Основы человечности для чайников
Шрифт:
Людвиг валялся на газоне — тоже зелёном, лениво поглаживал упругие травинки и ни о чём не думал. Вообще.
Не думать было удивительно легко: под солнечными лучами мысли разбежались, как тараканы по углам, а те, что рискнули задержаться, выдуло ветром. Черепная коробка осталась блаженно пуста, девственно чиста и до странности легка. И всё остальное тело тоже казалось лёгким, совершенно невесомым. Людвиг впервые в жизни пожалел, что он волк, а не птица: а то воспарил бы в небеса, заложил над городом крутой вираж… и нагадил бы на голову каждому, кто решится прервать это
— Ну ты и забрался! Я еле нашёл!
…Ладно, каждому, кроме Тимура.
Тимуру даже подзатыльник давать жалко, он всё равно неисправим.
— Чего тебе, юный падаван?
Недавно у них случился спонтанный марафон просмотра «Звёздных войн», переросший в не менее спонтанное фехтование на световых мечах (рулонах ватмана и миллиметровки, оставшихся у Людвига со времён учёбы в универе). В результате побоища на лбу Тимура до сих пор красовались остатки синяка, а за ухом — падаванская косичка. Коротенькая, насколько длины волос хватило.
Зато чёлка постепенно отрастала, выцветала, и подкрашивать её заново будущий джедай не спешил.
— Я тут придумал одну штуку! Пошли покажу!
— А до завтра твоя штука не потерпит? Или хотя бы до вечера? — Людвиг слегка повернулся, подставляя солнышку другой бок.
— Вечером было бы круче, но открытие-то сейчас. Надо до него успеть.
Вообще-то до открытия — торжественного перерезания ленточки на входе в новый жилой комплекс — оставалось меньше часа, и Людвиг надеялся провести это время, нежась на травке. Сегодня этот наконец-то не нуждался в чужой силе. Планировалось, что он просто толкнёт речь, стоя на крыльце, раздаст первым жильцам ключи и памятные подарки, покрасуется перед камерами… в общем, изобразит приличного человека и успешного бизнесмена, а потом пойдёт отмечать вместе со Смолянским и Рыбниковым.
Людвиг собирался наблюдать за этой суматохой с ближайшего холма. Оттуда открывался живописный, но слегка дуалистичный вид: с одной стороны — небольшой лесок и речка, с другой — окраина города и стройка. Два новых дома сверкали на солнце и издалека выглядели почти прозрачными и очень хрупкими.
Иллюзия, конечно.
Людвиг прекрасно знал, что бетона и металла в новостройках было гораздо больше, чем стекла, но всё равно соседние, ещё недостроенные здания на фоне изящных блестяшек казались серыми и унылыми. Над одним возвышался подъёмный кран, на втором какой-то не в меру ретивый графитчик уже успел оставить автограф, размалевав кусок стены на уровне седьмого этажа. Забрался же!
Внизу толпились зеваки, суетились организаторы, а новенькая автостоянка постепенно заполнялась машинами.
— Пошли! Скорее! — поторопил Тимур, указывая на это сборище.
— Да зачем? Давай отсюда посмотрим.
— Увидишь! Тебе понравится! Ну пойдём же!
Людвиг нехотя поднялся. Всё равно блаженная нега уже схлынула, а любопытство, напротив, заинтересованно подняло голову.
До новостроек пришлось добираться бегом. Тимур то и дело поглядывал на часы и ворчал, что он ужасно опаздывает.
— Ты ещё добавь про ушки и усики, — вздохнул Людвиг,
— Школа — ерунда! А тут… такое… сейчас… Нет, нам туда!
Как выяснилось, «туда» означало не скопление людей и видеокамер, а один из недостроенных корпусов, обнесённый глухим бетонным забором.
— С ума сошёл? Заметят же! — прошипел Людвиг, когда Тимур ловко прошмыгнул в дыру, полускрытую листом шифера.
— Не заметят, мы тут уже ползали с Тео.
— Что ещё за Тео?
— Теодор. Ну, вообще-то его Фёдор зовут, но в интернете — Теодор. Мы на курсах познакомились.
На курсы по математике Тимура записали в начале учебного года. Инициативу проявили, как ни странно, родители, до которых наконец-то дошло, что ребёнок имеет все шансы завалить выпускные экзамены.
В технический университет он, к счастью, не собирался, нацелившись на гуманитарные специальности, но обязательные предметы никто не отменял.
Курсы были при институте, и юных балбесов не столько учили основам (что безуспешно пытался делать Людвиг), сколько натаскивали на решение определённых типов задач. Но дело внезапно пошло на лад. Великим математиком за несколько занятий Тимур, конечно, не стал, но считать начал заметно лучше.
И даже приятелей завести успел. Теодора вот какого-то.
— Он тоже изо всех сил пытается не завалить математику?
— Типа того. У него со всеми этими формулами и интегралами ещё хуже, чем у меня. Зато рисует круто!
— Дай угадаю: вот это художество во всю стену — его работа? Вы для этого сюда лазили?
— Ага.
— Другого места не нашли?
— Да ладно тебе, всё равно же всё стеклом и панелями закроют. — Тимур привычным жестом запустил руку в волосы. Нащупал косичку, улыбнулся. — Папе только не говори. И своему тоже.
А вот это было даже немного обидно. Во-первых, Людвиг искренне считал, что он не слишком похож на человека, который немедленно помчится к отцу с докладом. А во-вторых… ну…
— Могли бы и меня позвать.
— Извини. Ты занят был на этих выходных. Всё равно не пошёл бы.
На выходных Людвиг действительно был занят: этот поволок его в Москву на крупную конференцию, где занимался своим любимым делом — рассказывал окружающим, какой у него офигенный проект и как много денег на нём можно поднять. Благодаря чужой силе рассказы выходили особенно убедительными, расчёты — наглядными, а планы — реалистичными.
А то, что сам Людвиг несколько дней валялся в гостинице не в силах даже на балкон выйти и свежим воздухом подышать, — это мелочи, не имеющие значения.
Он и сейчас был ещё не слишком готов к активному взаимодействию с реальностью. В обмороки, конечно, не падал, но всё же предпочёл бы поваляться на солнышке, а не пробираться тайком по стройплощадке к бетонному каркасу будущего элитного дома.
Даже этот сжалился и отменил одно из мероприятий церемонии, для которого требовался Людвиг. Заодно и саму церемонию перенёс на светлое время суток, что было намного удобнее всем участникам.