Оранж
Шрифт:
всесильный, вселицый, всемудрый, огромный, священно-святой.
Любой атеист – вероломный, змеиный и подлый безбожник,
дрянной супостат, что не видит идеи и пользы в богах,
кого вразумить, излечить, убедить невозможно.
Всех их надо жечь на огромных и частых кострах.
Со мной мои братья и сестры, и дети, принявшие Бога.
Лишь
Иные ж народы живут внеморально и плохо,
безверцы, что будут под градом камней и под адским огнём.
Я – ярый поклонник Творца и адепт безусловного счастья.
Великая истина – это единственный, лакомый клад.
А оных пускай пожирают кривые, бесовские пасти.
Мы будем в раю, а другие – в гиене рыдать и кричать!
Лилии Коломейцевой
Сопутствующие потери при отступлении
Ужасные зрелища виделись мною так часто,
что я примирился, привык и уже не боюсь.
Запомнились многие дикие, гадкие страсти.
Знакомы убийства и в этом похожем бою.
Здесь тоже разрывы солдат, бронетехники, почвы,
кровавое поле, где людно-стальной разнослой,
а также тут каски, как мокро-кротовые кочки,
минувший, страшащий, слегка остывающий зной.
Фантомные боли и горько-военная мнема
тревожат болеющий мозг и глаза.
Какая-то очень уже запредельная тема
вонзилась в меня, будто хук иль крутая гроза.
За топкой золой, за границей побоища, ада
сей неукрытый пейзаж под костями еловых ветвей,
и по системе какого-то грязного очень расклада
лежат треугольники свёрнутых маленьких шей…
Российский нобиль
Давай же знакомиться, новый читатель!
Я – новый владелец вассалов, маркиз,
гурман и изысков различных глотатель,
наследственный принц и "богатство" – девиз.
Я – мелкий, но мудрый, раздутый хозяин,
догматик дворянства и барин рабов,
какие в составе зазнайки, раззявы,
какие не знают напыщенных слов.
Наёмники будут трудиться за пайку,
как черти
Теперь работяги – враги, в своих стайках.
Я не потерплю мудрецов-борзоты.
Я вытравлю гордость и выбью спесивость,
найду к наказанию малый предлог
продолжу гнести, культивировать лживость,
толкать к доносительству, делать подлог.
Я их вакцинирую ложью и дурью,
чтоб это похабство вросло, прижилось.
Им стану платить, чтоб питались лишь мутью,
чтоб всё их гурманство вовек извелось.
Я – местная знать, завладевшая властью,
познавшая яства, богатство, моря,
довольствуюсь слугами, глупо мразью,
над ними безмерно и жарко царя.
ИП Дмитриеву Алексею Анатольевичу
Дифирамбы отчизне
Различные страны здоровы и живы
лишь из-за России и крови солдат.
Османы, Адольф, Бонапарт шли ретиво,
но были разбиты средь их же всех хат.
Великая роль на планетном пространстве
досталась стране, что спасала не раз
посредством Советов, князей и дворянства,
мужицкого дара, что был напоказ.
Ум баб тыловых был великой подмогой
кровавым фронтам и хозяйству страны.
Их труд приводил к золотому итогу,
к победе над силами, тьмой сатаны.
Планета обязана всем и вовеки
огромному подвигу русских людей,
советскому братству и сталинским вехам,
что мир сберегли и спасли от чертей!
Неэнергетическая
Как кофе после льда, – вот так и мне противно,
когда в меня вдаёшь свою тупую жизнь,
когда целуешь вдруг, внезапно, превентивно
и точечно в рот бьёшь, как будто штампом в лист.
Услады мало в том, порой до слёз отвратно.
В тебе манера рыб, что вынули весной
из мутного пруда, где масляные пятна,
со слизью и тоской, и плёнкой нефтяной.