Оплачено сполна
Шрифт:
– Этого зелья нет в программе, сэр, - тихо, но твердо сказала Гермиона.
Слагхорн расплылся в улыбке:
– Совершенно верно, мисс Грейнджер. Ваше несомненное чутье не подсказывает вам, что бы это могло быть? Ну же! Неужели никто не знает? – он был удивлен, но ощущалось, что удивлен приятно.
– Мистер Забини? Неужели ваша матушка никогда не рассказывала вам про него? Она ведь прирожденный мастер зелий! – но Забини покачал головой.
– Что ж, я буду называть некоторые принципы его действия, может быть, кто-то вспомнит, что слышал, -
– Зелье это не доводят до кипения. После добавления последнего элемента – это, кстати, лапка тритона, - оно становится жидким как вода, с мятным привкусом. Имеет очень выгодные по всем меркам эффекты, однако не только не используется, но и запрещено к применению Министерством. Неужели никто не читал о нем?
Тишина была ему ответом. Слагхорн продолжал играть в сфинкса.
– Только самые тяжелые повреждения, только крайняя необходимость - оговорка для использования. Зелье гуманной смерти – одно из его названий. Есть еще одно. Оно характеризует его как сильнейший наркотик…
– Туманный рай? – вдруг подала голос светловолосая тихая хаффлпаффка.
– Верно, моя девочка! Пять очков Хаффлпаффу! Как ваше имя? – Слагхорн сиял.
– Александра Скотт, сэр.
– Великолепно! Читали где-то?
– он поспешно спрятал пробирку в ящик стола и запер там.
– Нет, - она помрачнела.
– У вас кто-то работает в Святом Мунго? – продолжал напирать жизнелюбием профессор.
– Нет, - видно было, что девушка уже жалела об ответе.
– Может быть, вы сами скажете?
Она беспомощно помотала головой и опустила глаза. Слагхорн озадаченно почесал брюшко.
– Что ж, неважно. Гипотетический ареал использования зелья невероятно велик, - Слагхорн многозначительно воздел вверх палец.
– Второе название говорит само за себя. Туманный рай, сильнейший наркотик, даже запах которого вызывает галлюцинации. Именно поэтому я показал вам лишь закупоренную пробирку. Когда я готовил его, то пользовался заклинанием головного пузыря, чтобы не впасть в наркотический транс, и большую часть отослал в Святой Мунго.
Любая доза вызовет серьезное привыкание, уже после десятой наступит смерть. Но его очень осторожно используют в особо тяжелых случаях колдомедики, так как он еще и сильный анестетик. Если мы поместим его в мерную колбу, каждое деление будет значить новый эффект. Одно – благо, хоть и сомнительное, на три больше – смерть.
Да-да, слишком большие его дозы напрочь выбивают человека из реальности, через час наступает смерть, быстрая и безболезненная. В военные годы после повреждений, не совестимых с жизнью, некоторым давали это зелье, чтобы перенести агонию.
Гарри посмотрел на Скотт. Она была белее мела и не поднимала глаз. Он вдруг смутно сообразил, почему она не сказала, и это заставило его отвернуться из уважения. Впрочем, не он один догадался.
Слагхорн заулыбался.
– А теперь пора приниматься за работу! – он зашевелился, походил по классу, разминаясь. Ученики понемногу опомнились.
«Да, - подумал Драко, - старикан знает, как произвести эффект. Дешевая демонстрация», -
Уизли шептался с Браун и Патил, повернувшись к ним, девчонки хихикали, иногда многозначительно указывая на Амортенцию. Грейнджер хмуро записывала речь Слагхорна по памяти.
Все как обычно.
Не вписывался в их компашку только Поттер, отстраненно рисующий на своем пергаменте.
– Сэр, а вы еще не сказали нам, что находится вон в том котле, - Эрни МакМиллан указал на стоявший позади профессора маленький котел. Зелье там весело плескалось, светя расплавленным золотом.
– Ах, да, - профессор загадочно улыбнулся.
– Невозможно не заметить, правда? Знаете, что это?
– Да это удача в жидком виде! – ахнула Гермиона.
Весь класс застыл в напряжении, куда большем, чем при рассказе о Туманном рае. Теперь, взглянув на Малфоя, можно было увидеть нечто, напоминающее белобрысую гончую, учуявшую зайца, ибо тот наконец-то удостоил Слагхорна вниманием.
– Совершенно верно, еще десять очков Гриффиндору. Да, Феликс Фелицис - зельце презанятное. Невероятно замысловатое в приготовлении и смертельно опасное при ошибке в компонентах или дозах. Однако если приготовить его правильно, как приготовлено то, что мы имеем здесь, вы обнаружите, что успех просто преследует вас! По крайней мере, пока не закончился срок годности.
– Почему же все не пьют его постоянно, сэр? — алчно спросил Терри Бут.
– Потому что при передозировке оно вызывает легкомыслие, неосмотрительность и опасную самоуверенность, - пояснил Слагхорн с понимающей улыбкой.
– Хорошего понемногу, как говорится.
– А вы сами его когда-нибудь принимали, сэр? – поинтересовался Майкл Корнер, сгорая от любопытства.
– Два раза в жизни. Один раз в двадцать четыре года и один — в пятьдесят семь. Всего две столовые ложки, принятые за завтраком. И два самых незабываемых дня.
Он мечтательно уставился в окно.
– Зелье очень ценное, как вы понимаете, не продается. Так вот, - он мило заулыбался, как бы собираясь сказать сущий пустяк, - именно оно будет наградой на сегодняшнем уроке.
***
– Есть победитель!
– выкрикнул Слагхорн на весь кабинет.
– Безукоризненно, Гарри! Да ты унаследовал талант своей матери. Вот кто уж действительно блистал в зельеварении, так это Лили! Ну что ж, тогда получай, вот он - обещанный приз! Используй его правильно!
Гарри спрятал крошечный пузырек с золотистой жидкостью во внутренний карман, чувствуя одновременно радость при виде ярости на лицах слизеринцев и вину - при виде разочарованного выражения лица Гермионы. Рон выглядел пораженным.
– Ну ты даешь! Видно, Снейп зря вечно…
– Ну-ну, Уизли, попридержи язык, - презрительная рожа Малфоя возникла в метре.
– Называй это чудом, но лично я думаю, что этот слизень подыгрывает. А, Потти? Что там было летом, что за приватные беседы и особые отношения?