Опороченная
Шрифт:
Внезапно я обнаруживаю, что не могу выполнить свою угрозу. Я не знаю из-за чего, — из-за того как она смотрит на меня, со смесью неуместной смелости и решимости, или из-за того, что она слегка дрожит в моих руках, ее тело выдает ее, опровергая выражение лица.
Вместо того чтобы вонзить лезвие в ее щеку, я опускаю его ниже, вниз по шее и к выпуклости ее сисек.
На ней платье с низким вырезом, идеально облегающее ее тело, оно приподнимает эти большие сиськи, делая их слишком чертовски идеальными.
Но именное такая она и есть. Слишком чертовски идеальная. По крайней мере, снаружи.
Я
Я скрежещу зубами от досады, осознавая, как сильно меня беспокоит мысль о том, что она может предложить себя кому-то. Она слишком совершенна для простых смертных. Слишком совершенна для такого человека, как я. И все же я прикасаюсь, когда позволяю лезвию упереться в ложбинку ее грудей.
— Тебе нужен кто-то, кто преподаст тебе урок, Джианна. Тебе нужна твердая рука, чтобы показать тебе, как вести себя по-человечески. Хотя бы раз. — Я одариваю ее однобокой улыбкой.
Ее грудь расширяется с каждым вдохом, нож касается ее кожи и заставляет ее дрожать. Ее взгляд все еще на мне, дикий, выражение лица почти одичавшие, когда она бросает на меня презрительный взгляд.
Я не могу ничего поделать с тем, что в моем сознании возникают образы ее на моих коленях, моя ладонь прижимается к изгибу ее задницы, когда я шлепаю ее по попке. Но эти мысли опасны, потому что моя рука на ее заднице означает, что мои пальцы будут близко к ее киске, и, черт возьми, я не сомневаюсь, что найду ее мокрой и готовой пропитать мои пальцы. Не с этим огнем, который, кажется, скрыт в ней, не с этим высокомерием, которое заставляет меня хотеть довести ее до оргазма.
Блядь!
Это опасно. Слишком опасно. Я знаю ее послужной список, я знаю ее характер, и все же я не могу сдержать свою чертову реакцию на нее. Меня еще никогда так не заводила женщина, особенно такая мерзкая, как Джианна. Но Боже, если я не хочу вытравить из нее всю надменность и заставить ее выкрикнуть мое имя, чтобы все эти шикарные мальчики услышали, кому она принадлежит.
— И ты думаешь, что ты тот мужчина, который может это сделать? — спрашивает она ехидно. — Ты даже не годишься для того, чтобы слизывать грязь с моих ботинок, мистер Бейли. — Ее рука на моем ноже, она прижимает его к своей груди, наклоняясь, ее рот близко к моему уху. — Ты мне отвратителен, — шепчет она, и я чувствую наслаждение в ее голосе. — Я знаю, что ты хочешь меня. Я вижу, как твои глаза следят за мной. Даже сейчас тебе тяжело находиться в моем присутствии, не так ли? — с уверенностью заявляет она, ее взгляд опускается к моей промежности.
— Ах, солнышко, ты слишком самоуверенна, не так ли? — тяну я, проводя другой рукой по ее позвоночнику в мягкой ласке. — Может, мой член и думает, что ты сгодишься для быстрого секса, но я бы не прикоснулся к тебе, если бы от этого зависела моя жизнь, — отвечаю я, проталкивая нож в лиф и чувствуя, как материал поддается с треском, а ее сиськи слегка подпрыгивают, освобождаясь из своих пут.
Она напрягается, но не двигается.
— Хорошо, потому что скорее ад замерзнет, чем ты хоть пальцем меня тронешь, — она изо всех сил старается, чтобы ее голос звучал ровно, даже
— Не так холодно, как твое прикосновение, солнышко. В твоем теле есть только лед, и я бы не хотел, чтобы мой член замерз, — ухмыляюсь я, прижимая ее к себе.
Если существует такая вещь, как правдивая ложь, то это моя. Потому что я не хочу прикасаться к ней, но все же хочу.
Черт, я все же хочу.
Она слегка поднимает голову, ее глаза встречаются с моими, происходит небольшая битва воль, пока мы смотрим друг на друга.
— И все же, — продолжаю я, все еще ухмыляясь, — мне нрав
ится, когда ты в моей власти. — говорю ей, и Джианна бледнеет.
— Ты больной, — выплевывает она, прижимаясь ко мне так неожиданно, что нож царапает кремовую кожу ее сисек, пуская кровь. Быстро переведя дыхание, ее глаза расширяются, когда она видит рану, которая, кажется, становится все больше.
Прежде чем успеваю подумать, я опускаю голову и высовываю язык, чтобы слизать жидкость, и ощутить металлический привкус крови и сладость ее кожи.
С ее губ срывается вздох, когда я смыкаю рот на ее плоти, посасывая рану. Она не шевелится, ее сердце быстро бьется в груди.
— Отпусти, — шепчет она, но в ее голосе нету твердости.
Я не отпускаю.
Я продолжаю водить языком по небольшому участку плоти, дразня маленький порез и вызывая у нее новые вздохи.
Ее руки сжаты в кулаки, все тело напряжено.
— Отпусти, — повторяет она, на этот раз немного громче.
Только когда я начинаю проводить губами по ее шее, она наконец реагирует, толкая руками меня в плечи, а ее горящие глаза метают в меня кинжалы.
— Ты… — кипит она, сжав губы в тонкую линию, и раздувая ноздри. — Ты заплатишь за это, — угрожает она, слегка толкнув меня, прежде чем убежать.
Я смотрю вслед ее удаляющейся фигуре, посмеиваясь над ее обещанием расплаты.
Она холодная. Да, она очень холодная. Но у нее есть потенциал быть и горячей.
Глава 6
Джианна
— Джи-Джи, где ты была? — восклицает Линдси, когда я возвращаюсь в бальный зал. Мое сердце громко стучит в груди, мои щеки раскраснелись и…
Боже, почему он заставляет меня так реагировать? Почему он заставляет меня так злиться, что я забываю о себе? Он прижал меня к стене своим большим телом, и угрожал сделать со мной все, что угодно, но не было и намека на мою обычную панику. Да, меня кинуло в жар, я немного запыхалась, и, возможно, немного кружилась голова… Но это не было то, что я испытывала каждый раз, когда кто-то вторгался в мое личное пространство. Мозг не затуманивало, как бывает обычно, когда случаются эпизоды.
Был только жар. Опасное, отвратительное тепло, которое, казалось, исходило из каждой поры его тела и переходило в мое.
Все мое существо почти затряслось, когда он накрыл мою рану своим ртом, и покалывание началось в нижней части живота, двигаясь все ниже.
— Черт, — выругалась я, немного напуганная тем, что произошло.
Я никогда не чувствовала ничего подобного раньше, и чтобы это случилось впервые с ним? Я кривлю губы от отвращения, представляя себе его покрытое шрамами лицо. Мне не хочется видеть перед собой чудовище. — Нам нужно перейти к плану Б, — вдруг говорю я.