Оракул с Уолл-стрит 5

Тыналин Алим

Он рассмеялся, отпив игристого вина:

— Изменится? Посмотри вокруг! Америка процветает как никогда. Фондовый рынок бьет рекорды каждую неделю. Люди богатеют на глазах и готовы тратить деньги на комфорт. Это наше время, Уильям.

Мимо прошел мужчина средних лет с моноклем и тростью с серебряным набалдашником, сэр Чарльз Хэмилтон, британский промышленник, один из постоянных клиентов. Он остановился, сняв цилиндр:

— Мистер Вандервуд, позвольте выразить восхищение! Остановился в вашем лондонском представительстве на прошлой неделе,

а сегодня здесь, все в точности как ожидал. Гениально!

После его ухода Вандервуд торжествующе посмотрел на меня:

— Видишь? Международное признание. У нас есть шанс создать первую по-настоящему глобальную сеть отелей.

Я отставил почти нетронутый бокал на стоявший рядом столик из полированного красного дерева.

— Мистер Вандервуд, позвольте высказать некоторые соображения. Да, текущие результаты превосходны. Но любое расширение требует значительных заемных средств. А что если условия кредитования изменятся? Что если спрос на премиальные услуги снизится?

— Ты слишком осторожен, — махнул рукой Вандервуд. — Конечно, кредиты понадобятся. Но при нашей доходности банки выстроятся в очередь, чтобы финансировать проекты.

Я почувствовал знакомое напряжение. Как объяснить, что через два месяца банки будут разоряться один за другим? Что кредиты станут недоступны, а спрос на роскошные отели упадет катастрофически?

— Мистер Вандервуд, — я взял его под руку, отводя в менее людное место у панорамного окна с видом на Бостонскую гавань, — позвольте предложить альтернативу. Вместо немедленного расширения давайте укрепим финансовую подушку компании. Создадим резервный фонд, погасим существующие долги, может быть, диверсифицируем активы.

— Диверсифицируем? — он нахмурился. — Во что? У нас есть работающая модель, которая приносит тридцать процентов прибыли в год. Зачем отвлекаться на что-то другое?

Звуки празднества становились все громче. Кто-то из гостей уже изрядно выпил, их смех раздавался по всему вестибюлю. Фотограф щелкал затвором, снимая довольных посетителей на фоне стильных интерьеров.

— Скажем, государственные облигации, золото, недвижимость в разных секторах, — настаивал я. — Подушка безопасности на случай неожиданных изменений в экономике.

Вандервуд помотал головой:

— Уильям, ты начинаешь говорить как мой старый дядя, который держал деньги в шерстяном носке под матрасом. Мы живем в новую эпоху! Радио, автомобили, авиация, все развивается стремительно. И мы должны двигаться в том же темпе.

Он указал на толпу гостей:

— Посмотри на этих людей. Они путешествуют больше, чем любое поколение до них. Бизнес становится национальным, даже международным. Спрос на качественное размещение будет только расти.

Подошел Джеймс Хатчинсон, управляющий бостонской группы отелей, коренастый мужчина с пышными усами и румяным лицом. В руке он держал телеграмму.

— Мистер Вандервуд, только что пришло сообщение из Нью-Йорка. Отель «Астория» интересуется нашей системой бронирования.

Хотят купить лицензию за двести пятьдесят тысяч долларов.

Глаза Вандервуда загорелись еще ярче:

— Видишь, Уильям? Даже конкуренты признают превосходство нашего подхода. Мы не просто управляем отелями, мы продаем революционные технологии!

Я почувствовал, что контроль над ситуацией стремительно ускользает. Попытался еще раз:

— Мистер Вандервуд, возможно, стоит отложить крупные инвестиции до… скажем, следующей весны? Дать рынку стабилизироваться, изучить реакцию конкурентов…

— До весны? — он чуть не выронил бокал. — Уильям, каждый месяц промедления — это упущенная прибыль. Если мы не займем рынок сейчас, это сделают другие.

Он подозвал официанта:

— Еще шампанского! И где Колфилд? Нужно обсудить детали инвестиционного плана.

Эдвард Колфилд, главный финансовый советник компании, материализовался рядом, словно ждал сигнала. Высокий худощавый мужчина с проницательными глазами за очками в золотой оправе нес под мышкой кожаную папку.

— Мистер Вандервуд, я подготовил предварительные расчеты для филадельфийского проекта. Потребуется два миллиона начальных инвестиций, но окупаемость…

— Джентльмены, — прервал я, решившись на крайнюю меру, — позвольте высказать профессиональное мнение. Как ваш партнер и консультант, я настоятельно рекомендую отложить масштабные инвестиции минимум до весны следующего года.

Колфилд удивленно поднял бровь:

— Интересно. А каковы основания для такой осторожности?

Я глубоко вздохнул. Нужно было найти аргументы, которые прозвучат убедительно, не раскрывая знания о грядущей катастрофе.

— Во-первых, маржинальное кредитование достигло рекордных уровней. Соотношение десять к одному создает крайнюю нестабильность. Во-вторых, корпоративная прибыль растет медленнее, чем цены акций, это классический признак спекулятивного пузыря.

Вандервуд скептически покачал головой:

— Эти опасения высказывают уже два года. А рынок продолжает расти.

— В-третьих, — продолжил я, — международная торговля показывает признаки замедления. Германия испытывает трудности с выплатой репараций, что может повлиять на американский экспорт.

— Мистер Стерлинг, — вмешался Колфилд, — эти факторы несомненно важны для общей экономической ситуации. Но гостиничный бизнес менее подвержен краткосрочным колебаниям. Люди всегда будут путешествовать.

Оркестр перешел к медленной композиции. Пары изящно кружились в вальсе, их движения отражались в полированных поверхностях мраморных колонн.

— Будут, — согласился я, — но в каком объеме? И на какой бюджет? Если экономика замедлится, первое, от чего откажутся люди — это премиальные услуги.

Вандервуд тоже поставил бокал на стол, его лицо стало серьезным:

— Уильям, я ценю твою осторожность. Действительно. Но мы создали нечто уникальное. Упустить момент — значит предать наше общее дело.