Опасные пути
Шрифт:
— Нет, нет, мы бросимся без колебаний в пучину, но выплывем из нее. У нас в руках власть, которая поможет нам разрушить все препятствия на нашем пути. Самое важное сделано, — твердым голосом добавила Мария: — я убила своего отца!
При этих словах она бросала вокруг ужасные взгляды, как бы вызывая на борьбу все злые силы.
Наконец Годэн потушил свечу, и они вышли из комнаты.
Сидя в дымовой трубе, Морель не проронил ни слова из этого разговора. Когда влюбленные ушли, он принял более удобное положение и стал ждать. Видя, что никто не возвращается, старик толкнул находившуюся над ним дверцу, закрывавшую трубу
Было темно, и можно было различить только смутные очертания предметов, находившихся в комнате.
— Черт возьми, — пробормотал Морель, — надо было запастись свечой.
Он влез в трубу, спустился в лабораторию, зажег потайной фонарь и снова взобрался наверх. Очутившись в комнате Годэна, он, прежде всего, заткнул замочную скважину, прошептал:
— Это помешает ему сразу открыть дверь, если он придет раньше, чем нужно, а я тем временем успею улизнуть.
Затем он тщательно задвинул занавеси у окна и стал осторожно открывать шкаф.
— Тут все бутылки, — проговорил он и стал вынимать из шкафа различные склянки и рассматривать их на свет. — Гм… Это — очищенный мышьяк, это — киновар. А это? Вероятно какие-нибудь растительные экстракты. Мне повезло? Можете возвращаться, господин Сэн-Круа, вместе со своей переодетой маркизой, я Вас подожду.
Во время этого монолога Морель поставил на место все склянки, запер шкаф и потушил фонарь. Он хотел уже снова спуститься в трубу, как его осенила новая мысль.
— Обставлю-ка я свое появление поэффектнее, — пробормотал он и остался в камине, широкие боковые стенки которого совсем скрывали его. — Какие тайны! — стал рассуждать старик, сидя в своей засаде, — удивительная книга… Какой-то итальянец… Отцеубийство, совершенное маркизой… Замышляются еще убийства… Подождите же, мой милый поручик, мы с Вами посчитаемся!
Прошло уже много времени, начало светать, предметы в комнате стали видны яснее. В это время на лестнице послышались шаги, в замочной скважине щелкнул ключ. Морель вздрогнул: он вспомнил, как вспыльчив поручик, и решил бежать, пока не поздно, благо Сэн-Круа все еще не мог отпереть двери.
Старик уже собрался спуститься по трубе, как вдруг дверь распахнулась и Годэн вошел в комнату; вследствие этого Морелю пришлось поскорей спрятаться в темный угол камина.
Сэн-Круа запер дверь и стал раздеваться. Он снял свою шпагу и поставил ее к шкафу. Морель видел все движения молодого человека; он уже овладел собой, и в его голове созрел новый план. Поручик, очевидно, собирался лечь спать. После того как он пробудет в постели некоторое время, Морель решил выйти из засады, убрать подальше шпагу и, таким образом обезоружив противника, вступить с ним в переговоры. Сэн-Круа не зажигал свечи, а, постояв некоторое время в раздумье, подошел к алькову и бросился на постель…
Прошло около получаса; Морель услышал ровное дыхание и легкое похрапывание спящего. Тогда он осторожно вылез из камина и пополз к тому месту, где стояла шпага Годэна. Уже совсем рассвело и старик внимательно осмотрелся кругом, нет ли где-нибудь еще какого-нибудь предмета, могущего служить орудием защиты. Убедившись, что ничего такого нет, Морель взял шпагу и поставил ее в самый отдаленный угол комнаты. Его руки дрожали и он стукнул тяжелой рукояткой шпаги
— Кто тут?
Морель только успел бросить шпагу за большое кресло и встать перед ним. Сэн-Круа бросился в угол, где была шпага, но, не найдя ее, схватил для защиты стул.
— Черт побери! — воскликнул он, — воры!
— Я хочу сказать Вам кое-что, господин де Сэн-Круа, — проговорил Морель.
Годэн не верил своим ушам, — он узнал голос и, протерев глаза после сна, увидел Мореля, безобразная фигура которого, покрытая сажей и золой, тотчас же вызвала в его памяти ужасную сцену убийства Тонно.
— Проклятье! Что ты тут делаешь? — воскликнул Годэн. — Как ты сюда попал? Ты хочешь, кажется, отправить меня по следам Жака Тонно? Куда ты дел мою шпагу? Я разможжу тебе череп, — и он поднял стул.
— Подождите! — проговорил Морель, отступая, — прежде всего я живу в этом доме. Я — помощник Гюэ.
Сэн-Круа опустил стул.
— Во-вторых, — продолжал Морель, — Вы должны еще доказать, что я — убийца, — он встал и важно подбоченился, — а это не так-то легко, господин Сэн-Круа; мне гораздо легче доказать на суде, что Вы и маркиза де Бренвилье — отравители!
Сэн-Круа покачнулся, как громом пораженный.
— Собака, — крикнул он, — ты умрешь! Как ты смеешь…
Морель подскочил к окну и крикнул:
— Берегитесь, я разобью стекло и позову на помощь.
Сэн-Круа отступил, но презрительно проговорил.
— Я тебя не боюсь…
— Поговорим спокойно! — продолжал Морель. — Я знаю все. Я слышал весь Ваш разговор с маркизой. Вы сплавили на тот свет старика д‘Обрэ, вы собираетесь отравить Ренэ Дамарра и братьев д‘Обрэ. Вы приготовляете яды, у Вас в шкафу изрядные запасы; я знаю все это, ведь я — химик. Полиция будет очень рада такой добыче. Где же Ваш сообщник Экзили со своей таинственной книгой? Вы видите, мне все известно.
Годэн упал на стул — он всецело был в руках этого негодяя.
Между тем Морель, уверенный в своей победе над офицером, подошел поближе и продолжал:
— Успокойтесь! Быть может, все это принесет Вам хорошие плоды. Я знаю о Вас еще больше, чем Вы думаете. Я имею возможность доставить Вам доказательства Вашего происхождения…
— Ты? — воскликнул Годэн, — давай их сюда! Требуй, чего хочешь, я дам тебе все, что ты потребуешь!
— Тише… не в том дело. Что Вы думаете делать? — Морель присел на стол. — Мне кажется, что у Вас очень грандиозные планы, и я думаю, что с помощью Вашей науки Вам удастся привести их в исполнение. Но Вам нужны союзники. Одним словом, я предлагаю Вам себя. Случай посвятил меня в Ваши тайны; не преследуйте меня, а воспользуйтесь моими услугами. Я буду работать с Вами, потому что предвижу крупные выгоды; если Вы согласны, то по рукам!
Годэн колебался некоторое время, но сила обстоятельств заставила его согласиться. Он чувствовал тупую боль в сердце при мысли о том, что делает разбойника с большой дороги своим сообщником.
— Предсказание исполняется! — воскликнул он. — Будем бороться! Пусть будет так! Я позову тебя, когда мне будет нужно.
— Прекрасно. Повторяю Вам, что я — химик. Только страх перед Вами заставлял меня скрываться в лаборатории. Дайте мне свою руку для укрепления нашего нового союза.
Сэн-Круа не колеблясь протянул Морелю руку.