Орлы Екатерины в любви и сражениях
Шрифт:
В результате этих обоюдных и согласованных действий императрицы Елизаветы Петровны и отца юного проказника генерал-аншефа Александра Ивановича Румянцева, Пётр Румянцев в столицу вернулся лишь для того, чтобы с невестой познакомиться, да под венец встать, а вслед за тем получил новое назначение, но уже вовсе не в гвардию. Направлен он был командовать Воронежским пехотным полком – подальше от Петербургских своих компаний.
Наверное, уж не без воли императрицы назначение это сделано было. Благоволила Елизавета Петровна к Румянцевым. Потому-то забияка Пётр по службе продвигался с быстротой непостижимой.
Много
Родился Пётр Александрович в 1725 году, ещё при последних днях жизни Петра Первого, но крестила его уже императрица Екатерина Первая.
В ту пору в службу военную записывали с рождения, правда, Петра Румянцева записали рядовым в лейб-гвардии Преображенский полк в 1735 году, когда ему исполнилось десять лет. Ну и по обычаям того времени отпустили для образования «на домашнем коште». Отец в ту пору служил в Малороссии. Он нанял учителя Тимофея Михайловича Сенютовича. Да и сам вкладывал немало сил в образование сына.
Хорошо ли, плохо ли выучили отрока, но в 1739 году включили его в русское посольство в Берлине. Да видно компания в посольстве том оказалась не той, какой нужно. С 14 лет стали приобщать совсем ещё юного Петра сотоварищи по службе к кутежам и забавам, да таким, от которых Берлин порой содрогался.
Всё закончилось тем, что уже в 1740 году удалён был Пётр Румянцев из посольства с весьма резкой характеристикой и указанием, что выдворяется он за «мотовство, леность и забиячество».
Что делать? Как наставить сына на путь истинный? Вспомнил Александр Иванович о Сухопутном шляхетском кадетском корпусе. Вот это школа! Многим недорослям и в ту пору, и во времена позднейшие, как, кстати, и в нынешние, она мозги вправляла.
Но не тут-то было. Это другим мозги вправлять удавалось, а с Румянцевым номер не прошёл.
Месяц проучился, изводя преподавателей и наставников, второй, третий, даже четвёртый… Но как только отец отправился в командировку, сбежал из корпуса – не понравилась ему армейская дисциплина.
Сбежал, но на престоле уже была императрица Елизавета Петровна. Выслушала она жалобы на сына отцовского любимчика, да и повелела присвоить чин поручика и направить в действующую армию.
Вот уж решение так решение, скажет читатель, не знающий порядков, которые царили в ту пору в России. Ведь чин-то поручика присваивался после окончания корпуса, для того и учили, чтобы офицером сделать. Иначе, зачем тогда учить? А тут недоучился – выгнали. И сразу получил то, что по выпуску полагается…
Ну и что же. Бывало и такое, что неучи чины военные получали. Вот что писал, оценивая положение, сложившееся в Русской армии во времена Анны Иоанновны и сохранявшееся на протяжении царствования Елизаветы Петровны, ординарный профессор Николаевской академии Генерального штаба генерал-майор Николай Фёдорович Дубровин:
«Необходимо заметить, что в Русской армии в это время был наплыв иностранных офицеров, преимущественно немцев. Их принимали без всякого разбора, и современники среди себя видели камердинеров, купцов, учителей, переодетых российскими штаб-офицерами. Офицерский чин давался многим и без всякого затруднения. Его получали безграмотные подрядчики, умевшие угодить сильному, влиятельному лицу, и дети, едва вышедшие из пелёнок».
Итак, служба. Направлен Румянцев был
В боевой обстановке недавний повеса превратился в отважного офицера и вдумчивого командира, не бросавшего просто так на авось в пекло своих подчинённых. Кстати, и с подчинёнными он обращался так, как в те годы ещё не было привычно. Он мог поесть из общего котла, мог разделить последний кусок хлеба, если случались перебои в доставке провианта.
Авторитет его среди подчинённых сразу вырос, ведь солдаты пока ещё привыкли к другому обращению, о котором есть такое свидетельство современника Румянцева.
Генерал от инфантерии Хрущёв, вспоминая свои молодые годы, писал:
«С солдатами иноземные офицеры обращались грубо и жестоко, палка была в таком употреблении, что, стоя в лагере от зари до зари, не проходило часа, чтоб не было слышно палочной экзекуции. Исправным унтер-офицером и офицером считался тот, кто более дрался. Всякий офицер, по своим нравственным качествам и образованию мало отличавшийся от солдата, старался палкою доказать свои достоинство и значение. Такой офицер приобретал уважение от полкового командира и высших начальников, ибо тиранство и жестокость придавали название трудолюбивого и исправного».
Румянцев был не таким, к тому же он постоянно демонстрировал истинно русские мужество и отвагу, увлекая солдат за собой в самые трудные минуты боя. А за авторитетным, любимым командиром солдат всегда смело пойдёт в пекло.
Боевые действия для Русской армии начались успешно, и вскоре стало ясно, что Швеция потерпит поражение. Между тем императрица Елизавета Петровна согласилась пойти на перемирие, которое в феврале 1742 года сама же вынуждена была прервать.
Императрица обратилась к жителям Финляндии с Манифестом, в котором говорила о том, что война со стороны Швеции была не справедливой и что русское правительство призывает финнов отказаться от участия в ней на стороне агрессора. В этом случае она обещала содействовать образованию Финляндской государственности, то есть вырвать финнов из рук шведов.
В июне месяце русские войска без боя захватили крепость Фредриксхамн (Фридрихсгам), а в июле заняли Борго и начали преследовать шведов в направлении Гельсингфорса.
Во всех стычках со шведами, в которых ему удалось участвовать, поручик Румянцев показывал чудеса храбрости, за что был произведён в чин капитана.
26 августа русские вошли в Гельсингфорс, а вскоре была очищена вся Финляндия. С победной реляцией в Петербург к императрице было решено отправить молодого капитана Румянцева, которому едва исполнилось 18 лет.
Императрица Елизавета Петровна при получении этого донесения произвела юношу сразу в полковники.
Вот тогда-то и развернулась во всю ширь его удаль в столице, правда, несколько иного характера, ну и завершившаяся направлением к отцу с «секретным» пакетом, а впоследствии женитьбой и назначением на должность командира Воронежского пехотного полка.
В 1744 году после заключения выгодного Абоского договора со Швецией генерал-аншеф и дипломат Александр Иванович Румянцев был, как уже упоминалось, возведён в графское достоинство, распространяющееся на его потомство. Так стал Его Сиятельством и юный полковник Пётр Александрович.