Осознание

thelordofthedark

– Сейчас ты отвечаешь на вопросы. Если твои ответы будут меня устраивать, тебе будет больно, – разъяснил ему, присаживаясь на стул перед этим безумцем, – Если же будешь пытаться молчать или врать, то тебе будет намного больнее, чем сейчас.

– Да кто ты такой, мать твою?! Что ты делаешь в моем лагере?! – почти заревел безумец, пытаясь справиться со сломанной рукой и сделать хоть что-то, но Эдвард опять ударил его в лицо, и так залитое кровью из разбитого носа, прерывая поток вопросов.

– Здесь вопросы задаю я, ты только отвечаешь, – еще раз напомнил, не желая возиться с ним долгое время, равно как и не желая видеть в нем хоть что-то человеческое, – Больше тебя ничего не касается. Итак, приступим…

Эдвард требовал от него только рассказ обо всем произошедшем,

со всеми интересующими его подробностями. О том, как оказался в «Совенке», сколько здесь находится, когда вспомнил, что здесь не впервые, и обо всем подобном. Сначала Семен не хотел отвечать, но несколько ударов по болевым точкам организма заставили его быть более сговорчивым, но потом пришлось его снова успокаивать, чтобы перестал кричать от боли. В принципе, его рассказ не сильно отличался от рассказа самого Пионера, та же самая безумная ненависть к этому лагерю и ко всему его населению. Проявилась после того, как во время одного из витков не стал садиться в автобус в конце недели, а потом, заснув где-то в лагере, снова проснулся в его салоне, но уже с постепенно проявляющимися воспоминаниями о прошлых витках. Пытался найти выход, сбегал из лагеря, но каждый раз снова в него возвращался, самоубийства, допросы девочек и многое подобное, характерное для постепенно сходящего с ума человека. Этот лагерь вырезал не в первый и даже не в десятый раз, просто не находя других способов хоть как-то успокоить клокочущую в нем ненависть.

– Давай! Убей меня! – хрипел этот безумец в конце разговора, – Убей!!! Я все равно проснусь в этом чертом автобусе снова! Снова! И снова их всех перебью! И снова, и снова, и снова!!! Это никогда не закончится!

– Закончится, – пообещал Эдвард, вставая, – Я не могу позволить тебе появиться в этом лагере хотя бы еще один раз, – кажется, впервые с начала их разговора Семен удивился, глядя на спокойно рассуждающего собеседника.

– И как же ты предлагаешь от него избавиться? – поинтересовался Пионер, не обращая на самого пленника никакого внимания, все время допроса стоявший рядом – Убив его, ты только вернешь его к началу, а просто оставив… он все равно истечет кровью через несколько часов. А если даже и выживет, то в конце недели все равно все начнется сначала.

– Я возьму его с собой, – спокойным тоном ответил Эдвард, оторвав взгляд от Семена и посмотрев на Пионера, – по меньшей мере, там, под моими присмотром точно никому не сможет причинить вреда. За это могу ручаться.

– Что? – удивился Пионер, но потом только рукой махнул, – Хотя ладно, даже не буду пытаться тебя понять. Твори, что хочешь… Тогда бери его за руку…

– Подожди, – остановил его Эдвард, – Я не оставлю Алису здесь одну.

– Ты дурной? – Пионер только головой покачал, окончательно поражаясь ходу мыслей Эдварда, – Мало того, что забираешь отсюда одного психа, так еще хочешь двух Алис в одном лагере? Ты хоть представляешь, что будет?

– Если говорить честно, то без малейшего понятия, – Эдвард развел руками, не собираясь даже думать по этому поводу. Даже пусть эта Алиса всего лишь копия его Алисы, все равно не заслужила такого, чтобы до конца недели оставаться одна в лагере, полном мертвых тел, – Только я не оставлю эту девушку здесь одну в окружении кучи трупов, чтобы она тут совсем с ума сошла. Возьму ее с собой и будь, что будет. Пару попаданцев в одном лагере матрица «Совенка» выдерживает, так что ничего с ней не случится от двух Алис. Здесь я ее одну не брошу, и этот вопрос даже не обсуждается! – Пионер только раздраженно руками взмахнул, но спорить дальше не стал.

Вернувшись на кухню, Эдвард обнаружил, что девушка, с крайне напуганным выражением лица все еще сидела на своем месте, так и не закончив с котлетами, но продолжая держать в руках вилку с ножом, готовая защищаться от любого, кто зайдет в дверь. Увидев его возвращение, облегченно вздохнула и отложила столовые приборы в сторону.

– Я слышала крики, – тихо сказала Эдварду, словно извинялась, – думала, что-то случилось…

– Просто этот парень оказался не очень разговорчивым, но мне от него кое-что надо было узнать, – пожал плечами в ответ и взял ее за руки.

Девушка даже не думала сопротивляться, глядя на него как маленький щенок, полностью доверяя себя и свою жизнь, от чего в сердце что-то екнуло, другого слова просто не мог подобрать для описания творившихся внутри эмоций. Эдвард скромно улыбнулся, – Алиса, в этом лагере я тебя одну не оставлю. И поэтому сейчас ты пойдешь со мной, хорошо? С тобой теперь ничего плохого больше не случится, – она кивнула и попыталась встать, но все еще сказывалось нервное напряжение и все пережитое, и сразу же пошатнулась. Если бы ее не подхватил Эдвард, то могла бы и упасть.

– Так не пойдет, – он усмехнулся и подхватил ее на руки. Девушка сначала испуганно пискнула и обхватила ему шею, но он почти не чувствовал ее веса, зато вполне ощущал, как девушка дрожит, отходя от пережитого шока и ужаса. Даже если не считать всех смертей в этом лагере, за одно то, что этот Семен заставил пережить Алису, уже заслужил самой мучительной смерти.

– Я… я сама… – сначала пискнула Алиса, дернувшись, но только крепче ее прижал, не давая возможности снова встать на ноги.

– Сиди уже смирно, – сказал ей со смехом, пинком открывая дверь из кухни, – Закрой глаза и ни на что не смотри. Я скажу, когда можно будет, – не стоило даже объяснять, зачем это надо, девушка и так все поняла, зажмурившись и ткнувшись лицом ему в грудь. Пионер только изобразил презрительную гримасу, когда их увидел, а попытку безумца что-то сказать по этому поводу Эдвард прерывал еще одним ударом ноги. Опустив Алису на ноги, но так и не разрешив ей открывать глаза, освободив одну руку, схватил этого Семена за шкирку и кивнул Пионеру. Тот, все так же презрительно смотря на Эдварда, кивнул в ответ и прыгнул.

Из-за того, что тащил за собой так много народа, прыжок прошел даже длиннее, чем обычно, Эдвард почувствовал, как Алиса испуганно вскрикнув, вцепилась в него, не понимая, что происходит, а сошедший с ума Семен только хохотал в голос без перерыва, правда, недолго.

Снова они глаза открыли только перед воротами «Совенка», уже погрузившимся в глубокую ночь. Видимо, пока Эдвард вместе с Пионером скакал между различными лагерями, здесь время тоже не стояло на месте, и день уже успел подойти к своему логическому завершению, сменившись ночью. Наверное, Ольга Дмитриевна будет вне себя за то, что Эдвард за весь день так и не появился в лагере.

– Эй, а этот псих где? – задал удивленный Пионер вопрос, не обнаружив пленника и оглядываясь по сторонам. Естественно обратился к Эдварду, все так же стоявшим с девушкой на руках, но в ответ только получил хмурую улыбку.

– Я его отпустил, – пожал плечами, усаживая Алису на траву, все еще ничего не понимавшую. Для нее не было никакой разницы между тем «Совенком», что сейчас видела, и тем, из которого ушли, удивлялась только тому, что день на ночь сменился.

Эдвард отпустил Семена в момент прыжка, вытащив из его лагеря и дождавшись, когда тоннель на той стороне закроется, но не дав перейти в другой, оставив в пространстве между мирами как в тюрьме, откуда уже не сможет выбраться, не зная и не понимая происходящего. Только так Эдвард мог убедиться, что этот безумец снова не появится ни в одном «Совенке» и не устроит ничего подобного в очередной раз, не причинит никому больше вреда и боли. Пионер, уже успевший кое-что понять обо всех лагерях, даже отступил на шаг, пораженный этим фактом и наверняка представляя, что может ждать душу, застрявшую в пустоте между мирами. И даже его такая перспектива пугала.

– Можешь быть свободен на сегодня, – отпустил его Эдвард, не желая обсуждать свой выбор, – Я тебя вызову, если еще будешь нужен, – Пионер даже говорить ничего не стал, сразу же исчезнув. Кажется, унесся в свой родной лагерь, в материальное тело, тоже усваивать все произошедшее за этот день. А сам Эдвард полностью сосредоточился на Алисе, пребывавшей в состоянии легкого шока.

– Все нормально? – поинтересовался у девушки, сидевшей на траве около статуи пионера с трубой, – Как себя чувствуешь? – Алиса испуганно смотрела по сторонам, словно боялась, будто откуда-то может выскочить еще один маньяк с ножом, попытавшись их обоих убить.