Основы криминалистики. Курс лекций
Шрифт:
Жестко обозначить всю совокупность действий, составляющих операцию, без учета многообразных объективных и субъективных факторов, в том числе и ситуации ее планирования и проведения, значит уподобляться небезызвестному немецкому генералу из «Войны и мира» («…Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… Вторая колонна марширует… Третья колонна марширует…»).
Что касается второго замечания Р.С. Белкина, то мне кажется, что все исследование преступлений можно представить себе в виде необходимости последовательного или параллельного решения его субъектом отдельных локальных задач. Минимально необходимый перечень их предопределен и очерчен
Обобщая изложенное выше, по нашему мнению, тактическая операция есть система следственных действий, оперативно-розыскных и иных мероприятий и реализуемых при их производстве тактических приемов, направленная на достижение определенной локальной задачи исследования преступлений, разрешение которой с учетом вида исследуемого преступления и ситуации его исследования другим образом невозможно или нерационально.
Далеко не всегда, к счастью, та или иная тактическая задача требует для своего разрешения операции – и в этом мы согласны с изложенным выше мнением Р.С. Белкина. Так, отсутствие сомнений в личности погибшего делает ненужной тактическую операцию «Атрибуция трупа»; бесспорное установление факта нахождения обвиняемого на месте преступления в момент его совершения – тактическую операцию «Проверка алиби»; захват лица, обоснованно заподозренного в совершении преступления, – тактическую операцию «Розыск и задержание подозреваемого» и т. д.
Однако при расследовании преступлений отдельных видов и категорий и в различных следственных ситуациях возникает необходимость в планировании и реализации тактических операций для разрешения неких задач, по иным делам и в иных ситуациях не вызывающих проблем. Так, для расследования преступлений, совершаемых на железнодорожном и других видах транспорта (от краж грузов до убийств), почти всегда возникает потребность в сложной и достаточно необычной для расследования иных преступлений тактической операции «Установление места совершения преступления».
И в то же время, по нашему глубокому убеждению, существует как минимум две тактические операции, планирование и производство которых обязательны при расследовании преступлений любых видов и категорий и практически во всех следственных ситуациях. Ими являются тактические операции «Защита доказательств» и, по большинству уголовных дел, «Проверка показаний лица, признавшегося в совершении преступления».
3. Обязательные тактические операции при расследовании преступлений
Тактическая операция «Защита доказательств». Как известно, доказательствами в уголовном судопроизводстве являются любые сведения, полученные из источников, строго предусмотренных уголовно-процессуальным законом и со строжайшим соблюдением при этом им же установленной процессуальной формы их получения (ст. 74 УПК РФ). Таким образом, природа судебного доказательства
Следовательно, чтобы разрушить доказательство, лишить фактические данные доказательственной значимости, достаточно, чтобы они потеряли хотя бы одно из названных свойств – относимости или допустимости, либо не приобрели бы этих свойств, даже одного из них, изначально.
Но со сказанным связана еще одна проблема, необходимость решения которой во многом обусловливает, структурирует содержание рассматриваемой тактической операции: объективность информации, полученной и получаемой из допустимых и относимых источников, т. е. формально обладающей необходимыми доказательственными свойствами.
Совершенно ясно, что, увы, весьма часто выступающая в качестве доказательств в изложенном выше их понимании информация либо изначально непреднамеренно или умышленно была неполной или искаженной, либо (непреднамеренно или умышленно) искажается в процессе последующего исследования преступления. Как печально иногда шутят следователи, интерпретируя известное выражение о статистике, «есть ложь, есть большая ложь, а есть свидетельские показания». И еще: «Лжет, как свидетель».
Причины этого весьма различны: от банального нежелания быть вовлеченным в орбиту уголовного процесса (вспомните, как Остап Бендер спасал от разгневанной толпы «великого слепого» Паниковского) и альтруизма – бескорыстно своими показаниями помочь интересам обвиняемого (что чаще) или потерпевшего, до более сложной мотивации: отказ или изменение показаний под чьим-то влиянием, либо, наконец, для исключения или смягчения своей или других лиц ответственности.
В последнее время, увы, воздействие на людей – носителей доказательственной информации – со стороны заинтересованных в том лиц и организованных преступных сообществ приобретает (и уже приобрело) более жесткие и изощренные формы: от пыток и похищения таких людей, удержания их в недоступных для правоохранительных органов местах на время расследования и суда до их физической ликвидации. А до практической реализации государственной программы защиты свидетелей, потерпевших и других носителей доказательственной информации, при всей очевидной необходимости такового, путь достаточно долгий.
Уголовно-правовые меры, направленные на предупреждение вовлечения в уголовный процесс такой необъективной информации (ответственность за заведомо ложный донос – статья 306 УК РФ, за подкуп или принуждения названных в статье 309 УК РФ лиц в целях дачи ими ложных показаний и др.), как показывает практика, малоэффективны (если не сказать больше, они практически не работают).
Кстати сказать, одна из рекомендаций по защите такой доказательственной информации содержалась еще в опубликованной в 1533 году «Уголовной конституции Карла V» (известной как «Каролина»): «Когда имеется несколько арестантов, их надлежит отделить друг от друга, поскольку это возможно по тюремным условиям, дабы они не могли соглашаться между собой в сложных показаниях либо сговариваться о том, как они намерены оправдываться в своих деяниях» [166] .
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
