Операция "Контрольный в сердце"
Шрифт:
Маму всегда пугал Оскар. Она не особо дружелюбна с ним. Не заходит в комнату, пока он там. Сначала выгонит его, а потом войдет. Пес снисходительно пялится на нее, и быстрее уходит сам, только бы она не пихала его в бок коленом. Он, очевидно, надеялся увидеть своего горячо любимого хозяина, но вместо него пришла я – его утренняя кровать, которую он сжигает своей огненной кровью, женщина, с которой он не горит желанием видеться и какой-то молчаливый мужчина, на которого ему вообще плевать.
Мама готовит мне еду на пару дней вперед, и уговаривает переехать к ним на какое-то время. Я обещаю показываться периодически, но оставить Симбу и Оскара в одиночестве и без присмотра я просто не могу. Папа просит меня не впадать в депрессию, и говорит, что они меня всегда ждут. Я через силу улыбаюсь им, и, оказывается, у меня это отлично получается, потому что мама уже треплется о работе и родителях Эжени. Езжайте уже! Я безумно вас люблю, но сейчас мне нужно побыть одной! Как только я поворачиваю ключ в замке, становится легче. Глаза в секунду становятся мокрыми, чувства прибывают, не видя границ. Скидываю с себя верхнюю одежду, выуживаю из шкафа самую тесную майку Бена, натягиваю на себя.
Нет его запаха, эта футболка не вызывает никаких всплесков воспоминаний. Повседневная. Он надевал ее под свои клетчатые рубашки. Плюхаюсь на кровать, заворачиваясь в одеяло. Постель пахнет им, наволочка пахнет… Любимый!
–
Оказывается, заливаться слезами, пить пиво и орать на актеров на экране безумно интересно. А главное, это так сокращает время бодрствования! Я засыпаю на моменте прибытия Холли в Ирландию. Наутро жутко трещит голова. За сорок минут я успела осушить четыре литровых банки. В голову вновь лезет всякая чушь. Мысли рассеяны, я сама похожа на какое-то доселе неизвестное, но противное животное, запутавшееся в пледе.
Да наплевать! Для кого мне теперь быть красивой?
– Для тебя? Ты ведь уехал! Бросил меня! Чтоб я тебе там каждой ночью снилась! – бормочу, ковыляя в туалет. Разглядываю полоски на деревянной двери. А может, мне и вправду стоит поехать за ним? Испорчу ему даже войну! Пусть знает, что я не дам ему покоя, буду вечно преследовать! Да нет. Это бред. Что я там буду делать? Может, буду снайпером? А, что? Я теперь могу. После дополнительных курсов по стрельбе я лучшая в своей группе. Даже предлагали в соревнованиях участвовать. Но я отказалась. Не собираюсь попусту растрачивать свое умение ради дурацкого кубка и оплаченного вечера в баре у Хесуса.
Оскар носится у двери. Я так не хочу с ним гулять! У меня голова трещит.
– Почему не забрал свою псину с собой? Раз уж решил оставить меня одну, то и пса забрал бы, чтобы окончательно лишить меня всех, кого я люблю. – Пойдем малыш, – накидываю на шею собаки удавку в виде ошейника. – Симба! – зову. Кот неторопливо выплывает в гостиную. – Ты с нами? – открываю дверь. Он подходит к выходу, минуту пялится на двор, потом поднимает морду на меня. – Решил? – раскрываю глаза. Он лениво отходит, пропуская нас, и уходит обратно вглубь дома. – Вот кота то уж точно мог забрать! – рычу, закрываю дверь, и мы с Оскаром убегаем на хайкинг на вершины Санта Сасана.
Свежий воздух! Насколько это возможно свежий в Анджелесе. Тропинки чуть влажные от небольшого дождя, который был ночью, народу не много, все приветливые, улыбаются, останавливаются, чтобы погладить Оскара и справиться о его породе.
– Это мастифф? – улыбается мне парень. – Стаффорд, – киваю. Ты не угадал. – Я не разбираюсь в породах, – чуть отходит от Оскара. – Так для чего спрашиваешь? – Нужно же как-то диалог завязать, – пытается меня белизной своих зубов ослепить что ли? – А! Вон оно что! – понимаю. – Не интересует, я помолвлена, – демонстрирую левую руку. – И где же твой жених? Что-то я его не вижу. – Ну, как ты успел понять – он не здесь. – Так может, его и нет вовсе? – сверкает глазами. – А знаешь, что ты легко сможешь увидеть? Отпечаток зубов моего пса на своей заднице! – мило улыбаюсь. – Вали! – прохожу мимо парня, направляюсь к спуску. У деревьев Оскар начинает нервничать. Рычит и вырывается. Хватаю его за холку. – Тише! Не крутись! – пытаюсь его удержать. Но пес просто неуправляемый. Дергается вперед и я не могу удержать катушку поводка. Он уносится вглубь. – Дьявольская собака! Оскар! – несусь за ним. – Оскар, дружище! – зову его, но кроме деревьев ничего вокруг не вижу. Улавливаю громкий лай. Бегу на звук, и через пару ярдов улавливаю ужаснейший запах, который только можно почуять. Стошнит! Сейчас стошнит! – Оскар! – зову. Пес тихонько подходит ко мне, и я вижу куда он так несся. В зарослях кустарника у большой сосны лежит тело. Труп обезображен, кишит червями. Хватаю поводок, чуть отхожу на расстояние, на котором не так сильно чувствуется вонь. Достаю телефон, прикрываю нос ладонью. – 911, что у вас случилось? – голос кажется знакомым. – Офицер не при исполнении, номер значка 944578311. – Офицер Холи О’Доннелл? – уточняет голос. – Да. Запрашиваю патрульную машину, детективов, судмедэкспертов и скорую по адресу парка имени Джона Гарварда, это горы Санта Сасана, – объясняю. – Обнаружен труп, предположительно мужчины. – Вы можете сказать, как долго труп пролежал там? – Сейчас, – закрываю нос и рот плотной двойной тканью капюшона. Подхожу ближе. Оскар оглядывается по сторонам. Смотрю на труп. Точно мужчина. Мексиканец. Гангстерские татуировки, кажется это… Твою мать! Это татуировки Буркеньос! Какого черта? Что тут делает гангстер из тюремной банды Альбукерке? Ногти синие, на правой стороне тела кровоподтеки, лицо – просто месиво, по всему телу запекшаяся кровь. На грязных джинсах более светлые точки от ночного дождя, да и жуки и черви плотно облепили тело. – Мисс, – отхожу от трупа. – Тело в парке со вчерашнего дня, а смерть наступила примерно три дня назад, – вздрагиваю. – Я училась на судмедэксперта, – объясняю, как я поняла. – Спасибо за информацию. По адресу вышла патрульная машина. Пожалуйста, никуда не уходите, – просит она. Я обещаю, что буду ждать. Спустя семь минут ко мне подходят трое патрульных – офицеры 57 участка из Портер Ранч. Рассказываю им все как было, отказываюсь ехать в участок. Я не люблю когда свидетели отказываются, но сейчас, когда Бена нет в городе, я не хочу так сильно быть нигде, кроме как дома.
Симба смотрит на нас недовольным взглядом, будто мы жутко опоздали и пришли позже назначенного времени.
– Видишь его взгляд? Вот и ты на меня так частенько смотришь. Недовольно, – хмыкаю. Натягиваю купальник, сверху плотный дождевик, заманиваю Оскара в джакузи. – Без тебя мне приходится мыть твою псину! – ворчу. Наливаю на короткую шерсть шампунь. Кто знает, что от трупа подцепил Оскар. Он получает удовольствие от массажа, обожает воду. Вытащить его из большой ванны получается только когда в ней уже не остается воды. Уже час пытаюсь оттереть керамику от грязи, сил уже нет. – Холи! – громкий мужской голос. Я вздрагиваю. – Бен! – вылетаю из корыта, и, конечно же, растягиваюсь на дорожке. – Мой нос! – вытираю кровь. – Птичка! – это Декс. Поднимает меня с тротуарной плитки. – А! Это ты… – я разочарована. – Черт! Я нос сломала! – Ну-ка? – смотрит на мое лицо. – Не сломала, – улыбается. – Просто ударилась. – Ты в порядке? – Жасмин хватает меня за руку. – Держи! – Шейла прижимает к моему носу бумажное полотенце. – Эй! Вы что здесь делаете? – выглядываю из-за их спин. В кухне толпится народ. Дейзи и Клер ставят на стол какие-то тарелки, Джон, Санчес и Патрик спорят
====== Часть 79. Новый Лиам ======
— Доброго утра, коллеги. Поздравляю с последним днем работы в департаменте полиции Лос-Анджелеса старшего офицера Валери Завала, — улыбается Джон. – Вэл! Мы сто лет друг друга знаем, для меня, да и нас всех было сюрпризом представление на перевод в департамент Оттавы. Неприятным сюрпризом, — грустно качает головой. — Мало того, что ты нас бросаешь, так еще и в другую страну уезжаешь. Это больно, — улыбается. – Но, мы не вправе удерживать тебя. С началом последней смены!
— Не верю, что Джон Честор почти признался мне в любви перед всем участком, — улыбается Завала. — Жду всех сегодня в баре у Хесуса. Будет мексиканская вечеринка. Текила, энчилады и пазоле, — объявляет она. Фу! Ненавижу пазоле! Морщусь. — Я знаю, О’Доннелл ненавидит пазоле, — подмигивает мне. — Ты не оттащишь меня от кастрюли. Я все съем тебе назло, — улыбаюсь. — Я буду скучать. — Вечером! Все вечером, иначе я расплачусь, — закрывает тему. За эти три месяца мы неплохо сдружились с ней — патрулировали вместе, меня присоединили к ним. Она жаловалась мне на своего канадского француза Жерара, а я ей на Бена и одиночество, в котором он меня удерживает уже четвертый месяц. Говнюк ни разу не позвонил мне и не написал! — Разнарядка как всегда у дежурного. Просьба всем проверить свое оружие. Не забывайте каждый вечер сдавать его на чистку и смазку. Офицер восьмого участка лишился пальца из-за неисправного Глока. Офицер Бакли, — Джон смотрит на Дейзи. Она отвлекается от своего телефона. — Простите, важное сообщение от мамы, — извиняется подруга. — Не отвлекайся, — качает головой. – Но, я не об этом. Участок в Сильвер Лейк не может принять двоих новичков, так что у нас пополнение, — радуется. — И один из них для тебя, Дейзи. Новичок офицер Харви Эрнандес, — подзывает Джон. По проходу неторопливо шагает красивый мальчик. Он молодой совсем, только окончил академию. — Я теперь старший офицер? — встает Дейзи, тяжело сглатывает. Санчес смотрит на свою возлюбленную, раскрыв глаза. — Офицер-наставник, я бы сказал. Как и офицер О’Доннелл, — улыбается. Что? Мне тоже дадут новичка? Серьезно? Я же неумеха! - Ого, — выдыхаю. — Это честь для меня… — бормочу, наблюдая идущего к Джону Колина МакДормана — младшего брата Лиама. Вы, мать вашу, издеваетесь? Хотите чтобы из-за меня погиб еще один сын МакДорманов? Стоп! Что я несу? Лиама же не из-за меня убили! - Ну, а Колина мы все хорошо знаем. Я ставлю новичков в новое штатное расписание. Позывные у патрульных останутся прежними, машины тоже. Хорошего дня. Служите и защищайте. Берегите себя, — Джон выходит из переговорной. — Привет, — подхожу к Колину. — Привет, — улыбается. — Это ты попросила чтобы меня с тобой поставили? - Нет. Понятия не имела, что прибудет пополнение. Меня вообще не должны были назначать старшим! — пытаюсь отойти от шока. — Круто! — тяжело выдыхает Колин. — Ты же сама не так давно в полиции? — Три года, — киваю. — Всего ничего. Ты сможешь меня обучить? — Надеюсь, — улыбаюсь. – Ну, судя по тому, какой был старший офицер у меня — я знаю абсолютно все, — все еще улыбаюсь. — Тогда поехали, — сверкает глазами Колин. Мы идем по коридору. — Я не знала, что ты учился в академии, — тяну жесткий ворот жилета. — И не собирался. Это все из-за брата. — Мстить собрался? — кусаю губу. — Кому мстить, Холи? Этого латиноса завалили сразу же. — Ну… Типа, остальным латиносам. — Ты же понимаешь, что это бред? — смотрит мне в глаза. И меня прошибает холод. Они в точности такие как и у Лиама. Темно-карие, а когда он поворачивается к свету замечаешь поблескивание изумрудов. — Да… — тяжело сглатываю. — Какой у нас район? — Сейчас, — открывает свой блокнот. — Эмм… Корпус Кристи… - Что? — прыскаю. — Типа, который в Техасе? - Да! Смотри, тут так написано, — показывает мне распечатку. — Это тебя так разыграли, Колин, — смеюсь. – Иди, и возьми правильный вариант. — Разыграли? Вот говнюки! — молодой шотландец вылетает из патрульной машины. — Он так на тебя похож, — опускаю голову. — В глазах твой задор. Такой же красивый как и ты. Ну, почему ты ушел? — к горлу подкатывает ком. — Меня заставили повторить клятву, — Колин плюхается на сиденье. — Оказалось, я все еще помню ее. А ведь школу закончил четыре года назад. — Молодец, — грустно улыбаюсь. — Так что за район? — Централ, — выдыхает. — Серьезно? А ведь первый наш выезд с твоим братом был именно в Централ. Был, кажется День независимости Мексики. Нам обещали толпы пьяных мексиканцев и сальвадорцев, но все прошло на удивление спокойно. Даже скучно. Лиам распространялся о эмиграции и перенаселении Лос-Анджелеса, а потом скормил мне пару баек про драки в мексиканских ресторанах. Ну, эти со стрельбой и размахиванием мачете. - Да, — кивает младший МакДорман. — Тысячу раз их слышал. А знаешь, братан, страшно не было. Адреналина было хоть залейся, я хотел сам разрубить бунтарей к чертям, — Колин похоже изображает Лиама. Я смеюсь. — Точно! Это ведь его слова! — Я скучаю по нему, — бросает на меня взгляд. — Да… Мне его тоже не хватает, — киваю. — Я ведь до сих пор не знаю из-за чего вы расстались, — приготовился слушать. — Мы не любили друг друга, — жму плечами. — Со временем даже интерес пропал. Он нашел себе девчонку, я старалась не думать ни о чем кроме работы. А потом он стал детективом, а я получила старшего офицера. — Бенедикт-33, отзовитесь, — шипит рация. — Мы на связи, — отвечает Колин. — Патруль ДиДиСи-11 требует поддержки. По адресу вызова труп пожилой женщины, а в доме еще маленькая девочка. Отвезете ее в приют до выяснения обстоятельств. Высылаю данные, — отключается дежурный.
По указанному адресу несколько полицейских машин. Девочка жила с бабушкой уже несколько лет — оба родителя сидят в тюрьме. Старушка умерла три дня назад, малышка жевала то, до чего могла дотянуться в холодильнике — морковные палочки, плесневую колбасу и какие-то коренья. Сердце сжимается.
Колин прижимает девочку к себе, пытается разговорить ее, показывает на цветы на полянке перед домом. Она совершенно спокойна. Не плачет, увлеченно следит за руками шотландца. К счастью, совсем не понимает, что произошло. В приюте приходится заполнять целую кучу бумаг. Почему, как писанина, так всегда я?!