Осколки вечности в Академии Судьбы

Княжина Елена

Признания рвались из горла пополам с обвинениями, плотину прорвало, и дочерней верности во мне не осталось. Все парижское воспитание как хеккер слизнул.

– Ника, с каждым днем ты разочаровываешь меня все больше, – прокомментировал сверху отец.

Следователь повертел обморочного птица в руках, заглянул в мутные зрачки и передал находку стражу в форме магтрибунала.

– Подчинять разумных существ незаконно, – напомнил он папе. – Но вам это известно, граф, правда?

– Вас волнуют облезлые птицы? Посмотрите на

мою дочь! Ее похитили, мучили, пытали, кусали! Она в отметинах от зубов, в синяках и порезах, – раздраженно прошипел отец, тыкая вниз мясистым пальцем. – Ника пропала со свадьбы, на которую был приглашен весь магический свет. И вы предлагаете мне сидеть и ждать, пока ищейки Совета опять упрутся в закрытую дверь и собьются со следа?! Это личное, Шо. Эти птицы служат мне.

– Добровольно?

– Какая, к шурхам, разница? Они выкуплены из заповедника в Ладакхе по немалой цене!

– О «похищении» леди Честер не сообщали, – следователь сощурил и без того узкие глаза и задрал голову к балкону.

– Это. Личное. Дело. Семейное! – багровея лицом, пыхтел папа. – Такой позор! Моя супруга несколько ночей на спала, готовя торжество.

А граф Ланге в это время развлекал на террасе синеглазую гостью…

– Пока девушка выглядит вашей пленницей, – подметил Шо, хотя конвой успел меня отпустить.

– Я ее отец. Я волен воспитывать дитя так, как считаю нужным, – отрезал отец. – Пусть смотрит, что случается с теми, кто преступил черту… Этот зверь опорочил мою дочь. Запачкал. Он смыл печать предателя кровью моей малышки! Как мне теперь исполнять условия брачного контракта, мм? У нее есть жених, заверенный магией и честью рода!

Эрик раздраженно шипел, плевался на камни, возился в сетях. Индусы вовремя скрылись из виду, но я не была уверена, что полностью остановили гипнотический шепот.

– Спуститесь с балкона, господин Ланге, – твердо приказал Шо. – Ваше возвышение неуместно. Я представляю законы Эстер-Хаза.

– Я не вижу в ваших руках бланка с печатью Верховного совета, Шо, – засомневался папа. – И пока не понимаю, в чем вы надеетесь обвинить почетного гражданина. Я и есть Эстер-Хаз.

– О, у меня целый список нарушений разной степени тяжести, – следователь скривил тонкие губы. – Начать хотя бы с Огнии Мотт… То дело двадцатилетней давности не давало мне покоя. Вы знали? Конечно, знали… Кинули такую лакомую кость, что я на миг забыл о логике, протоколе и совести.

– Видите? Это свойственно всем увлеченным натурам, – усмехнулся отец и вытер потную ладонь о зеленое брюхо. – Мы с вами похожи.

– Ни капли, – поспорил Шо. – Это было моим первым делом на новой должности. Я помнил, что свидетели упоминали имя Валенвайдов… А тут сладкая наводка. И медальон под ножкой кровати. Незакрытое дело вспышкой ударило в живот, инстинкт ищейки обострился. Ох, Ланге, не стоило вам поднимать улегшийся пепел старого дела. Я

ведь докопался до истины… Когда морок охотничьего азарта спал с глаз.

Следователь поглядел на Эрика, как на старого знакомого, и пошевелил крепкой челюстью, пережевывая свежую мысль. Магистр поморщился: воспоминания о ментальном допросе были свежи.

– Вслед за анонимным донесением и взятием под арест господина Валенвайда к нам, как вы знаете, заявилась сама мисс Мотт, – продолжил Шо. – Женщина сообщила, что не умирала. Якобы она сохранила с вампиром дружеские отношения, а медальон оставила на память. Тут что-то не складывалось, однако за неимением жертвы нам пришлось снять подозрения и вернуть улику законной владелице.

– К чему такой пространный рассказ, Шо? Я немного занят воспитанием дочери! – раздраженно профыркал папа.

– Дайте мне пару минут. Так вот, с кулона сняли пробы, но магдиагностику сделать не успели. А потом стало и ни к чему, – объяснил Шо. – Нашего трофейного пленника отпустили, однако осадок остался. К чему умудренному веками вампиру хранить безделицу под кроватью? И лунка в полу была свежей, выдолбленной накануне. Оттуда, кстати, мы тоже пробы взяли… Даже пара капель крови обнаружилась.

– Допустим, – напрягся отец.

– Тайная сентиментальность? Стыдная жажда коллекционирования? – накидывал идеи Шо, разминая ноги на мостовой. – Но кто мог знать, что Эрик Валенвайд сохранил медальон? Кто вообще помнил о существовании приютской бирки, что вешают на шеи послушниц? Я слышал истории об аферах с невинной кровью сирот, но никак не мог подступиться. Так может, о медальоне знал тот, кто собирался девушку купить двадцать лет назад?

– Феерические бредни, господин Шо, – папа надсадно закашлялся в кулак. – Купить живую девушку? Уважаемые горожане подобным не промышляют.

– Промышляют, промышляют… Для личных ли стыдных нужд или для темных ритуалов, для жертвенников, – спокойно отозвался следователь. – После распада Братства арканов осталось много грязных книг. На смену фанатикам пришли молодые маги, жаждущие успеха и готовые укреплять магией свое положение в обществе.

Следователь выглядел отрешенным, но азарт в глазах выдавал настрой. Словно адская гончая, плюющаяся огнем в нечестивцев, он взял след. Учуял добычу, нашел слабину и принялся загонять жертву.

– Я забыл сказать: этим утром ко мне явились две леди, Эвер Валенвайд и Огния Мотт. Видит Судьба, обеим девушкам ступать на порог Магтрибунала противно… Я на повторную встречу и не рассчитывал, – ухмыльнулся Шо и сверкнул черными зрачками.

– Завидую вашему утру, Шо. Я с рассвета в поте лица разыскивал похищенное дитя, – напомнил отец и в доказательство «пота лица» протер лоб платочком.

– Мда… И мисс Мотт все мне рассказала. Согласилась на любые способы проверки истинности, включая «Темное соединение», – довольно закончил Шо.