Оплачено сполна

WhiteBloodOfGod

– Я подожду здесь, - прохрипел директор, поднимая палочку.
– Если я смогу… то постараюсь помочь. Главное, не слушай их.

Гарри стало страшно. Если бы не это тянущее, он бы не смог дойти до старой тумбочки. Рубашка прилипла к спине, захотелось взорвать здесь все, сжечь и забыть навсегда как страшный сон.

Дверца снялась с крючка и отъехала в сторону. Узорчатая чаша блеснула, и Нечто появилось из нее. Гарри быстро отполз, почуяв ледяную хватку на сердце. Он судорожно

дышал и наблюдал, как серый туман принимает знакомый облик, не раз виденный во сне.

– Беллатрикс… - прошептал он, целиком поглощенный ненавистной женщиной, надменно и насмешливо крутящей в руках палочку.

– Для тебя - мадам Лестрейндж, грязнокровка, - прошипела та, знакомо наклоняя голову.
– Я не могу убить тебя, но убью всех, кто тебе дорог.

У ее ног появилось чье-то тело, содрогающееся в рыданиях.

– Crucio, - проговорила Лестрейндж, и человек закричал надломленным женским голосом, повернувшись лицом в обрамлении рыжих волос.

– Джинни… - потрясенно проговорил Гарри, и крик оборвался.

Лицо девушки было страшно изуродовано, одна рука вывернута под неестественным углом. Серый туман, будто почуяв горе от потери, обрисовал еще два тела, сцепившиеся за руки - уже посмертно… Гарри понял, что это Рон и Гермиона. Хриплый смех Беллатрикс Лейстрейндж вывел его из ступора, порожденного ужасом. Он тяжело встал, ярясь, позабыв, что она не настоящая.

– Я убью тебя!
– заорал он что было мочи, из палочки ударил красный луч, но Беллатрикс исчезла. Из тумана вышла другая фигура, и шрам пронзило болью.

– Мы победили, Гарри, - прошипел змеиный голос.
– Ты остался совсем один, пожертвовал всеми, кого любил.

Призрачный Волдеморт подошел совсем близко.

– Ты научился убивать, как это похвально, - продолжил Темный Лорд.
– Стал так похож на меня. Я великодушен, Гарри, я прощаю тебе все, что было до этого. Присоединяйся ко мне. Тебе нужен последний шаг - убить его, - тонкий палец показал за спину Поттера.

Юноша оглянулся. За спиной Дамблдор тяжело опирался на стену, озираясь вокруг испуганным взглядом обреченного. Будто услышав, он заткнул уши и зажмурился, не в силах выдержать что-то, что слышно было только ему. Гарри никогда не видел директора настолько потерянным и жалким. Тянущее чувство прошлось по телу волной.

Что-то ударилось об пол, и Гарри перевел взгляд вниз. Меч Годрика Гриффиндора светился, и серые щупальца тумана огибали его, будто страшась притронуться. Это отрезвило и помогло вспомнить, зачем они здесь.

– Нет!
– завопил Волдеморт, пятясь, но серебристое лезвие пропороло туман, будто мягкую плоть.

Гарри спешно кинулся к тумбочке, кончиком меча зацепил чашу и рубанул ее. Туман с человеческим воплем рассеялся, что-то ударило в грудь и…

Поттер

услышал голоса в два раза громче и намного отчетливее.

«Освободи, освободи…» - выли они детскими голосами, перемежаясь шорохами и шагами.

Он в ужасе вскочил и бросился в коридор. Дамблдора увидел не сразу - тот, бормоча и не держась на ногах, полз в сторону лестницы. Гарри попытался помочь ему подняться.

– Уйдите, уйдите, я виноват, это было давно!
– выдохнул Дамблдор, отталкивая его.

– Сэр, это я, Гарри!
– крикнул тот ему в ухо.

Глаза старика стали более осмысленными, и отталкивать он перестал. Юноша помог ему добрести до лестницы, обливаясь потом; меч, висящий за поясом, бил по ногам. Они преодолели пролет, когда Гарри показалось, что он увидел ребенка. Нет, детей…

Дети стояли и смотрели на них, безостановочно прося и требуя освободить их. «Убил, убил, - скандировали они.
– Освободи». Кажется, Дамблдор слышал нечто другое, потому что вцепился в руку Гарри сильнее и забормотал:

– Уведи меня, сделай что-нибудь, я не хочу здесь оставаться! Помилуй!

– Все будет хорошо, сэр, - пообещал взмокший Поттер.
– Мы выберемся.

Дети не мешали, но их взгляды вселяли ужас. Если бы не Дамблдор, вероятно, Гарри бежал бы отсюда без оглядки. У самого входа стоял ребенок, чьи губы не шевелились.

– Ты выйдешь, если освободишь, - сообщил он.

– Как?!
– в отчаянии крикнул Гарри.

– Сожги нашу клетку. Ты уничтожил тюремщика, но не разрушил тюрьму, - прошелестел он.

Гарри кое-как вытащил палочку, прислонив, кажется, сошедшего с ума Дамблдора к косяку. Тот постепенно приходил в себя, перевел взгляд на ученика и проговорил:

– Flamma Sacra.

Гарри кивнул и воспроизвел заклинание. Огонь вспыхнул сразу везде: на стенах, на ступенях, на полу, на мебели. Призрачный ребенок пропал. Гриффиндорец спешно сунул палочку за пазуху и, щурясь от дыма, помог старику выйти; меч мешал идти, набивал синяки. Поттер не оглядывался, слыша за спиной треск, до самых ворот, почти волоча за собой директора. Будто переступив невидимую границу, он едва не упал.

– Сэр, я не смогу аппарировать, - выдохнул он.

Дамблдор, видимо, пришедший в себя, вытащил откуда-то связку ключей и протянул ему. Знакомое чувство возвестило о переходе, Гарри упал на мягкий ворс ковра в кабинете директора и остался лежать там, ощущая себя пустой раковиной, выкинутой морем на берег.

***

Гермиона мирно жевала тост, попутно читая «Пророк». Утро выдалось на редкость мирным, даже солнце редко-редко, но проглядывало из-за осенних туч. Иллюзия, такая иллюзия, - думала Гермиона устало. Подступал декабрь, бил в лицо жестким снегом. Зима обещала быть суровой, ставя подножки на скользких местах.