Она. Аэша. Ледяные боги. Дитя бури. Нада
Шрифт:
Он провел ладонью по глазам, и я заметил в них слезы.
— Исполни мою просьбу, — пробормотал он и ушел прежде, чем я вымолвил хоть слово.
«Странный человек! — подумал я. — Просить меня быть опекуном Мамины! Благодарю покорно! Взять ее служанкой в свой дом после того, что я знаю о ней? Я все же надеюсь, что события развернутся так, что мне не придется никогда спасать эту женщину».
«Этот вор Умбелази…» Странные слова в устах Садуко накануне совместного рискованного мероприятия… «Безумная, она верит, что он будет королем». Не менее странные слова! Садуко не
Но вышло все не так. Я не выехал на следующий день и надолго застрял в стране зулусов. Вернувшись к моим фургонам, я обнаружил, что мои волы таинственным образом исчезли с луга, где они обычно паслись. Я послал всех своих охотников на поиски. Мы остались вдвоем со Скаулем, чтобы не оставлять в это тревожное время фургоны.
Прошло четыре дня, прошла неделя — ни об охотниках, ни о волах ни слуха. Наконец я получил известие, что охотники нашли волов далеко от лагеря, но при попытке вернуться в Нодвенгу были встречены отрядом из партии Сетевайо и ушли за реку Тугелу в Наталь, откуда боятся вернуться.
В бешенстве осыпал я проклятиями и ругательствами несчастного гонца, доставившего мне это известие и присланного неизвестно кем. Но поняв бесполезность ругательств, я отправился к королевскому краалю и попросил свидания с самим Пандой. Меня сразу допустили к нему. Я застал короля в обществе слуги, который большим щитом защищал его от солнца. Панда горячо приветствовал меня, а я рассказал ему свою неприятную историю с волами. Он отослал слугу, и мы остались одни.
— Макумазан, — сказал он, — ты меня винишь за эти события. Разве ты не знаешь, что я теперь никто в своем собственном доме? Я мертвый человек, за наследство которого дерутся сыновья. Я не могу тебе сказать точно, кто угнал твоих волов. Но я рад, что из-за этого ты не можешь уехать. Отправься ты в Наталь, и узуту убили бы тебя по дороге, ведь они считают тебя советчиком Умбелази.
— Я понимаю, о король, — ответил я, — и допускаю, что благодаря потере волов я спасся. Но что же мне делать? Я хочу покинуть страну. Не дашь ли ты мне волов для моих фургонов?
— У меня нет объезженных волов, Макумазан. Ты ведь знаешь, что у нас, зулусов, мало телег. Но если бы они у меня были, я бы их тебе не дал потому, что не хочу, чтобы твоя кровь пала на мою голову.
— Ты скрываешь от меня что-то, о король, — сказал я прямо. — Чего ты хочешь от меня? Чтобы я остался в Нодвенгу?
— Нет, Макумазан. Мне бы хотелось, чтобы ты отправился с моим собственным полком, который я пошлю в подкрепление моему любимому сыну Умбелази, когда начнутся военные действия, и он сможет воспользоваться твоими мудрыми советами. О Макумазан, я скажу тебе правду. Сердце мое любит Умбелази, и я боюсь, что Сетевайо победит его. Как его спасти? Я не знаю. Я не должен слишком открыто принимать ту или другую сторону. Но послать
— Зачем мне идти? — ответил я. — Кто бы ни победил, меня могут убить. А если победит Сетевайо, меня убьют наверняка. И все это зря.
— Никто — ни победитель, ни побежденный — под страхом смерти не посмеет поднять копье против тебя, — возразил Панда. — Хоть в этом не посмеют меня ослушаться. О, умоляю тебя, не покидай меня в беде! Пойди с полком, который я пошлю, вдохни мудрость свою в сына моего Умбелази. А я клянусь головой Лютого владыки — Чаки, что награда за это будет велика. Я позабочусь о том, чтобы ты покинул страну зулусов не с пустыми руками.
Я все еще колебался, так как подозрительно относился ко всей этой истории.
— Макумазан! — воскликнул Панда, — надеюсь, ты не покинешь меня. Я боюсь за Умбелази, которого люблю больше всех своих детей. Я страшно боюсь за него, — и бедный отец разразился слезами.
Без сомнения, это было глупо, но вид старика, оплакивавшего своего любимого сына, которого он считал обреченным на гибель, растрогал меня так, что я забыл всякую предосторожность.
— О Панда, — вырвалось у меня, — я отправлюсь на поле битвы с твоим полком и буду помогать сыну твоему Умбелази.
Глава XIII
Предатель
Так остался я в Нодвенгу, но чувствовал себя плохо. Город опустел. Остались в нем два полка сингкву и амавомбы. Последний считался королевским полком, что-то вроде лейб-гвардии. Почти все старшины примкнули к одной или другой партии и отправились набирать отряды для сражения. Большинство женщин и детей тоже оставили город и укрылись в лесах или горах. Никто не знал, чего ждать в ближайшем будущем. Но опасались, что победившая армия уничтожит город.
Несколько членов королевского совета остались однако с Пандой. Среди них — старик Мапута, который когда-то принес мне «послание с пилюлями». Несколько вечеров он приходил ко мне и передавал носившиеся слухи. Из его рассказов я узнал, что несколько стычек имели уже место и что вскоре, вероятно, состоится генеральное сражение. Умбелази выбрал для него равнину у берегов Тугелы.
— Из каких соображений? — удивился я. — Ведь за его спиной будет широкая река, и в случае поражения вода уничтожит людей не меньше, чем копья!
— Точно не знаю, — ответил Мапута, — по слухам, его полководцу Садуко трижды приснился сон, который говорит, что именно на этом месте Умбелази ждет слава. Мне говорили также, что все женщины и дети его армии, несколько тысяч, спрятались в лесах вдоль берега реки, чтобы в случае поражения бежать в Наталь.
— Крылья они имеют, что ли? — спросил я, — Они что, перелетят через Тугелу, которая после дождей разливается? О, дух Умбелази, вероятно, отвернулся от него!
— Да, Макумазан, я тоже так думаю, — ответил он. — И еще я думаю, что Садуко плохой советчик. На месте Умбелази, — прибавил старик, — я не делал бы своим советчиком того, чью жену украл.