Особняк с видом на безумие
Шрифт:
– Речной вокзал в Осташкове представляет собой большой теплоход. Правда, Юль? За ним высится колокольня Преображенской церкви с часами. А под часами висит колокол. И каждый час там мелодично отбиваются склянки. Правда, Юль? В Осташкове замечательно просторные улицы, и вообще создается такое ощущение, что город стоит прямо на воде. А сколько ему лет – до сих пор точно не известно. Это не тот вариант, когда в спорах рождается истина. Многие думают, что отсчет следует вести с 1371 года – с даты основания города, названия точно не помню, но он возник на острове Кличен – севернее Осташкова. Правда, Юль? Немного странно, поскольку самого Осташкова тогда и в помине не было. Но уж так получилось: когда новгородские и московские князья в очередной раз что-то
Та важно кивнула и подкрепила сие действо словами:
– Совершенно верно: Америка и Франция.
– Вот только осталось неразгаданным название Осташкова, но я помыслила и пришла к выводу, что оно происходит от слова «остался» или «оставшийся» – то есть город, который все равно выжил, назло всем напастям. На правильность не претендую. Просто мне нравится эта версия.
– Ты меня удивляешь все больше и больше. Откуда у тебя такие сведения? – подозрительно спросила Наташка.
– Реинкарнация! – догадалась Алена. – Просто шесть веков назад маменька была тем самым Евстафием, которому удалось не сгореть в огне пожара. С тех пор она заодно и в воде не тонет.
– Ну это как сказать, – возразила Наташка. – Когда хочет – тонет, когда не хочет – не тонет. Но в целом ей легче утопить лодку, чем утонуть самой. – Наташка запнулась, испугавшись, что вернулась к неприятной для Юльки темы. – Давайте решим, будем нашим звонить с утра или дождемся, пока они о нас сами вспомнят?
– Решили же устроить им сюрприз, – напомнила Алена. – Вот и пусть сами названивают. Ой, смотрите, наша бабушка носом клюет! Сейчас головой об стол шарахнется! – Дочь вскочила с места и кинулась к Наине Андреевне.
Та, разбуженная ее воплями, моментально встрепенулась и тихо спросила, когда же мы будем обедать? Юлька осторожно стащила ее со стула и повела в комнату. С
– Полагаю, твои сведения об Осташкове добыты у спасателя в процессе выволакивания тебя из воды? – усмехаясь, спросила Наташка. – Надо же, каков нынче сервис! Такое фиг забудешь!
– Да! – гордо подтвердила я. – И могу со всей определенностью сказать: эти знания отнюдь не лишние. Они привели меня к определенному выводу.
Наталья удивленно вскинула на меня очки. Они съехали у нее на нос, когда она попыталась отхлебнуть из чашки чай, пришлось сдвинуть их на лоб и только потом поднять голову. Очки, как дрессированные, заняли положенное им место. Я не стала морочить голову подруге и пояснила, что в славном городе Осташкове никогда не было района каменных построек, именуемого Францией. Вся заграница – одна деревянная Америка, да и только. И это хорошо известно всем осташковцам – от мала до велика.
– Что же здесь такое творится? – пробормотала Наташка, снимая очки и протирая их бумажной салфеткой.
– Боюсь, что уже сотворено, – вздохнула я. – Мне нужна твоя помощь. Юлька шарахается от меня как от прокаженной. Боится, я кое-что поняла, но старается вида не показывать. Попробуй выяснить у нее моменты, связанные с работой Валерия. Девица наверняка имеет прямое отношение к его фирме. Скорее всего бизнес является общим. Ну… и вообще – планы на будущее. Только аккуратненько, а то спугнешь. И еще – где и каким образом она познакомилась с Валерием.
– Скорей бы уж рассвело! – забеспокоилась Наташка. – Хотя еще и не вечерело… – Она встала и, выглянув в окно, закрыла его, проверив крепость шпингалетов. – Ты мне еще не объяснила, зачем собираешься в ночной поход к Дэну? Думаешь, среди ночи, не видя тебя впритык, он будет с тобой любезнее?
– Надо кое-что проверить, – коротко пояснила я. – Да это не страшно… – и замолчала, вспомнив застывшие заячьи глаза. – Ты не знаешь, кабаны умеют плавать?
– Извини, я живу в другом стаде и привычек этих свиней не знаю.
– Я тоже. Может быть, они не любят гулять при луне по берегу озера? Думаю, если взять твой фонарик…
– Зачем? У тебя теперь свой есть. – Наташка недвусмысленно посмотрела прищуренным глазом на мой фингал. Я невольно потрогала его руками и поморщилась. – А если к нему добавить мой! Настанет сплошная белая ночь. Твой спасатель будет в восторге. Сразу поймет, что мы к нему с самыми серьезными намерениями…
– Хватит ржать, – повысила я голос. – Нужен мне этот спасатель, как татаро-монгольское иго! Мне необходим его сарай и тот, кто в сарае! И, если дело не стронется с мертвой точки, я попрошусь на экскурсию в Осташков! – Поняв, что проорала это слишком громко, добавила: – Там есть Троицкий собор, Воскресенская, Вознесенская и Знаменская церкви и два монастыря. В крайнем случае отправлюсь на рыбалку. А лучше всего было бы вообще завтра уехать.
– Пойди-ка отдохни, – посоветовала подруга. – Стирка тебя совсем умотала. А я протру здесь пол. Рядом с тобой пульт управления. Будь добра, нажми на кнопочку – выключи телевизор. – Я внимательно оглядела весь стол, но пульта не нашла. – Да не там смотришь! Видишь, к столу прислонен! – Наташка выудила длинную палку, похожую на биллиардный кий, и, протянув ее к телевизору, нажала на кнопку. Экран погас. – Пока ты там копаешься в исторических каменоломнях, прогресс семимильными шагами идет вперед, – гордо сказала она, прислоняя палку к окну.
В комнате спала Алена. Сквозь открытое окно прорывался ветерок, приносивший с собой запахи леса. Время от времени занавески надувались как паруса. Осторожно, стараясь не разбудить дочь, я немного прикрыла окно. Расположившись поудобнее, высыпала на стол кусочки фотографии и в который раз принялась складывать их воедино. Вскоре мне натужно заулыбались с нее три человека. Евдокию Петровну невозможно было не узнать. Она гордо стояла между молодым человеком и еще более молодой девушкой, хватко держа их под руки. Создавалось впечатление, что молодые люди удерживаются силком, но понимают, что сопротивление бесполезно.