Осенний лист или зачем бомжу деньги
Шрифт:
Екатерина хмыкнула и дернула плечиком.
– …Если нет бабок, тогда все в рамках договора пойдет. Завтра мои крючкотворы начнут процедуру банкротства.
– Пархом склонил голову набок.
– Но мы еще можем договориться, госпожа Сидорова.
– Нам с вами больше не о чем договариваться…, господин
Пархоменко. Договорилась уже однажды! Ведь знала, что с вами договариваться нельзя. Вы бандит.
– Я? Я не бандит. О чем это вы? Сами связались с какими-то гансами. Все претензии к ним. А я банкир. Я вам денег дал. Взаймы.
Пришло время возвращать бабло.
…Кстати, вы неправильно произносите мою фамилию. Кредитный договор не читали? Там печатными буквами… Моя фамилия Пархоменков. У меня
'в' на конце.
Катерина прыснула.
– А меня не интересует, что у вас на конце. Мне, как вы изволили выразиться, 'по барабану'.
Ну, сука!
Когда они выходили из дома Сидоровой, Пархом бросил косой взгляд на Шамиля. Лицо горца было беспристрастным, но Пархом не сомневался
– Шамиль слышал слова Катерины и наверняка передаст их своим абрекам. Смеяться будут.
– … Але! Максим Игоревич? Вы меня слышите?
– надрывался Мрак.
–
Але? Фу, фу! Что со связью?
– Да слышу я тебя, - Пархом с трудом оторвался от воспоминаний.
– Так как вам моя версия, Максим Игоревич?
– Какая версия?
– Ну… Списать смерть Самсонова на зятя.
– На какого зятя?
– На Сидорова.
– А, ну да. На Сидорова. А он точно того…, дас ист капут?
– Судмедэксперт констатировал смерть.
– Замечательно. Это просто замечательно. Нет человека, нет проблемы. А версия… Нормальная версия. Списывай. Вообще - делай что хочешь. Но чтобы все пучком было. Усек?
– Так точно!
– Закроешь дело, звони Андрею Ильичу. Я его предупрежу. Он выдаст тебе то, что я обещал.
– К Пархому понемногу стали возвращаться самоуверенность и хорошее настроение. Амеба на спине стала уменьшаться в размерах. Впрочем, что-то ей мешало исчезнуть совсем.
– Купишь себе яхту, Мрак. У тебя же на яхту этой сотки не хватало?
Тебе, небось, эта яхта по ночам снится?
– Ну-у-у…
– Что 'ну'? Думал, не знаю? Я про вас, взяточников все знаю. На то я и хозяин, чтобы о своих холопах все знать. Вы у меня все, как на ладони. И ты, и Малюта, и мэр наш. Все знаю. И о недвижимости вашей знаю и о желании из России слинять…Плохо это. Не патриоты вы ни хрена. Родину свою любить надо. Она вас родила и вскормила и… сейчас кормит.
Пархома несло, он понимал, что говорит что-то не то, что-то лишнее, но остановиться не мог. Наверное, это была реакция на недавнее нервное напряжение, неконтролируемая психологическая разрядка.
– Откуда вы…?
– сдавленным голосом спросил полковник.
– Про яхту?
– Откуда знаю? Я, Мрак, мысли читать умею, - хохотнул Пархом.
– На расстоянии читаю, как этот… - И вдруг его словесный понос прекратился так же внезапно, как и возник.
– А что угадал? Про яхту?
…Ладно. Все. Давай, действуй. Про яхту пошутил, про родину нет.
Пархом положил трубку и с досадой хлопнул себя по лбу.
Идиот! Осел! Сдал по-глупому
Сразу просечет, где сквозняк. Ну, да ладно, прорвемся.
Он набрал номер Шамиля. Соединение произошло, но Шамиль молчал, ожидая, что тот, кто ему позвонил, заговорит первым. Знал, что звонит Пархом, но молчал. Это было его привычкой, и Пархом с ней свыкся.
– Але, Шамиль! Снимайся. Давай назад.
– Засаду поставлю.
– Шамиль не спрашивал, а сообщал о том, что намерен предпринять.
– Не надо. Никто туда не придет.
– Как скажешь.
5.
Расследованием 'причин' и 'обстоятельств' взрыва в гостинице
'Центральная' полковник милиции Константин Леонтьевич Мараков руководил из своего домашнего кабинета. По телефону. Выходить из дома в ночь, плестись по темноте до гаража, заводить свой
'Лэндкрузер' (автомобиль по своим размерам должен соответствовать габаритам его владельца) и ехать через весь город страсть как не хотелось. Можно было, конечно, вызвать дежурную машину, примчались бы мигом, но не любил Мрак служебные волги и бобики - нет комфорта и бензином припахивает. Да ему вообще, в принципе выходить из дома не хотелось. Да и что такого особенного? Подумаешь, погиб какой-то приезжий бизнесмен. Случай, не то, чтобы рядовой, но и не выходящий за статистические рамки. Бизнесменов, коих несть числа во всех городах и весях необъятной родины часто взрывают, а меньше их не становится. В Москве, Питере это чуть ли не каждый день случается, но и его город не исключение. Редко, но бывает.
Выполнять некоторые щекотливые поручения его подчиненным не впервой. Все все прекрасно понимают, что к чему и зачем. Понимают и помалкивают. Он ведь тоже закрывает глаза на тот беспредел, который творится в ментуре. Главное - это отчетность. Наверх должно идти то, что ждет высшее руководство. А жалобы некоторых представителей широких народных масс…, с ними полковник Мараков умеет разбираться. У него и в городе и наверху все тип-топ.
Мараков спокойно, по-деловому давал указания и принимал телефонные рапорты от своих подчиненных. Все шло как по маслу и складывалось как нельзя лучше. Смоленцев - молоток! Все понял с полуслова, клюнув на посул стать замом главного городского мента. Неожиданное появление на сцене Сидорова и его смерть тоже как нельзя лучше легли в строчку, и версия получилась - конфетка. Пальчики оближешь!
Мараков закрывал глаза, и перед его мысленном взором возникала белоснежная красавица-яхта. Еще чуть-чуть и он станет владельцем этой красавицы, мечта станет явью. Каких-то сто тысяч. Один рывок можно сказать.
Яхта приближалась, медленно подплывая к берегу, на котором стоял он. Мрак видел ее крутые борта, резные балясинки леера, гюйс, развевающийся на клотике капитанского мостика…
И вдруг! 'На то я и хозяин, чтобы о своих холопах все знать!'.
Видение враз померкло, почернело, как передержанная фотография в кювете с проявителем. Нет яхты - одна чернота.