самым усыпляет совесть. Сейчас, когда я стою между Данилом и сестрой, моё чувство вины вновь трезвонит во все колокола.
— Привет, — сдержанная улыбка и кивок Арсению. Ему я тоже написала СМС в начале недели. Сказала спасибо за мазь, благодаря которой отёк сошёл за три дня. Он, разумеется, ничего не ответил. Наверняка считает, что ниже его достоинства перекидываться сообщениями.
Арсений смотрит в упор, и я неумолимо начинаю теряться. Опять кажется, что он способен прочесть мои мысли. Будто знает про мою переписку с Данилом и осуждает. Его волосы снова стали короткими, на щеках и подбородке темнеет щетина. Ему идёт. Он один, без Инессы. Она отошла, или они пришли не вместе? Луиза говорила, что Ладыгины точно будут на праздновании.