Осколок Демиурга. Пробуждение

Ал Эш

Один за другим семь Демиургов вышли вперед, присоединяясь ко мне. Восьмерка — число равновесия сил.

Сцена сменилась. Теперь мы стояли перед огромной конструкцией из искаженных кристаллов, окруженной вихрем темной энергии. Экзолес — некогда прекрасный город-храм, теперь искаженный до неузнаваемости экспериментами Малфориана.

— Остановись! — кричал я, видя фигуру Малфориана, парящую в центре вихря. — Ты не понимаешь, с чем играешь!

Его

лицо, еще сохраняющее демиургические черты, но уже искаженное влиянием Бездны, повернулось ко мне. Его глаза были темными колодцами, в которых мерцали звезды.

— Нет, Азраэль, это ТЫ не понимаешь, — его голос звучал одновременно повсюду. — Я обрел истинное знание. Я вижу сквозь завесу иллюзий, которую мы сами создали. Наши законы, наши ограничения — всего лишь цепи, которые мы сами на себя наложили!

— Эти законы поддерживают стабильность Многомерья, — возразил я. — Ты разрушаешь саму основу реальности!

— Я ПЕРЕСТРАИВАЮ ее! — воскликнул он. — Создаю новый порядок, свободный от оков прошлого. Присоединяйся ко мне, Азраэль. Мы всегда были ближе других. Ты всегда понимал меня лучше остальных.

На мгновение я ощутил укол сомнения. Он говорил правду — мы были близки когда-то, две стороны одной медали. Я — хранитель равновесия, он — искатель нового. Но теперь передо мной стоял не тот Малфориан, которого я знал.

— То, что ты делаешь, не создание, а разрушение, — ответил я. — Я не могу позволить этому продолжаться.

Я поднял руку, и вместе со мной это сделали семь других Демиургов. Мы начали плести заклинание закрытия — древнюю формулу, созданную самими Изначальными для защиты от Бездны.

— Так вот как ты отвечаешь на мое предложение? — в голосе Малфориана звучала горечь. — Предательством?

— Это ты предал все, во что мы верили, — ответил я, продолжая удерживать заклинание.

— Тогда смотри, что случится с теми, кто отвергает эволюцию!

Он сделал резкий жест, и портал за его спиной расширился, изрыгая потоки чистой энергии Бездны. Волна искажения ударила в нас, разрывая плетение заклинания.

Два Демиурга рядом со мной просто исчезли, их сущности разорванные на атомы. Еще трое были отброшены, их энергетические формы искажены до неузнаваемости.

— Малфориан! — закричал я, собирая оставшуюся энергию в последнюю атаку. — Остановись, пока не стало слишком поздно!

Но было уже поздно. Портал вышел из-под контроля, превратившись в воронку хаоса, поглощающую все вокруг. Я видел ужас в глазах Малфориана, осознавшего, что он

потерял контроль над своим созданием.

— Что... что происходит? — в его голосе звучал панический страх.

— Ты не можешь контролировать Бездну! — кричал я, пытаясь создать защитный барьер. — Никто не может!

В последний момент Малфориан попытался закрыть портал, но было слишком поздно. Волна чистого хаоса хлынула в мир, сметая всё на своем пути. Я увидел, как Малфориана засасывает в портал, его фигура искажается, сливаясь с тьмой.

— Азраэль! — донесся его последний крик, полный страха и осознания. — Помоги мне!

Я бросился вперед, пытаясь спасти его, но новая волна хаоса ударила в меня, разрывая мою сущность на части. Последним, что я увидел, было лицо Малфориана, наполовину поглощенное Бездной, с одним человеческим глазом, полным ужаса и мольбы, и одним — нечеловеческим, пылающим чуждым интеллектом...

— Азар? Азар!

Голос Лирианы вернул меня в настоящее. Я обнаружил, что стою на террасе, вцепившись в перила так, что костяшки пальцев побелели. Первые лучи солнца только начинали окрашивать небо на востоке.

— Ты кричал во сне, — тихо сказала она. — А потом я нашла тебя здесь. Что случилось?

Я сделал глубокий вдох, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.

— Воспоминание, — ответил я. — О последней встрече с Малфорианом перед Затмением. — Я потер виски. — Они возвращаются все яснее, особенно после контакта с хранилищем.

— Хочешь рассказать? — спросила она, становясь рядом.

Я кратко пересказал увиденное, отмечая, как тяжело становится, когда я дохожу до финальной сцены.

— Я пытался спасти его, — закончил я. — Несмотря на всё, что он сделал, он все еще был... моим другом. — Последнее слово далось с трудом. — Но я потерпел неудачу. И теперь он вернулся, трансформированный Бездной, с еще более радикальными идеями.

Лириана молчала некоторое время, переваривая услышанное.

— Ты не мог знать, что произойдет, — наконец сказала она. — Никто не знал. Даже он сам.

— Именно это и делает всю ситуацию такой трагичной, — я повернулся к ней. — Он действительно верил, что делает что-то великое, что сможет контролировать силы Бездны. Его ослепили собственные амбиции.

— А теперь?

— А теперь... — я посмотрел на горизонт, где первые лучи солнца разгоняли ночную тьму, — теперь я не знаю, что от него осталось. Малфориан, которого я встретил в хранилище, был похож на смесь моего старого друга и чего-то совершенно чуждого, нечеловеческого. Словно два сознания борются за контроль в одном существе.

— Может быть, в нем все еще есть что-то от прежнего Малфориана? — предположила Лириана. — Часть, которая помнит вашу дружбу?

Я хотел бы верить в это, но вспоминая пустоту в его глазах, сомневался.