Орфан Кейн
Шрифт:
— Имя, возраст, подданство, — прозвучали резкие вопросы. Девушка вздрогнула, но не от страха или неожиданности. Кейн сидя на своем ряду видел, что она словно очнулась, подобралась, голос ее прозвучал пусть и слабо, но четко:
— Акамине Тэ, семнадцать по общегалактическому стандарту, с Тритона-2.
Кейна словно окатили ледяной водой: она не просто выглядела молодо, она и была молодой! А по меркам некоторых миров так и вовсе ребенком. Отвечая, девушка обводила сидящих взглядом из-под полуопущенных век. Когда они встретились взглядами, стрелок вздрогнул: в ее глазах было столько боли под ледяной маской профессионала,
— Вы служили на корабле под названием «Иранец». Что входило в ваши обязанности? — спрашивающий, молодой, пожалуй, даже слишком для таких шевронов, не поднимал безразличных глаз от экрана. Акамине отвечала все так же ровно:
— Я… Меня взяли туда на стажировку. Работа в охране спокойная и непыльная. Смотрела, чтобы не слишком быстро тратили кофе, разбиралась с разной мелочевкой… Обычная рутина.
— Понятно. А кем вам приходится капитан «Иранца» Толиб Наам? Насколько нам известно, вы попали на корабль вместе с ним. Но так как репутация у него была основательно подмочена, рекомендовать вас он мог, только если вы…
— Дядя. — Акамине вскинула голову, зло взглянула на него. — Дальний… Дальний родственник, очень дальний. Экипаж собирался смешанный, так что он вспомнил про меня, так я и оказалась на борту.
Теперь становилось более понятным ее поведение при первом появлении на торпедоносце. Отправиться в первый в своей жизни полет, не предвещавший ничего особенного, и в одночасье лишиться родни, не суметь защитить экипаж и едва не погибнуть — этого было бы достаточно для срыва и более крепкому и взрослому человеку, не то что семнадцатилетней девчонке. И теперь Кейн с каждым ее ответом все больше убеждался в том, что она не имеет отношения к тем, кто уничтожил их корабли. И по тому, как следили за ее ответами Ойра и Бауэр, стрелок видел, что и они тоже полностью на ее стороне.
И не они единственные в этом зале. Когда начались вопросы, так или иначе наводящие девушку на признание, капитан так крепко сжал зубы, что на его лице заиграли желваки. Ему явно не нравилось происходящее, но никак повлиять на ситуацию он не мог.
Наконец, тритонианку решили ненадолго оставить в покое. Тот же мужчина, что задавал вопросы Акамине, поднял голову и повысил голос:
— А теперь я бы хотел опросить свидетелей.
4-1
Опрос свидетелей прошел быстро и как-то сумбурно. Собственно, никаких вопросов не было задано, выжившие с «Аякса» всего лишь повторили уже не раз сказанное, высокие чины сделали заинтересованный вид, но на этом все и закончилось. Их вывели из зала. Но обернувшись на пороге, Кейн успел встретиться глазами с Акамине. Та смотрела на него, стараясь выглядеть безразличной, но во взгляде ее, на самом дне, затаилась мольба о помощи.
Назад они шли по пустым коридорам в сопровождении конвоя. Те по прежнему оружия не доставали, но держались настороженно, и больше всего их внимание привлекал Бауэр. Здоровяк едва сдерживался. Опустив голову, он рычал что-то неразборчивое и все норовил сбавить шаг. Чтобы что? У Кейна не было никаких иллюзий по поводу успешности нападения. Судя по обеспокоенному взгляду Ойры, тот тоже ничего хорошего не ожидал. Они, стараясь действовать незаметно, взяли крепыша в клещи и смогли вздохнуть спокойно, только когда за ними закрылась дверь в каюту Бауэра.
— Оставайтесь тут. После окончания слушания вас отправят обратно, в порт приписки «Аякса», там вас уже ждут.
— А что с тритонианкой? — спросил Кейн. Остальные повернулись, ожидая ответа, но старший только пожал плечами и вышел. Стальная пластина двери в повисшей тишине громко хлопнула уплотнителем.
— Вот и поговорили. — Кейн опустился на кровать, потер лицо.
— Зато через сутки будем уже дома. — Ойра повторил жест конвойного, опускаясь на стул. — ребят жалко, это да…
— Твою мать! — кулак Бауэра с треском вонзился в пластик стены: тот наконец дал волю накопившемуся раздражению. — И крайней сделают эту мелкую!
— Но в принципе комиссия все толково описала. Тем более, почему бы им не верить, в конце концов? Она навела, не она, но что с теми ребятами связана, я не сомневаюсь.
Бауэр вскочил, но Кейн схватил его за ремень, дернул на себя:
— Успокойся. А ты с каких пор военным веришь? — последние слова предназначались технику. — Ты же больше всех нос воротил, как я помню.
Кейн поднялся сам, встал перед Ойрой, сложив руки на груди. Тот откинулся на спинку стула, глядя на стрелка с показным удивлением:
— Я? Да с чего бы это? Ты меня сколько знаешь? Вот и не бреши.
Они замолчали. Бауэр поднялся и принялся мерить шагами каюту, Ойра делал вид, что спит, сидя на стуле. Кейн же задумался над тем, что увидел в зале. Хороший солдат не задумывается над поведением старших по званию, по умолчанию принимая, что все, что они делают, правильно. Но одновременно из головы не шло лицо капитана. Тот явно не был согласен с происходящим.
Мало данных. Слишком мало данных! И простому сержанту, к тому же отставному, не имеющему на станции знакомых людей, узнать что-то было просто нереально. Придется смириться. И до конца жизни вспоминать эту девчонку, на которую хотят свалить гибель двух кораблей. Словно ему не хватает собственного камня на груди!
Так прошло несколько часов. В нервном блуждании, тяжелых мыслях они не заметили этого, пока в каюту не вошел человек в форме. Это был все тот же старший конвоя, дежурство которого еще не закончилось. Махнув в сторону выхода, он сказал:
— Пора. За вами уже прилетели. Если есть какие личные вещи, я подожду, пока соберете.
Личных вещей не оказалось, только Бауэр проронил что-то издевательское по поводу того, что и трусы на них казенные, и не придется ли их сдавать перед отлетом. Когда они оказались в коридоре в окружении уже начавших утомлять бойцов, старший подошел к каждому, снимая с запястий браслеты.
— Они вам здесь не понадобятся больше. Идемте.
Шли долго. В бесконечных переходах и лифтовых шахтах можно было запросто заблудиться, даже Кейн, долгое время проживший на такой же базе, почувствовал, как теряет ощущение направления, что уж говорить про техника и крепыша.
Наконец, они оказались в просторном ангаре. Помещение с высокими потолками было ярко освещено, повсюду высились штабеля ящиков, какие-то тюки, на стенах и потолке катались по направляющим лапы электрических погрузчиков. Кейн с удивлением узнал грузовой ангар. Сюда выходили сразу три шлюзовые камеры, одна из которых была открыта, через нее тянулась внутрь вереница платформ, с которых все эти ящики и сгружались.