Оракул с Уолл-стрит
Шрифт:
— Тогда вам нужно более надежное место для хранения, — так же тихо ответил я. — И способ отвлечь внимание от клуба на несколько недель.
— У вас есть предложения, мистер Стерлинг? — Мэдден испытующе посмотрел на меня.
— Возможно. Но это разговор не для сегодняшнего вечера, — я заметил, как один из полицейских направляется к нашей кабинке.
Офицер отодвинул занавеску и уставился на нас:
— Что здесь происходит?
— Обсуждаем инвестиционную стратегию, офицер, — спокойно ответил Мэдден. — Мистер
Полицейский подозрительно осмотрел наши чашки, но не нашел ничего криминального.
— Мы будем следить за вами, Мэдден, — процедил он сквозь зубы.
— Всегда рад служителям закона, — улыбнулся Мэдден.
Когда полиция наконец ушла, разочарованная отсутствием улик, клуб постепенно вернулся к прежнему состоянию. Из потайных шкафов появились бутылки, музыка стала более зажигательной, а атмосфера раскрепощенной.
— Вы оказали мне услугу, мистер Стерлинг, — сказал Мэдден, когда нам принесли настоящий виски вместо чая. — А я предпочитаю не оставаться в долгу.
Он протянул мне карточку с адресом:
— Среда, три часа дня. Думаю, у нас найдутся общие темы для разговора.
— Деловые? — уточнил я.
— Разумеется, — кивнул Мэдден. — Судя по вашему наблюдательному взгляду и аналитическим способностям, вы не обычный биржевой маклер. А у меня есть определенные инвестиционные интересы, требующие профессионального управления.
Я понимал, что вхожу в опасную зону. Оуни Мэдден не просто владелец нелегального клуба.
Он контролировал значительную часть бутлегерского бизнеса Нью-Йорка, имел связи в политике и полиции. Но для человека, знающего о приближающемся будущем, такое знакомство могло быть бесценным.
— Буду рад продолжить разговор, — я спрятал карточку в карман.
— До среды, мистер Стерлинг, — Мэдден поднял бокал. — И совет. Та журналистка, с которой вы беседовали ранее, мисс Кларк. Она задает много вопросов о финансах определенных заведений. Вопросов, которые могут оказаться нездоровыми для любопытных.
— Ценю предупреждение, — кивнул я, поднимаясь.
Покидая Cotton Club, я понимал, что этот вечер изменил мою стратегию. Теперь у меня связи не только в официальном финансовом мире, но и потенциальный доступ к теневой экономике города.
К огромной системе, которая, в отличие от Уолл-стрит, переживет Великую депрессию практически без потерь. Люди продолжат пить, играть и искать развлечений даже в самые тяжелые времена. Возможно, даже больше, чем в благополучные.
Я поднял руку, подзывая такси. Завтра важный день с презентациями, но теперь у меня появилась еще одна линия для развития будущей империи. В мире, где границы между законным и незаконным бизнесом гораздо более размыты, чем в моем времени.
Глава 8
Глава 8.
Понедельник начался для меня за несколько часов до рассвета. После ночи в Cotton Club и непродолжительного сна я поднялся в четыре утра.
Голова ясная, несмотря на умеренное количество бурбона накануне. Выпив крепкий кофе, я разложил на столе презентации для окончательной проверки.
Материалы для фермеров и Фуллертона лежали в двух отдельных кожаных папках, тщательно подготовленные и вычерченные от руки. Я еще раз проверил каждый график, каждую таблицу.
Все должно быть идеально. Этот день мог стать решающим для укрепления моего положения в фирме.
Взглянув на карманные часы — без четверти шесть — я быстро собрался и вышел из квартиры. На улице было почти пусто, лишь молочник с бренчащими бутылками, да газетчик, раскладывающий свежую прессу.
Такси подбросило меня до офиса за считанные минуты. В шесть пятнадцать я уже был у дверей «Харрисон Партнеры».
К моему удивлению, в здании уже горел свет. Ночной сторож удивленно приподнял брови, когда я показал пропуск.
— Рановато сегодня, мистер Стерлинг.
— Важная встреча, Джозеф, — ответил я, снимая шляпу.
В пустом офисе стояла благословенная тишина. Я расположился за столом и еще раз просмотрел цифры,
Убедился, что все готово к утренней проверке Харрисоном. Через час небольшой личный лифт в глубине офиса мягко звякнул, и появился сам Роберт Харрисон.
Увидев меня, он на мгновение замер, а затем одобрительно кивнул:
— Стерлинг. Вот это я понимаю — деловой подход. Покажите, что у вас готово.
Я прошел в его кабинет, неся две объемные папки. Харрисон включил настольную лампу, создавая островок золотистого света в еще сумеречном помещении.
— Я подготовил два комплекта материалов, — начал я, раскладывая документы. — Первый для группы фермеров с Среднего Запада. Акцент на понятном языке, наглядных сравнениях и практическом применении. Второй для мистера Фуллертона, с более детальным анализом потребительского сектора и перспектив розничной торговли.
Харрисон молча просматривал графики, диаграммы и заметки, переворачивая страницу за страницей. Его лицо, обычно непроницаемое, постепенно смягчилось.
— Впечатляет, Стерлинг, — произнес он наконец. — Особенно мне нравится, как вы связали финансовые концепции с сельскохозяйственными реалиями. Севооборот как аналогия диверсификации — это неожиданно точно.
Он перешел к материалам для Фуллертона.
— Анализ сезонных продаж и их влияние на управление капиталом… весьма глубоко. Вы когда-нибудь работали в розничной торговле?
— Нет, сэр, — ответил я. — Но я изучил годовые отчеты крупнейших универмагов за последние пять лет и выявил определенные закономерности.