Осень в Шотландии

Рэнни Карен

– Джордж, разве муж не имеет права любить свою жену?

Она не успела ни продолжить свои уговоры, ни отдаться набежавшим на глаза слезам, потому что из-за двери донесся шум, который поразил их обоих.

– Что за дьявол! – Он бросился к дверям и выглянул в коридор. – Оставайся здесь, Шарлотта. – Он снял с крючка на стене лампу.

– Я с тобой! – крикнула было Шарлотта, но он уже выскочил из комнаты. Шарлотта вышла из ванны и с трудом натянула на себя тут же промокший халат. Надо было не спешить, а обтереться.

Мужа она догнала уже в конце коридора. Он поднимал с пола упавший большой

канделябр.

– Как это случилось? – спросила Шарлотта.

– Из-за какой-нибудь беспечной служанки. Или из-за кошки.

– Я не разрешаю пускать в дом кошек из амбара.

– По моим наблюдениям, кошки приходят и уходят, когда хотят, – с насмешкой в голосе возразил он. И возразил справедливо.

Он стал подниматься на третий этаж.

Шарлотта осталась внизу. Он взглянул на нее сверху вниз и, наверное, вдруг заметил, во что она одета, вернее, во что не одета. Его лицо окаменело, глаза потемнели. Лампа в его руке делала полупрозрачную ткань почти невидимой.

– Может быть, тебе лучше вернуться к себе? – бесстрастным током спросил он.

– Я не трусиха, – возразила Шарлотта, но говорила она о возможном грабителе, не о муже.

– Но ведь ты почти голая.

– Тут, кроме нас, никого нет. А ты уже видел меня голой.

– Но не посреди Балфурина, – возразил он. – Насколько я помню, это было в моей постели.

– Какая разница? Ты же сказал, что не собираешься все это повторять.

– И ты думаешь, это потому, что я не хочу? Не настолько же ты бестолкова! – Шум наверху заставил их задрать головы. – Там кто-то есть. – И он поднялся на несколько ступенек. Шарлотта осталась на месте. – Лучше бы ты вернулась к себе, но если не хочешь, пошли со мной.

– Я не очень-то люблю ходить на третий этаж, – призналась Шарлотта. – Всегда избегаю его, если удается.

Он оглянулся:

– Почему?

– Оттуда часто раздаются какие-то звуки. А в это время года там почти никто не живет. Большинство слуг уехали в Инвернесс и вернутся только к началу семестра.

– Боюсь, что все привидения Балфурина – живые люди. Кто-то ведь уронил канделябр, и я собираюсь узнать, кто это был.

Шарлотта неохотно пошла рядом с мужем, и шла так близко, что чувствовала жар его тела. Когда они добрались до площадки, он обернулся к Шарлотте.

– Я не позволю ни одному привидению причинить тебе вред, – с явственной иронией в голосе заявил он, но Шарлотте не было дела до его насмешек. Тени метались по голому полу; ковра не было, и ничто не скрадывало шагов; деревянные половицы скрипели и стонали при каждом шаге.

Он забрал лампу из рук Шарлотты и, открывая одну за яругой все двери, заглядывал и светил в каждую комнату, но вдруг Шарлотта его остановила.

– Здесь спит Мейзи, – пояснила она.

Внезапно дверь распахнулась. Шарлотта сама не знала, кто удивился сильнее – они с мужем или Мэтью. Секретарь стоял в проеме в халате и с босыми ногами, а потому Шарлотта заподозрила, что больше на нем ничего нет.

– Что там такое, Мэтью? – позвала из комнаты Мейзи.

Мэтью вышел в холл, закрыл за собой дверь и спокойными, размеренными движениями затянул пояс халата.

– Ты видел или, может быть, слышал что-нибудь странное сегодня вечером? – Голос мужа звучал так, словно

они с Шарлоттой вовсе не помешали его любовному свиданию со служанкой.

Да, Мейзи не теряла времени. Видно, она сразу обратила внимание на Мэтью. Как странно завидовать собственной служанке!

Шарлотта задумалась, не следует ли ей как хозяйке выступить в защиту нравственности, но потом решила, что не станет пользоваться случаем. К тому же голос Мейзи звучал вовсе не обиженно, а скорее разнеженно. И Шарлотта бросила раздраженный взгляд в сторону мужа.

– Я занимался медитацией, хозяин, и меня ничто не обеспокоило.

На это Шарлотта могла бы высказать дюжину соображений, но, как ни странно, вдруг лишилась способности членораздельно высказывать свои мысли.

– Я вам еще нужен, хозяин?

– Мне хотелось бы взять у тебя на время какую-нибудь одежду.

Мэтью на мгновение скрылся, а вернулся со свечой в одной руке и прекрасным халатом темно-красного цвета в другой. Халат он вручил хозяину, который тут же помог Шарлотте одеться и закатал рукава так, чтобы появились кисти рук. До этого момента Шарлотта не замечала, насколько холодно в замке ночью. Она молча стояла, пока муж застегивал на ней одежду от горла до щиколоток и туго затягивал пояс на талии. Одно дело – пытаться соблазнить мужа, и совсем другое – появиться почти голой перед слугой.

– Там есть еще один этаж, – заявила Шарлотта, глядя в дальний конец коридора. – Там складывают ненужные вещи. Но туда никто никогда не ходит. Я сама несколько месяцев там не была. – Шарлотта действительно очень неохотно поднималась на этот этаж, разве что осмотреть мебель, когда приходилось давать распоряжения лакею принести дополнительный стол или стул в столовую. Однако сейчас необходимо было обследовать все помещения. Ей ничего не оставалось, как следом за двумя мужчинами подняться по узкой лесенке. Сама она никогда не боялась закрытого пространства, но, взбираясь по темной крутой лестнице, легко представляла, как это может случиться с другими. Казалось, что поднимаешься в темную пещеру. Лестница была узкой – на одного человека. По стенам метались причудливые тени.

Сейчас они находились в самой высокой части замка, даже комнаты в башне располагались ниже. Если бы здесь были окна, Шарлотта смогла бы увидеть отсюда все земли Балфурина.

Все, что произошло дальше, Шарлотта наблюдала со стороны и словно во сне.

Внезапно из темноты появилась какая-то тень и двинулась к ним. Джордж взмахнул лампой, на пол выплеснулись капли вспыхнувшего масла, огонь заметался по пыльному полу и легко мог распространиться, но Мэтью не растерялся. Он сунул свечу в руку Шарлотты, скинул с себя халат и стал сбивать языки пламени.

Шарлотта смущенно отвернулась. Но смутила ее не нагота Мэтью, в память навеки врезалось другое зрелище – его обнаженная спина, исчерченная глубокими длинными шрамами, как будто его били кнутом, и били часто.

На освещенном фоне стены видны были сцепившиеся тени, слышались звуки ударов.

«Господи, сделай так, чтобы с Джорджем все было в порядке!»

Наконец звуки борьбы стали стихать. Одна тень отделилась от другой. Шарлотта обернулась. Мэтью исчез. Джордж стоял, обхватив руками какого-то человека.