Ормхеймский Бастард

Ружникова Ольга

Эвитанского епископа Эрик, может, и поддержит — в пику острозубой, ядовитой Мидантии. Но вряд ли михаилита — после того, как перед его носом нагло закрыли врата Ордена.

Не влезли бы в кардиналы под шумок леонардиты.

А еще хуже, если влезет Мидантия. Там неизвестно не только, жив ли еще Патриарх (а в его окружении — такие змеи в возможных преемниках!), но и кто ныне на Пурпурном троне. Может, уже такое, что и Борис с Иоанном агнцами Творца милосердного покажутся. Святыми и непорочными, проводящими дни в посте и служении ему, а ночи —

в молитвах.

Да что с Александром сегодня творится? Неужели только из-за ночного кошмара? Эрик — как раз далеко не святой, но после озверевших идиотов — Карла и Гуго… Чем он будет хуже того же Фредерика Юбочника? Ормхеймский Бастард ведь лучшее, на что можно сейчас рассчитывать! На что уже даже не надеялись…

— Но моей волей — нет. Ворот пока не открывать.

И показалось или нет, что жуткие тиски кошмарного сна слегка разжались? Будто Александр только что отогнал кровавых змей, а не подвел подвластный ему орден под смертельный гнев уже третьего короля.

Глава 4

Глава четвертая.

Южная Квирина. — Мидантия, Гелиополис.

1

Здравствуй, родная Мидантия. Век бы тебя еще не видеть. Алексис сбежал из твоих цепких ядовитых лап в веселую, разгульную Квирину. А за это время Мидантии не стало, зато Квирины отныне две. Впрочем, одной вот-вот тоже не останется. Совсем. Той, откуда драпаем.

— Не волнуйся, — Юсти даже в походе обожает расчесывать роскошную бронзовую гриву. — Нужно играть с теми картами, что от щедрот раздала судьба. Даже если это Свитки Судьбы. Пора уже привыкнуть.

К чему? К бесконечным врагам, жреческим оргиям, беременной кузине Валерии? То ли пропавшей, то ли мертвой малышке Марцеллине? Любвеобильную «тетю» не жаль, да и не просыхающего дядю — не слишком, но вот девочка…

За тонкими стенами походного шатра по-прежнему кипит лагерная жизнь. Очень цивилизованной армии. Чопорные эвитанцы — еще дисциплинированнее заледенелых бьёрнланцев. А квиринскую орду держат в жесткой узде.

Впрочем, к скороспелому браку Алексис и впрямь привык. И даже нашел в нем немало приятного.

Оказаться сейчас без умной, неунывающей Юстинианы было бы гораздо тоскливее.

— И все-таки мужа ты себе выбрала неудачно. Ни денег, ни связей, ни дома. Зато врагов — полон рот. И из Квирины пришлось бежать, поджав хвост.

— Врагов и у меня хватает. И из Квирины всё равно пришлось бы бежать. — Черепаховый гребень летит по бронзовой гриве. А теперь — еле скользит. Как ее смелые руки и губы — жаркими ночами. И пышные волосы… И еще… Дальше лучше сейчас не думать! Некогда потому что. — С тобой или без тебя. И лучше уж драпать под охраной доблестной армии доблестного Анри Тенмара, чем самим по себе, разве нет?

— Но в Мидантии нам тоже не задержаться. Если мой любимый и любящий дядюшка Скорпион сохранит власть — а он непотопляемый — мне там не жить. А если не сохранит — всё наше семейство не будет в безопасности.

Чем

опять благоухает? Еле-еле уловимо. Юстиниана не слишком ладит с вольными банджарон, но тайными рецептами полезных трав они делятся. Взаимно.

— Это еще кто сказал? Вдруг наоборот — вы унаследуете от родственничка Скорпиона кучу денег, и мы с тобой славно заживем за его счет? Вместе с моей и твоей семьями.

Семьями. У Юсти выжили все. А вот у Валерии — отец, мачеха, сестра… Все трое исчезли бесследно. Сожрала жадная Сантэя. Пьяными зубами и когтями вот тех, что теперь бредут с беглецами — бок о бок. Шумят за тонкими стенами шатра. Оружие чистят, сытную кашу варят.

Вдруг Марцеллину убил любой из них? Не всех же детоубийц и насильников Тенмар успел перевешать.

— Неужели ты — мечтательница?

Юстиниана рассмеялась. Неужели когда-то Алексиса это так пугало? Или хотя бы… нервировало? Как мало он тогда еще знал и видел.

— Но заметь: до сих пор все мои планы худо-бедно сбывались. Вплоть до мужа, из которого я уже воспитала неплохого любовника.

— Что? — Алексис шутливо повалил ее обратно на мятую груду плащей. Мятую — с прошлой ночи. Зарылся лицом в только что расчесанную гриву — лохматя хлеще, чем было. — Это еще кто кого…

— Давай уговоримся, что взаимно. Но если серьезно, — лукаво усмехнулась она, — помнишь: я зелья не пила? И могу даже родить нам ребенка — едва захотим. Если карты лягут, как нужно.

Ребенка? Родители бы обрадовались. Но вот рожать посреди действующей армии? В походном шатре?

Как теперь придется Валерии.

— А как нужно?

— А нужно, — и впрямь посерьезнела Юсти, — чтобы те, о ком мы хорошо знаем, получили в Мидантии не шапке не хуже, чем в Квирине. И больше туда не сунулись. Или нам точно придется всю оставшуюся жизнь путешествовать под охраной доблестного генерала Тенмара. И детей рожать — тоже здесь.

— Погоди, ты хочешь бунт еще и в Мидантии?!

Кажется, Алексис сморозил что-то не то… С ним такое бывает, но Юсти простит. Он еще не такие глупости воротил.

Слишком уж страшно. В самом жутком сне Алексис не пожелает судьбы семьи бедной Валерии собственным родным. Да, и даже воинственным братьям Констанции…

— Ну, я ведь не сказала: «с такими же жертвами». Лучше, если наши общие знакомые там вообще не победят — даже временно. Алексис, я хорошо знаю, кто они. Даже слишком хорошо. И я хочу, чтобы эту гнилую погань выжгли как паршивую плесень. Им всегда будет мало, Алексис. Они не остановятся, пока не возьмут всё. И раз потеряли Квирину — постараются любой ценой взять реванш в столь же крупной стране. А это — или Эвитан, или Мидантия. Я не знаю, за чьей спиной они стоят на твоей родине. Даже не знаю, мужчина это или женщину. Но этот кто-то ни за что не должен занять Пурпурный престол или оказаться от него слишком близко. Или его нужно очень быстро оттуда стащить — ради всех нас и не только нас.