Опороченная

Ланцет Вероника

А я буду наслаждаться каждой минутой.

На поле присутствует всего несколько человек, и Джианна быстро занимает дорожку, более уединенную, чем остальные.

Берет все необходимое, и изо всех сил старается не замечать меня, когда я занимаю позицию у трибун.

Но когда я смотрю, как она занимает позицию, как ее пальцы мастерски скользят по луку, наводя стрелу, я вынужден нехотя признать, что она очень искусна. Я заметил это еще в первый раз, когда пришел сюда с ней, и она проговорилась, что тренируется с детства.

Годы

работы видны по ее безупречной осанке, по стреле, летящей в цель. Мне даже не нужно смотреть, чтобы понять, что она попала в яблочко.

Она продолжает выпускать стрелу за стрелой, ее скорость также впечатляет.

Черты лица Джианны сконцентрированы, а губы сжаты, когда она следит за мишенью. Ее выстрелы становятся все более агрессивными, пока она, наконец, не срывается, крича на меня.

— Шавка! — конечно, она не может удержаться от использования своего любимого оскорбления. Я до сих пор удивляюсь, почему она выбрала именно его. Я не сомневаюсь, что это как-то связано с моим шрамом, но я бы хотел совершить небольшое путешествие в ее сознание, чтобы узнать, что заставило ее придумать это слово.

— Что? — спрашиваю я, небрежно подойдя к ней.

Она поднимает руку и прикладывает ее ко лбу, чтобы солнце не попадало в глаза, когда щурится на мишени.

— Иди проверь мишени и верни мои стрелы, — приказывает она. Но я не двигаюсь с места, улыбка играет на моих губах.

Только через пару секунд она замечает, что я все еще рядом с ней.

— Сейчас же! — резко поворачивается она, ее глаза пылают.

— Джианна, Джианна, — присвистываю я, — похоже, ты забыла, кто кому принадлежит. — Я поднимаю бровь, наклоняясь ближе к ней и наматывая пальцем прядь ее волос.

Как и ожидалось, они мягкие. Может быть, слишком мягкие для такой, как она.

Ее ноздри раздуваются, когда она смотрит на меня.

— Но я мог бы, — начинаю я, наблюдая за игрой эмоций на ее лице и любуясь тем, как я, похоже, умею заставить ее потерять самообладание. — Если ты скажешь «пожалуйста», — шепчу я, касаясь мочки ее уха.

Она напрягается, но не отстраняется.

Ее глаза все еще с вызовом смотрят на меня, все ее тело дрожит от гнева… или чего-то еще.

Мои губы подрагивают, когда до меня наконец-то доходит, что весь этот гнев скрывает ее растущее возбуждение. То, что она не может смириться с тем, что вожделеет шавку.

— Пожалуйста, — скрипит она зубами, произнося это слово, и мои глаза расширяются от удивления. Не могу сказать, что ожидал, что она действительно это скажет. Черт возьми, вряд ли она говорила это слишком много раз в своей жизни.

— Вот так, солнышко. Это было не так уж и сложно, правда? — тяну я, представляя, как она говорит «пожалуйста» чему-то совершенно другому.

Блядь, я чувствую, что становлюсь твердым только от этого мысленного образа.

— Ну? — Джианна постукивает ногой. — Чего ты ждешь?

Я качаю головой, направляясь к мишени, чтобы достать ее стрелы. Думаю, я

не могу ожидать, что она изменится слишком быстро. Я все еще самый ненавистный человек в ее жизни.

Дохожу до мишени и начинаю вынимать ее стрелы, искренне поражаясь тому, что она каждый раз попадает в центр. Но как раз в тот момент, когда я собираюсь повернуться, я чувствую, как наконечник стрелы пробивает мое плечо насквозь, разрывая мышцы.

— Твою мать, — ругаюсь я, на мгновение ослепнув от боли. — Эта соплячка… — стискиваю зубы, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Обернувшись, я вижу, как она оперевшись на бедро, скрестила руки на груди, и злорадствует над моей болью.

Я больше не думаю, — иду к Джианне, намереваясь показать ей, насколько она не права, что так играет со мной.

Находясь в нескольких футах от нее, я поднимаю руку, хватаю древко стрелы и ломаю его

Она задыхается, видя, как я бросаю деревянный обломок на землю, и ее глаза переходят на мои. Ужас пересекает ее черты, когда она понимает, что влипла больше, чем думала.

Сделав шаг назад, она все еще смотрит на меня, пытаясь сохранить свою браваду, но медленное дрожание рук выдает ее.

— Ты действительно храбрая на расстоянии, не так ли? — спрашиваю я, продолжая идти к ней, в то время как она продолжает отходить назад.

— Я случайно, — бормочет она, когда видит, что я настигаю ее.

— Случайно? — повторяю я, почти забавляясь ее неубедительным оправданием.

— Да. Я не специально. Я… — когда она приближается к стене здания, она оглядываться по сторонам в поисках места, куда можно убежать и спрятаться, но корабль уже уплыл.

Джианна делает рывок вправо, но я оказываюсь быстрее, так как загоняю ее в клетку, вытягиваю руки и кладу ладони на стену по обе стороны от ее головы.

— Каков был твой план, Джианна? Убить меня? — тяну я, любуясь тем, как быстро маска сползает с нее.

До сих пор ей удавалось делать вид, что я ее не пугаю, но когда она смотрит в мои глаза и видит кипящее внутри насилие, она достаточно умна, чтобы понять, что должна бояться.

— Но ведь это не было промахом, так ведь? — продолжаю я, поднося руку к ране, из которой уже течет кровь. Смахнув немного красной жидкости пальцами, подношу ее к лицу и разглядываю. — Кто-то с твоим мастерством не промахнулся, если бы хотел моей смерти. Нет… — прищелкиваю языком. — Ты хотела вывести меня из строя, не так ли?

Она быстро моргает, все еще оглядываясь в поисках выхода.

— Джианна, Джианна, — наклоняюсь я к ней, поднося пальцы к ее лицу и размазывая немного своей крови по ее нетронутой коже. — Ты должна была сказать, если хочешь войны. Это то, в… — я прервался, увидев, что она прикусывает нижнюю губу, — чем я эксперт.

— Я случайно, — продолжает она, качая головой.

— Ты разозлила меня, Джианна. Очень разозлила, — говорю я ей серьезным тоном, наслаждаясь тем, как она извивается. Господи, это только делает меня тверже, несмотря на боль в плече.