Осколки чего-то красивого
Шрифт:
252. 28 июня 2003 г —Цикада
На листе сидела цикада под пленчатым шалашиком из собственных крыльев…
Подошел человек, поймал ее и унес к себе домой… Чтобы слушать, как она поет…
А потом была война, и вскоре король-победитель пошел по улицам покоренной столицы.
И увидел барда, который — то ли у ужасе, то ли в растерянности — замер у подножия мраморного фонтана в алых брызгах.
Отрешенный; переживший только богам известно что, он по-прежнему бережно держал в руках лютню. Барды — это барды… они будут играть, пока
Победитель велел воинам схватить его и увез с собой в Аридные Земли…
…Чтобы слушать, как он поет…
(28 июня 2003 г)
253.
Есть вещи, которые нельзя понять. Которые нельзя объяснить. Которые нельзя доказать.
Любовь.
Сны.
Вдохновение.
Боги.
…и много чего еще…
А надо ли? Надо ли доказывать? Стоит ли?
Я биолог. Я изучаю живое. Как организм работает, развивается, живет… но чем больше я изучаю, тем больше осознаю, что Тайна не просто остается, она растет.
Для того, кто не занимается наукой, в жизни нет никакой тайны. Он просто живет. Живет и все. Любит и все. Смотрит сны — и все…
А тот, кто отступил от этого "и все", сталкивается лицом к лицу с Вечностью. С Тайной.
И мне кажется, мы рождаемся не для того, чтобы разгадать то, что невозможно объяснить словами и логикой. Мы рождаемся осознать, что оно есть, что оно необъяснимо, и принять это. Просто принять…
254.
Дождится…
255.
Я устал… от всего…
Прихожу к Джулай — и будто из меня выкачивают литр свежей крови. А я улыбаюсь. А я сторожу ее сон…
Лучше бы я сам болел!
Знаете, от чего люди плачут? От беспомощности. Поэтому мужчины стыдятся слез…
256. 29 июня 2003 г —Манник и Ваннери
Дин сказал брату, что на дальних полях растет манна, и мальчишка (впрочем, Ваннери был слишком суров и рассудителен для мальчишки) пошел проверить.
Он две недели шел до дальних полей. Там и лес был по пути, и болота. Взрослые туда и ногой бы не ступили, потому что знали, что со времен Первой Магической войны там полно нечисти. Ваннери этого просто не знал. Он ее, нечисть, никогда не видел, а потому в нее не верил. Любое порядочное создание ночи скажет вам, что практически невозможно что-нибудь сделать с тем, кто в тебя не верит…
В общем, две недели — и Ваннери стоит на холме и глядит на манное поле… А там замечательные холмы: они стоят рядом и окружают поле так, что кажется, будто оно в чаше. Чаша Богов, так называют эти холмы. Летом она полна белоснежной манны, которая при легком прикосновении осыпается со стебельков, а весной — воды — растаявшего снега…
Ваннери спустился к полю. Ветвистые манные колоски колыхались над его головой. И возникло непреодолимое желание войти в манные заросли, углубиться в них, потеряться… странное желание… странная обида
Ваннери просто не знал, сколько путешественников с радостью повиновались этому желанию, этому зову — и пропадали навсегда…
Это Чаша Богов, а у манны только один бог — Манник, и это далеко не самый добрый бог…
Пожав плечами, Ваннери набрал полный мешок манных колосьев и отправился домой.
Две недели — и он стоит на пороге дома и смотрит на траурную ленточку над дверью, а перешагнув порог встречает сначала испуг, потом удивление, потом — радость…
С тех пор люди сеют манну на самых обычных полях, но не в том все дело, а вот в чем…
Человек может быть сильнее бога. Человек может вместить в себя бога. Человек может уничтожить бога.
Манника больше нет, есть Ваннери, и в его душе что-то растет и зреет, как зерно. Из таких зерен вырастает то, что мы зовем чудом. Это то, для чего он родился. Это то, что есть у каждого человека изначально.
(29 июня 2003 г)
257.
Вечер.
Мы с Ингаром выпили "по портвейну" в честь того, что с Джулай все в порядке. Прощай, война!
All you need is love…
258. 30 июня 2003 г
Монстрик:
"Ну вот я больше и не пишу стихов. Реанимировать не получилось. Оно умерло раз и навсегда. И ничего не возникло взамен. Я теперь как… как без руки, наверно, да еще и без протеза. Урод, в общем…"
Жаль. Я так любил ее стихи. Воистину, самое прекрасное творили люди, которым было больно… Но, наверное, когда слишком долго больно, в душе что-то ломается. А она, душа, живая — не склеишь…
259. 1 июля 2003 г
Первый день настоящего лета. Июнь обычно холодный. И дождливый.
230.
Маленькая девочка сидит с протянутой рукой и просит милостыню. И тень у нее маленькая, даже меньше, чем она сама.
Это живой символ всех людей, у которых нет будущего… маленькая девочка и ее маленькая тень на асфальте…
Я вот подумал… Лет через сто люди будут ужасаться, что мы видели это и проходили мимо. Ну, в лучшем случае, кидали монетку голодному и оборванному ребенку.
В будущем не будет нищих. Не будет людей без будущего, обреченных с детства…
Да, скорее всего, наши потомки просто не поверят, что было все так, как есть сейчас…
231.
Я видел ночью странный сон. Джулай в плену. А мне — просто подойди и ударь по цепям, и забери ее с собой. Но Голос говорит: "Видишь коридор? В нем стоит Невидимый Страж. Иди. Если ты ее любишь, ты пройдешь, если нет — сгоришь заживо".
И в душе начинает шевелиться что-то мерзкое. Это что-то — кровосмешение сомнения со страхом. Эдакий слюнявый уродец…