Опороченная
Шрифт:
Остановив машину, мы на мгновение сидим в тишине.
— Это прощание, Басс, — заговаривает она первой, не глядя на меня.
Моргая пытаюсь прояснить глаза, но зрение уже покидает меня. И все же, ускользая из сознания, мне кажется, что я еще что-то слышу.
Мне даже кажется, что я чувствую, как она целует меня в щеку.
Но она не поцеловала.
Теперь нет.
Это все лишь иллюзия.
—
Открыв глаза, я поднимаю руку, чтобы прикрыть глаза от света, и замечаю бинты, закрепленные вокруг запястья и вверх по руке.
— Где я? — спрашиваю я, дезориентированный.
— Дядя, — поворачиваюсь и вижу, как Дарио закатывает глаза. — Это моя благодарность за то, что я позаботился о тебе, когда ты был на пороге смерти?
— Что ты имеешь в виду? Как я сюда попал? Последнее, что я помню…
Я смотрел, как уходит Джианна. Навсегда.
— Понятия не имею. Кто-то позвонил мне и сказал, что на вокзале Пенн меня ждет посылка. Я не смог побороть любопытство и поехал. Представь себе мое удивление, когда я нашел тебя, — смеется он. — Да еще и выглядящего как труп. Серьезно, Басс… — качает он головой.
— Ты, наверное, слышал, что произошло, — ворчу я.
Все должны были слышать, что произошло на вечеринке по случаю помолвки Джианны.
Мой взгляд скользит по комнате, и я узнаю мебель.
Это дом Циско.
— Конечно. Ты теперь знаменит. Или лучше сказать, печально известен, — усмехается он. — Все считают тебя героем. Несколько человек из команды Циско хотят назвать своих новорожденных в твою честь за то, что ты уничтожил Гуэрру. Один из лучших, — Дарио подносит четыре пальцы ко рту, имитируя поцелуй.
— Где Циско? — спрашиваю я натянуто. Ведь если это его дом, значит, этот ублюдок где-то рядом.
Если я выживу, я просто посчитаю это своим благословением и сделаю то, что хотел сделать ранее — покончу с Циско. Я, скорее всего, все равно умру, но, по крайней мере, буду знать, что этот ублюдок не сможет причинить вред Джианне — никогда.
— Он должен прийти позже, — пожимает плечами Дарио. — Я знал, что ты будешь буянить, поэтому принес тебе несколько журналов, — добавляет он, бросая несколько штук мне на колени.
— Серьезно? — закатываю глаза, убирая порнографические журналы с кровати.
— Где твое чувство юмора, дядя? — Стонет он.
Не давая ему больше ничего сказать, выпроваживаю его из комнаты и даю себе время успокоиться.
Мой организм чувствует себя хорошо — с учетом всех обстоятельств. В конечностях, где колючая проволока врезалась в плоть, еще есть боль, но когда я иду в ванную, чтобы осмотреть свое лицо, я понимаю, что повреждения были минимальными.
Отек, видимо, сошел, пока я был в отключке, и хотя я забыл спросить у Дарио, сколько времени прошло, могу предположить, что не меньше пары дней.
Оглядев комнату, я обнаруживаю новый
Чувствуя себя сильнее, чем за последние дни, я, наконец, отправляюсь за своим чертовым племянником.
— Проклятье, дядя, а ты выглядишь не так уж и плохо, — усмехается он, когда я открываю дверь в его кабинет и вижу, что он курит в окно — обычное явление для Циско.
— Это так ты приветствуешь героя? — насмешливо спрашиваю я, закрывая за собой дверь и направляясь к нему.
— Точно, — качает головой, — где мои манеры? — Он быстро выбрасывает сигарету в окно и раскрывает руки, чтобы обнять меня.
Я даже не успеваю подумать, как моя рука вырывается, пальцы обхватывают его шею, и я укладываю его на стол, сметая все его вещи на пол.
— Черт, немного жестоко, не так ли? — Он продолжает шутить, бросая на меня ленивый взгляд.
Циско не боец. И никогда им не был. Он всегда был лидером — тем, кто приказывает другим выполнять его приказы.
И хотя у нас одинаковые телосложения, я знаю, что он не сравнится со мной, даже в моем полумертвом состоянии.
— Ты знал, — только и сказал я, стиснув зубы и сжимая пальцами его шею. — Ты, блядь, знал.
— О чем мы говорим? — спрашивает он, притворяясь невежественным.
— Ты знал правду о Джианне. Ты знал, что слухи не соответствуют действительности.
— Ох, — ухмыляется Циско. — Ну конечно, — его широкая улыбка возобновилась. — Именно поэтому я и послал тебя туда, не так ли? Чтобы слухи стали правдой.
— Прекрати нести чушь, Циско.
— Дядя, дядя. Ты портишь мой любимый костюм, понимаешь? — цокает он языком, поправляя пальто.
— Почему?
— А почему нет?
— Черт побери! — ругаюсь я, ударяя его головой об стол. — Имей приличие сказать мне, почему. Зачем ты подделал это видео? Почему ты так ненавидишь Гуэрра? Почему ты ненавидишь меня, мать твою?
— Я не ненавижу тебя, — выражение его лица сразу же меняется с игривого на серьезное. — Ты просто был идеальным козлом отпущения, — его плечи лениво пожимаются. — Видео… — он умолкает, — они называют их дипфейками3. В наше время ничему нельзя доверять, дядя.
— Ты знал, как я отреагирую. Ты, блядь, знал…
— Да. Я на это рассчитывал. И ты действовал блестяще. Видео с помолвки тоже было потрясающим. Я же говорил тебе, что она хороша в постели. — У него хватает наглости ухмыляться мне.
— Из-за тебя я… — Не могу поверить, как глупо я поступил, попав в его ловушку.
— Нет, дядя. Из-за тебя. Это ты ни разу не усомнился в том, было ли видео настоящее или нет, так что это твоя вина. Ты можешь стоять и обвинять меня сколько угодно, но я всего лишь дал тебе толчок, который был тебе нужен. Разрушение… Это все чем ты являешься.