Осколок Демиурга. Пробуждение
Шрифт:
Азраэль кричит, пытаясь дотянуться до ученика, но новая волна хаоса разделяет их. Последнее, что видит Элохим — его учитель, чья форма распадается, втягиваясь в образовавшийся разлом реальности...
...Темнота. Долгая, бесконечная темнота, в которой нет ни времени, ни пространства. Лишь медленное осознание себя, постепенное собирание осколков сущности воедино. Медальон, словно маяк во тьме, притягивает разрозненные фрагменты сознания.
А затем — пробуждение. Но не в привычной демиургической форме, а в странном симбиозе с кристаллической структурой,
И не только это. Он чувствует присутствие чего-то ещё. Тонкую нить, связывающую его с иным измерением, с Бездной. Понимает, что часть его сущности была поглощена ею, навсегда изменив его природу...
Я выдернул руку из воды, задыхаясь как после долгого бега. Образы и ощущения ещё мелькали перед глазами, но постепенно реальность возвращалась.
— Азар! — Лириана поддерживала меня за плечи. — Ты в порядке?
Я кивнул, не в силах сразу подобрать слова. Пережитые воспоминания были слишком яркими, слишком настоящими — боль, отчаяние, чувство утраты... а затем трансформация.
— Я видел, — наконец произнёс я. — Видел, что случилось с Элохимом. Он пытался спасти Малфориана из портала. Но вместо этого сам был частично поглощён Бездной.
Нила внимательно смотрела на меня:
— Он стал как Малфориан? Гибридом?
— Не совсем, — покачал головой я. — Медальон защитил ядро его личности. Но часть его сущности действительно слилась с Бездной. И ещё — с кристаллами этих пещер. Он стал чем-то новым, промежуточным.
Я поднялся на ноги, чувствуя, как дрожат колени. Символ Элохима на дне озера исчез — испытание было пройдено.
— Пойдёмте, — сказал я, забирая медальон у Нилы. — Дорога открыта.
И действительно, из дальней стены пещеры выдвинулся новый проход, ранее незаметный — идеально круглый тоннель, стены которого покрывали светящиеся кристаллы, создавая эффект звёздного неба.
Тоннель вёл вниз по пологой спирали, постепенно расширяясь. Кристаллы на стенах становились крупнее, их свечение — ярче. Некоторые из них, я заметил, пульсировали в едином ритме, словно подчиняясь единому сердцебиению.
— Это похоже на живой организм, — заметила Лириана, проводя рукой над поверхностью стены, не касаясь её. — Словно вся пещера — единое существо.
— В некотором роде так и есть, — ответил я. — Элохим слился с пещерами. Они стали его телом, его оболочкой.
— Это... чудовищно, — тихо произнесла Нила.
— Или чудесно, — возразил я. — Зависит от точки зрения. Из воспоминаний я понял, что это позволило ему выжить, сохранить хотя бы часть своей личности. В определённом смысле... это эволюция.
Лириана бросила на меня встревоженный взгляд:
— Ты начинаешь говорить как Малфориан.
Её слова отрезвили меня. Действительно, я ощутил опасное сочувствие к идеям, которые всегда считал разрушительными. Воспоминания Элохима, возможно, повлияли на меня сильнее, чем я думал.
— Ты права, — согласился я. — Нужно быть осторожнее. Иллюзии
Тоннель внезапно закончился, открывая просторный зал, настолько обширный, что свет наших кристаллов не достигал дальних стен. Потолок терялся во тьме, но был усеян светящимися точками, словно ночное небо звёздами.
В центре зала возвышалась кристаллическая структура, напоминающая трон или алтарь. А на нём... или скорее в нём, частично погружённая в кристаллическую массу, находилась фигура.
— Элохим, — выдохнул я, узнавая силуэт.
Мы медленно приблизились, держа артефакты наготове. Фигура на троне оставалась неподвижной, словно статуя. Лишь когда мы подошли достаточно близко, я увидел, что глаза существа открыты, и в них мерцает неземной свет.
— Учитель, — голос прозвучал не столько в воздухе, сколько прямо в моем сознании. — Ты пришёл, как я и предвидел.
Существо, бывшее когда-то моим учеником Элохимом, медленно повернуло голову. Верхняя часть его тела выглядела почти человеческой, но ниже пояса он полностью сливался с кристаллическим троном, переходя в сплетение кристаллических структур, растущих из пола пещеры.
— Элохим, — я шагнул вперёд. — Я видел твои воспоминания. Ты пытался спасти Малфориана.
— И провалился, — в его голосе звучала древняя печаль. — Как и ты. Как и все мы.
— Но ты выжил, — я подошёл ещё ближе, рассматривая странную трансформацию своего бывшего ученика. — Благодаря медальону.
— Выжил? — Элохим издал звук, напоминающий горький смех. — Да, если это можно назвать жизнью. Заточённый в кристаллической клетке, наполовину в этом мире, наполовину... где-то ещё.
Он перевёл взгляд на моих спутниц:
— Ты привёл людей. Интересно.
— Они мои друзья и союзники, — твёрдо сказал я. — И они рисковали жизнью, чтобы прийти сюда.
— Друзья? — Элохим снова издал тот странный звук. — Мы, демиурги, никогда по-настоящему не понимали этого понятия. Для нас были ученики, последователи, помощники... но друзья? — Он покачал головой. — Возможно, именно поэтому Малфориан предпочёл Бездну.
Я нахмурился:
— Что ты имеешь в виду?
— Бездна не создаёт иерархий, — ответил Элохим. — Она не знает понятий "выше" и "ниже". В ней все равны перед лицом хаоса. — Он слегка наклонил голову. — Иногда я думаю, что именно этого он и искал — равенства. Конца вечному одиночеству демиургического существования.
Лириана шагнула вперёд, преодолевая явный страх:
— Но ценой была свобода, не так ли? Свобода всех разумных существ.
Элохим перевёл взгляд на неё, и на мгновение мне показалось, что в его глазах мелькнуло что-то тёмное, чуждое.
— Свобода, — протянул он задумчиво. — Ещё одно понятие, которое мы, демиурги, никогда полностью не понимали. Мы дали её своим созданиям, но сами всегда оставались рабами своего долга.
Я чувствовал, что разговор уходит в опасном направлении. Элохим изменился больше, чем я ожидал. Бездна затронула не только его тело, но и разум.