Она пришла с Земли. Клиентка

Абдуллов Роман

Их пятую группу лэр Фэстус поставил и вовсе последней. На репетиции послушал и заявил, что «гимн» станет «достойным завершением» концерта. Это успокаивало: вряд ли под конец кто-то будет смотреть на сцену. Еще успокаивало, что группы по десять человек — так казалось, что внимания каждому в десять раз меньше.

Но все равно стремно.

Казалось бы уже выходила одна, да еще и к Маркусу в клиентки просилась — повторно! перед всеми! — но почему-то легче от этой мысли не становилось. Тогда, вообще, было странное состояние, отчаянное.

Тогда важно было лишь мнение Маркуса, его решение, а зрители шли фоном.

Сейчас же фон распадался на сотни лиц, готовых оценить, раскритиковать, освистать…

Разбегайся, народ! Уродина идет!

Лера закрыла окно. В стекле криво улыбнулось прозрачное отражение:

— Размечталась, мелкая… Никто тебя и не заметит, так что, кончай любоваться — иди уже!

* * *

Ортвин расслабленно подпирал стену аудитории, выделенной первокурсникам для подготовки к выступлению, и наблюдал за царившей вокруг суетой.

Отыскав взглядом «свою» группу, недовольно дернул уголком рта: Вэлэри до сих пор не было.

Как же раздражает эта Дартс! То опаздывает, то вовсе не приходит, крутится около ван Сатора, но о чем говорят — неизвестно. И рыжий не в курсе. Единственное, о чем удалось доложить дэру Аттикусу, так это о студенческом гимне, который она предложила, но ничего подозрительного дэр Аттикус в гимне не усмотрел и, наоборот, читая его, одобрительно кивал.

А затем расспрашивал о лэре Маркусе… Похоже на то, что безопасника интересует вовсе не Дартс, а ее патрон. Любопытно…

— А вот и лучший голос «Одного золотого»!

Напротив остановилась компания во главе с Юлиусом ван Цейлом.

— Что-то ты не весел. — Юлиус с наигранным сочувствием поцокал языком. — Неужели наконец-то понял, как прогадал? Все внимание! — он повысил голос и оглянулся на однокурсников. — Давайте постараемся не мусорить, всё же убираться будет наш товарищ… Кстати, Ортвин, если ты жалеешь, что так опрометчиво сделал ставку, то я буду великодушен и забуду о ней.

Ортвин ухмыльнулся:

— Ты прав, жалею… — и глядя, как удивленно вытянулось лицо Юлиуса, добавил: — Надо было больше ставить.

Ван Цейл зло сверкнул глазами:

— Так еще не поздно, давай поднимем.

Вскоре на сцену прошел четвертый курс, и все отправились в зал смотреть на их выступление. Ортвин же решил оставшееся время провести в одиночестве и тишине.

Аудиторию он выбрал подальше. Тянущиеся вдоль стен стеллажи с разнообразными камнями и большими ящикам с землей и песком указывали, что попал он в одну из лабораторий «земельников».

Что ж, камни — хорошие соседи. Всегда молчат.

Однако, не успел Ортвин толком осмотреться, как в комнату ввалилась вся пятая группа. Ну, почти вся…

— Дартс репетировала меньше всех и опять ее нет, — громко возмущался

Фидо. — Вот увидите, она всех нас подведет! Опозорит перед столькими гостями!

— Главное, ты петуха не дай, — не менее возмущенно отозвался Дилан. — Вэлэри со всем справлялась и тут справится!

— Защитник нашелся! Между прочим Ортвин может пять золотых потерять!

— А его никто не заставлял ставку поднимать!

— Ха! Да при виде мерзкой ухмылки ван Цейла я бы все свое имущество на кон поставил! Ортвин, ты правильно сделал. Можешь на нас положиться! Вот только Дартс…

— Вы зачем пришли? — перебил спорщиков Ортвин.

— В смысле? — удивился Фидо. — Ты пришёл, и мы пришли… Мы же «Один золотой»! Или уже «Пять»?.. Ай, все равно! Давайте еще порепетируем, мы должны быть лучшими!

* * *

— Это лучшее выступление, что я видела в своей жизни, — протянула Пинна, не отрывая глаз от сцены, где третьекурсники разыгрывали историческую битву между магами.

Это был тот самый решающий бой, когда небольшое войско сильнейших одаренных разгромило полчище слабых магов и бездарных. После те бежали за горный хребет и образовали там Империю, а оставшиеся здесь создали Республику.

— Жалко, лэр Маркус не участвует, — отозвалась Белла. — Мне кажется, он мог бы и один выйти против всех.

Ленора скептически глянула на подруг:

— Ну конечно! Наследник ван Саторов — на сцене «отстойника»! Да еще и с копьем и в этих старинных доспехах…

— Ах, как бы он был хорош! — Пинна облизнулась, словно при виде любимых пирожных. — Эти обнаженные колени, мускулистые голени и бедра… Почему сейчас не одеваются так на дуэли? Я бы ни одной не пропустила!

Белла с Ленорой прыснули от смеха, но охотно отправились с Пинной за кулисы, когда по окончании «битвы» та подхватила их под локти, решив, что «надо всё рассмотреть вблизи».

Впрочем, «рассмотреть вблизи» не получилось — коридор заполонили старшекурсницы, встречающие и «победителей» и «побежденных», да еще и второй курс тут же готовился к выходу. В итоге Ленору с подругами оттеснили в угол. Там они и простояли, вытягивая шеи, пока толпа не схлынула.

Они остались втроем в опустевшем коридоре. О минувшей давке напоминали только чья-то лента на полу да забытье копье одного из «легионеров».

— А нас после выступления так не будут встречать, — Пинна капризно надула губы.

— Хочешь так же? — Белла хихикнула. — Тогда нужны обнаженные колени.

Пинна пихнула подругу в бок и досадливо пнула валяющееся копье. Копье чуть сдвинулось в сторону, зато Пинна взвизгнула и запрыгала на одной ноге.

— Ай! Мерзкая палка! Почему она такая тяжелая?!

Белла с Ленорой переглянулись и дружно вздохнули.

Они заглянули в аудиторию, где до этого были все первокурсники, но никто еще не вернулся. Пинна дохромала до ступеней и принялась ощупывать ногу.