Осень в Шотландии
Шрифт:
– Раньше ты не был таким чутким.
Улыбка на его лице исчезла.
– Это не прошлое.
Он перевел взгляд на распахнутую дверь у нее за спиной. Намекает, что ей следует вернуться к себе? Отлично, дальше позориться она не собирается.
Шарлотта развернулась и пошла через коридор.
– Шарлотта.
Она обернулась и спросила через плечо:
– В чем дело, Джордж?
Его лицо окаменело.
– Что у тебя в руках?
Она опустила взгляд на свою ладонь.
– Полагаю, это бархатная плетка.
Джордж молчал бесконечно долго, потом все же спросил:
– Скажи
Шарлотта внимательно рассматривала предмет в своей руке, как будто это не она пришла в ужас, когда леди Элинор сунула его в ладонь Шарлотты и шепотом дала несколько советов.
– Я не намерена ничего объяснять, – наконец произнесла она, раскаиваясь, что постучала в его дверь.
– Благодарю, что ты по мне скучала.
– Не говори глупостей, – резко бросила она и захлопнула за собой дверь прежде, чем он сумел догадаться, что она тосковала о нем каждый час этих бесконечных двадцати дней.
Глава 20
Шарлотта с облегчением попрощалась с дамами из «Просветительского общества», намереваясь держать их подальше от Балфурина и через полмесяца не допустить в его стенах следующего заседания, однако в успехе сомневалась: леди Элинор была самой настырной особой из всех, кого она встречала. К тому же Шарлотта заметила, что один из лакеев явно подмигивал этой солидной даме. Джордж был необыкновенно любезен с гостьями. Шарлотте хотелось ударить его. Эти дамы не нуждались в дополнительных приманках. Шарлотта даже беспокоилась, что снег может завалить дорогу на Инвернесс и вся компания окажется запертой в Балфурине.
К счастью, погода оказалась к ней милостива – снег пошел только, когда дамы уехали, и тогда Балфурин укрыла зима. Деревья были окутаны тончайшим кружевом инея. Река Тэм замерзла. На сером небе белели столбы дыма из труб Балфурина.
Отъезд женщин, хотя и желанный, послужил резким поворотом в отношениях Шарлотты с мужем.
Встречаясь в холле, Джордж раскланивался с ней, Шарлотта милостиво кивала в ответ. Иногда они вместе обедали в семейной столовой, где разделяющий их огромный стол не позволял вести беседу. Всякое общение между супругами шло через посредников – Мэтью и Мейзи, – которых ничуть не смущала такая роль.
При посторонних они держались друг с другом вполне любезно, но на деле все обстояло иначе. Джордж раздражал ее, и, когда рядом не было прислуги, она этого не скрывала. А Джордж, казалось, находился под впечатлением, что Шарлотта превратилась в человека-невидимку – он ее игнорировал. И не просто игнорировал, а игнорировал демонстративно. Шарлотту это бесило.
Было ясно, что ни один разумный человек не сможет это вытерпеть. Шарлотта приказала носить поднос в свои покои, и теперь ей не было нужды сидеть с Джорджем в одной комнате и целый час наблюдать, как он отводит от нее взгляд.
Можно было подумать, что он терпит ее общество только по необходимости, Однако она ведь не заставляла его возвращаться в Балфурин! Шарлотте меньше всего хотелось, чтобы Джордж болтался у нее под ногами. Она привыкла в одиночестве справляться со всеми трудностями, не считаясь с мнением мужа.
Кроме того, Шарлотта особенно не желала вспоминать о той ночи почти месяц назад, но воспоминания не уходили, не оставляли ее ни на мгновение с тех пор, как это случилось. Да, она легла в постель со своим мужем, и не могла сожалеть об этом. Как бы иначе узнала она наслаждения любви?
Однако он не торопится все повторить, не так ли? Шарлотта стояла у окна, наблюдая, как на Балфурин опускается ночь, У них вовсе не брак. У них… Шарлотта не нашла слова. Какие же у них отношения? Договор? Но разумеется, не союз.
В воздухе поблескивали снежинки. Шарлотта уже распорядилась, чтобы ночью хорошо топили. Она давно усвоила: нельзя давать промерзнуть и отсыреть толстым стенам Балфурина, ведь понадобится много дней, чтобы согреть их снова.
Джордж вел себя очень странно. Он вернулся к старой привычке – уходил из замка по утрам и не возвращался почти до вечера. Шарлотта притворялась, что ее это не интересует, делала вид, что ей нет дела до занятий беглого мужа. Она довольствовалась тем, что занималась школой, поддерживала порядок в Балфурине.
Тем не менее любопытство ее терзало, особенно с тех пор, как он стал уходить из замка в одном только килте с перекинутым через плечо пледом. Какие мощные и красивые у него ноги! Шарлотта знала, что кухарка готовит ему ленч, а что еще он носит в котомке, оставалось для нее тайной. С ней он ничем не делился. Как-то раз она спросила у Мэтью, почему его хозяин целыми днями гуляет по холмам вокруг Балфурина, но слуга лишь поклонился и ничего не ответил.
В другой раз Шарлотта слышала, как муж что-то громко сказал в холле, потом рассмеялся. С кем он разговаривал? С Мэтью или с одной из служанок, которые вечно крутились вокруг него, желая чем-нибудь услужить? Может быть, надо подумать о том, чтобы сменить персонал, ведь все эти девицы поголовно в него влюблены?
Не станет она думать о Джордже!
Шарлотта распорядилась приготовить ванну у себя в спальне. В дверь постучали, она отозвалась и стала наблюдать, как процессия лакеев по очереди опустошает исходящие паром ведра в большую медную ванну. Когда удалился последний из них, в спальню вошла Мейзи с большой холщовой сумкой в руках.
– Вчера вечером Мэтью бросал свои палочки, – сообщила она, вываливая содержимое сумки на сиденье стула. – Сказал, что все элементы благоприятствуют удаче. Сказал, что его сиятельство найдет сокровище, а вы должны искать счастье в цветочной ванне.
Шарлотта удивленно смотрела на служанку, не зная, с чего начинать расспросы.
– Он ищет сокровище? – наконец выговорила она. – Сокровище Балфурина?
– Вам ведь об этом известно, ваше сиятельство?
Шарлотта кивнула.
– Тут нет никакого сокровища, – решительно заявила она. – Это просто старые выдумки старых людей.
– А его сиятельство в них верит. Там должен быть бочонок с золотом. Его спрятал первый граф на тот случай, если в семье возникнет нужда.
– Я думала, Джордж богат.