Оплачено сполна
Шрифт:
Сколько у них еще будет таких мгновений? Когда не нужно будет думать о деле?
Потом мысли плавно перетекли к старой проблеме. Тьма скоро проснется, и следовало бы придумать, как держать ее в узде.
А Гарри спал.
Во сне он бежал по весеннему лесу, втягивая запахи травы, сырой земли и мелких животных, а потом побежал к ручью, чтобы попить.
Из ручья на него глядел кто-то незнакомый, он не понял, кто.
Малфоя позвали, и он, накинув мантию на Поттера и пихнув его и разбудив, отозвался.
«Увидимся
Мир вносил свои коррективы в их отношения.
***
У Гарри была от силы пара суток, чтобы совершить непростую вылазку за шестым хоркруксом. Он соврал аврорам, Дамблдор много знал о шестом хоркруксе, не знал только места, где он находится.
«Просмотрев воспоминания Северуса о том периоде жизни Тома, когда последние остатки человечности довольно ощутимо его мучили, а впоследствии резко исчезли, я пришел к выводу, что хоркрукс был создан за полгода до убийства Поттеров и выделил примерные недели. Эти числа, вкупе с расспросом о них Северуса и поднятии через друзей документов Аврората, дали мне сведения довольно конкретные, среди них - список мертвецов и без вести пропавших из армии Волдеморта, которые могли бы быть связаны с хоркруксом.
Здесь я несколько упрекнул себя за стереотипное мышление, поскольку, конечно, Том мог использовать посторонних людей и их смерти, как и посторонние предметы. Но после некоторых раздумий пришел к выводу, что прав, потому как значимость предметов играет здесь не последнюю роль, а также, что те немногочисленные сильные чувства и потрясения, могущие быть заложенными в основу хоркрукса, в тот период могли вызвать только свои. И я принялся за поиски.
Путем долгих исследований и умозаключений я понял, что это должен был быть человек, преданный ему во всем, боготворящий его и беспрекословно подчиняющийся. Совершенно очевидно это, поскольку лишь предательство доверия такого уровня, жертва таким человеком могла бы лишить Тома тех остатков человечности, которые имелись. Среди них наверняка оказались мучительные сны, совесть, сочувствие, словом, все то, что имеют даже закоренелые убийцы и что время от времени мешает их преступной деятельности, алча и стеная внутри.
Соответственно, это, скорее всего, был кто-то к нему приближенный, чтобы сделать подарок, либо же часто появляться рядом. Иначе вещь, что он носил или подарил, не стала бы достаточной памятью, чтобы стать хоркруксом.
Сложность заключается в том, чтобы понять, к какому роду принадлежал убиенный и какой предмет это был. С родом, конечно, проще, минус те, минус эти… Северус подсказал мне, конечно, Лестрейнджей, Уолдена МакНейра, Максимилиана Нортона, Регулуса Блэка, Антонина Долохова и еще кое-кого. Часть из них до сих пор живы, что их исключает. С местом нахождения предмета, опять же, сложности…»
Дамблдор писал это давно и кое-что, скорее всего, написать не успел. Например, что Нортон был другом близким, как и Лейстрейнджи. МакНейр был все еще жив, Долохов тоже… Остальных людей в списке Гарри не знал. Придется идти по одному следу, блэковскому. Сириус говорил о Регулусе, своем брате, много нелестного, но без злобы. Единственный теперь, кто может пролить свет на эту информацию, находился сейчас в Доме Блэков. Кричер, конечно же.
***
До отбоя оставался час. Тишина в школе прерывалась только редкими шагами запоздавших в гостиные учеников. Малфой ждал
Гарри мог бы дать ему мантию-невидимку, но забыл ее в башне, задумавшись над своим решением позвать Драко с собой снова.
С собой. В Дом Блэков.
Скажи ему кто несколько месяцев назад, что он сделает это, Гарри бы рассмеялся ему в лицо.
Но одному было уже тошно, а все прочие для таких целей откровенно не подходили. Не увеселительная прогулка. Тащить с собой авроров - себе дороже, позвать Люпина… Эта мысль некоторое время покрутилась у него в голове, но было отметена. Был риск, что последний хоркрукс, заключивший в себе остатки человечности Тома Риддла, выдаст такой морок, что не отмоешься от подозрений. Тьма стала ощущаться сильнее, и не пробудит ли хоркрукс ее окончательно - тот еще вопрос.
Хотя, конечно, хоркрукс вряд ли в доме, иначе бы Гарри его почувствовал. Или он скрыт как-то понадежнее прочего? Или Волдеморт не осмелился поместить его в доме преданного соратника? И как он его предал? Бросил умирать? Отправил на смерть с полным осознанием того? Этого, наверное, не узнать никогда. Если кто-то и знает такое, то только старый домовик.
– Свободны, ребята, - бросил Гарри, подойдя; те растерялись.
– Но Малфой…
– Я сам провожу его куда надо. Или буду сторожить тут до отбоя, - криво улыбнулся он; его улыбку приняли за что-то вроде злорадства.
Симус - это плохо. Завтра весть о разборках и допросе(а зачем же еще им говорить?) разнесется по всему Хогвартсу. На Малфоя могут начать коситься подозрительные, а слизеринцы могут подумать, что тот предатель. Поздно придумывать, решат потом.
– Придется тебе врезать, - пробормотал он, когда Эббот и Финниган отошли достаточно далеко.
– Это еще зачем?
– обиделся Драко.
– Чтобы все думали, что я тебя в чем-то подозреваю, потому и допрашивал. Иначе пойдут слухи.
– Финниган!
– хлопнул себя по лбу Малфой.
– Надо было тебе дать мне мантию.
– Угу, интересно, как? Тут везде свидетели по целым дням, - проворчал Поттер.
Для дислокации они выбрали кабинет Чар. Флитвик вряд ли сюда наведается ближе к ночи. Кабинет Снейпа подошел бы лучше, но при одной мысли об этом Гарри кривился.
Здесь было тепло и чисто, в углу сложены подушки для занятий с атакующими и отбрасывающими заклинаниями, которые экстерном осваивали младшие курсы. Малфой тут же захватил кучу подушек, удобно устроившись. Гарри нервничал и сесть не мог, расхаживая туда-сюда.
– У меня плохие новости, - признался он.
– Во-первых, с шестым возникли проблемы. Его место под вопросом, на поиски могут уйти дни.
– Слона лучше есть по частям. Надо откуда-то начать, - прикинул Драко.
– Есть зацепки? Может, что-то знаю я?
– Твой отец знал Регулуса Блэка?
– в лоб спросил Поттер.
Слизеринец нахмурился.
– Блэки все наши родственники… Отец нет, но мама… Наверное, это его она имела в виду, когда говорила «бедный Регулус». Да, она всегда его так называла. Он давно погиб.