Особенные. Элька-2
Шрифт:
— А я хочу ругаться. Кричать и… и. совершить какое-нибудь безумство.
— Пиджаков в женском туалете не достаточно?
— Уууу. Ты уже и про это прознал. И что? Отшлепаешь?
— Заманчивое предложение. Будешь меня злить, обязательно воспользуюсь идеей.
— Ладно. Пусти. Я буду смирной. Но ответов все равно хочу. Хотя бы маленьких. Я ведь, правда, о тебе ничего не знаю. Как я могу при этом тебе доверять?
Он вздохнул. Посверлил меня взглядом и кивнул.
— Хорошо, задавай свои вопросы, неугомонная девчонка.
— Ура! Итак, что же мне такое спросить? —
— Что? — не понял Диреев.
— Цвет. Назови.
— Ты серьезно?
— Просто скажи цвет. Неужели это так сложно?
— Хорошо. Синий.
— Чудненько, — коварно улыбнулась я и щелкнула пальцами. Через секунду его черная футболка стала насыщенного синего цвета.
— Ты что творишь?
— Развлекаюсь. Так гораздо лучше. А еще бы сюда… хм, вот так.
На футболке появился большой розовый слон.
— Эля. Ты нарываешься. Но признаю, пьяная ты колдуешь куда лучше, чем трезвая.
Я улыбнулась до ушей. Первый комплимент от моего вечно скучного репетитора. А он тоже не промах оказался. Взмахнул рукой, и обитатели бара перестали нас замечать.
— Круто. Я тоже так хочу. Научишь?
— Куда я денусь, — простонал он. Блин, какой же он классный все-таки.
— Итак, вопрос посложнее. Что там у тебя с твоей девушкой?
Думала, не ответит, но нет. Ошиблась.
— Она… непоседлива, умна, чертовски красива, заставляет меня все время злиться, она не играет. Если любит, то отдавая всю себя, если ненавидит, то со всей возможной страстью. Для нее нет полутонов и полумер. Она прекрасна. Мне больно видеть ее страдания, больно, что любит не меня.
— Знаешь, она дура. Как можно не любить такого, как ты? Ты же бог. Нет, я серьезно. В тебе столько силы, мощи, ты красивый.
— Комплимент от тебя? — выгнул он бровь. — Чувствую, сейчас будет подвох.
— А вот и нет. В тебя трудно не влюбиться. Чертовски трудно. Она и правда дура.
— А ты… ты могла бы влюбиться?
— В тебя? Запросто. Если бы мы встретились раньше.
— Эль… я. — он не успел ничего сказать. Мне просто захотелось его поцеловать. Что я и сделала. Он классный. И целуется очень здорово. До дрожи. И совсем не хочется мне все это прекращать. К тому же бабушка научила меня щит ставить. И я пьяна, и трезветь сейчас не собираюсь. Так почему нет? Да. И плевать на все и на всех. На чертового, Егора и его фифу, на тайны и секреты, на Еву и бабушку, на Олеф, конечно, не плевать. Но культовый фильм про Скарлет нас научил, что женщина может позволить себе подумать обо всем завтра, а сегодня… сегодня мое время делать ошибки. И я их сделала.
Это была самая романтичная моя ошибка за последнее время. Лежать на одеяле, в поле, а на небе тысяча миллиардов звезд. Мне немного стыдно, ведь эти живые звезды видят меня сейчас, наблюдают. И Хирон понимающе хмыкает, улыбается. Фу. А, пусть смотрит. И завидует. Ведь он всего лишь созвездие. А я человек. Искра. Мне можно совершать ошибки. Даже такие. Даже с тем, кто нравится мне только местами. Очень соблазнительными, мускулистыми, обнаженными местами. О, ему мои места тоже понравились.
— Что не так? — спросила я, когда он остановился на снимании моего, точнее чужого платья.
— Это не правильно.
— Почему? Я тебе нравлюсь?
— Ты знаешь.
— Ты меня хочешь?
— А это ты чувствуешь, — усмехнулся он.
— Тогда сделай это, наконец.
— И это будет месть. Твоему бывшему.
— Диреев, ты чего тупишь, — разозлилась я и все желание медленно испарилось, как дым. — Тебе не все равно?
— Стать заменой?
— Стать тем, кто мне нужен сегодня. Если мы постоянно будем оглядываться в прошлое, жалеть о тех, кто прекрасно живет без нас, то никогда не найдем свое счастье. А я хочу попробовать. С тобой. Но если ты не хочешь.
Я попыталась подняться. Диреев не дал. Схватил, бережно опустил и вдруг стал совсем другим. Не было больше нерешительного, осторожного парня. А появился кто-то мощный, уверенный в себе и своих действиях, очень возбуждающий мужчина. И этот мужчина определенно знает, как заставить девушку забыть обо всех и обо всем. И только чувствовать, чувствовать, чувствовать все так ярко, что мир вокруг просто взрывается.
Глава 24
Ссоры
Я очнулась от того, что кто-то ползал по лицу. А-а-а! Мама! Муравей. Г игантский, злобный, кровожадный муравей.
— А-а-а. Диреев, сними, сними его с меня, — замахала я руками и вдруг поняла, что Диреева нет. И машины нет. И я в каком-то странном коконе нахожусь. Посреди поля. Голая. Одна. Голодная и напуганная. Попробовала силы. Со мной. Фух. Отлегло. Зато появилась злость. Какого черта? Куда этот гад подевался? О-о-о. И голова гудит, во рту кака и в спутанных волосах кто-то ползает. Мамочки! Нет, спать на природе — сомнительное удовольствие. Никаких больше обнимашек под звездами. Это романтично, конечно, но меня комары покусали. Нет, эти пятна похожи на укусы кого-то покрупнее. Он на двух ногах ходит, умеет сводить с ума пьяных девушек, доставлять им немыслимое удовольствие, неоднократно, и ужасно… ужасно. распалять. Да и мое яркое воображение прекрасно умеет дорисовывать картинками мои ночные приключения. Настолько ярко, что мне захотелось дополнить их дневными. Вопрос только в том, где этот двуногий соблазнитель?
Я наколдовала воду. С большим трудом. В этом куполе очень трудно что-либо делать. И невероятно хочется спать. А когда я в следующий раз открыла глаза, то увидела его. Красивого, свежевыбритого, кажется, он даже душ успел принять, пока был неизвестно где. Хм, а рядом поднос. Со всякими вкусностями. Для начала мне подали кружку с чем-то отвратительно пахнущим и также отвратительно выглядящим, а на вкус ничего. Очень даже.
— Ты меня бросил.
— Прости, я думал ты проспишь до обеда, — улыбнулся он. Я даже моргнула раз, другой. И вот как я могу злиться, когда в глазах этого человека живет счастье. И ведь не просто удовлетворение от того… что мы тут творили ночью, а какое-то другое чувство. Я не поняла его, но решила не заморачиваться.