Осознание ненависти
Шрифт:
— Ему вовсе не обязательно прятаться, — размеренно произнес доктор Энский. — Он может сидеть среди нас, вот здесь, в этой комнате.
— Надеюсь, вы шутите? — Кличева побледнела и с силой сжала подлокотники кресла. — Признайтесь, что это всего лишь неуместная шутка. С какой стати кому-то из нас убивать его?
Энский пожал плечами.
— Понятия не имею. Однако подумать над этим стоит.
— Почему же тогда здесь нет никого из милиции?
— Очевидно, вследствие того, что вы отказались встретиться с ними.
— Доктор,
— В самом деле? — иронично пробормотал Энский.
— Черт побери! Что вы хотите этим сказать?
— В убийстве полковника еще много неясного, и если ваша жена не желает…
— Прекратите! — оборвала доктора Эмма Блиссова. — Сейчас не время и не место ссориться. Мы должны подумать о собственной безопасности.
— Ну что ж, вполне разумное предложение, — согласился Энский. — Но как вы собираетесь это сделать? Привлечь господина Холмова? Прекрасно. Но что он может сделать один, без нашей помощи?
— Именно об этом я и хотела с вами поговорить.
— Холмова? — переспросила Кличева. — Простите, я, вероятно, чего-то не знаю. Какое отношение ко всему этому имеет Холмов? — И она выразительно посмотрела на того, о ком шла речь.
— Господин Холмов — частный сыщик, — пояснила Блиссова. — И хотя он здесь на отдыхе, как, впрочем, и все присутствующие в этом зале, тем не менее не прочь оказать нам профессиональную помощь.
— Частный сыщик? — с сомнением в голосе проговорила Кличева. — Что все это значит? Вы хотите поручить ему расследование этого дела? Но ведь для этого есть милиция. Я ничего не понимаю.
— Успокойся, дорогая, тебе нельзя нервничать, — умоляюще пробормотал Олег Кличев. — Видишь ли, милиция может расследовать это дело бесконечно долго, а мы хотим, чтобы все разрешилось как можно скорее и убийца был бы пойман. До тех пор пока этого не произойдет, мы не сможем уехать, и каждый из нас будет под подозрением.
— Все это очень неприятно. Значит, для того, чтобы Холмов приступил, скажем так, к своим обязанностям, требуется мое согласие?
— Да, и всех остальных тоже.
— Хорошо. Можете считать, что вы его получили.
— Отлично. Я вижу, возражений ни у кого больше нет, — Олег Кличев остановил свой взгляд на Полякове. Тот равнодушно пожал плечами и отвернулся. — С хозяевами я поговорю сам. Думаю, они нас поддержат, — он помолчал. — Сейчас им особенно тяжело. Без сомнения, убийство Можаева больно по ним ударит, и новые постояльцы появятся здесь не скоро. Но что поделаешь! Все это вполне объяснимо. Далеко не каждому захочется жить в доме, где произошло убийство. Да еще такое жестокое и к тому же окутанное мистической тайной! Боюсь, Дворским действительно придется продать свой дом.
— И
— Почему бы и нет? Я давно мечтаю приобрести этот дом, и на этом пути меня ничто не остановит. То есть, я хотел сказать…
— Мы вас прекрасно поняли! Да, в настойчивости вам не откажешь!
— Доктор, вы, кажется, решили со мной окончательно разругаться? — Кличев покраснел и зло посмотрел на доктора. — Мне не нравится, как вы истолковываете мои слова!
— Только и всего?
— Да, черт возьми! Этого вполне достаточно.
— Прекратите же наконец! — во второй раз прервала спорящих Эмма Блиссова. — Как вам не стыдно говорить об этом сейчас! Неужели вы не понимаете, что это неприятно слушать?
— В самом деле, Олег! Ты ведешь себя просто некрасиво, — сказала Надежда Кличева.
Мужчины тут же извинились, стараясь не смотреть друг на друга. Кличев взял кочергу и, присев возле камина, стал перемешивать угли.
Непродолжительную паузу нарушила Эмма Блиссова.
— Мы бы хотели выслушать ваше мнение, Александр, — сказала она, обращаясь к Холмову.
Сыщик, размышлявший о чем-то своем, поднял голову и коротко кивнул.
— Безусловно, определенная опасность существует, но я не считаю ее очень серьезной. Думаю, достаточно соблюдать некоторые меры предосторожности, чтобы не чувствовать себя в западне. Например, следует закрывать на ночь окна и двери. Что касается убийства, то я, к сожалению, ничего конкретного сказать пока не могу.
— Надеюсь, я не буду выглядеть глупо в ваших глазах, если спрошу: вы кого-нибудь подозреваете? — Кличев положил кочергу и снова уселся в кресло. — Может, у вас есть какие-либо соображения относительно причины убийства?
Взгляды всех присутствующих обратились на Холмова. Наступила глубокая тишина, и потому ответ его прозвучал неестественно громко.
— Я никого не подозреваю. Это единственное, что я могу вам сказать.
— Так-так, — неслышно пробормотал Энский. — Типичное поведение человека, наделенного властью. Ничего другого я и не ожидал услышать.
— А мне кажется, убийство Можаева — дело рук какого-то сумасшедшего, — сказала Кличева и пристально посмотрела на Полякова. Тот бесстрастно выдержал ее взгляд, затем неожиданно встал и направился к двери.
— Куда это вы? — окликнул его Энский.
— Я не могу больше находиться здесь, — резко ответил Поляков и вышел, хлопнув дверью.
— Какой раздражительный молодой человек, — неодобрительно покачала головой Кличева. — Разве можно так вести себя?
— Очевидно, Поляков решил, что ты подозреваешь его в этом убийстве, — предположил Кличев.
— Но он действительно очень странный!
— Не более, чем все мы, — заметил на это Энский и встал. — Я тоже, пожалуй, пойду к себе в комнату. Спокойной ночи!