Осознание
Шрифт:
– Вот теперь уже лучше, – выдохнул Эдвард, убирая ладонь и наблюдая, как на ней постепенно затягиваются царапины, – Знаешь, в чем особенность круга Дамноса? – устало присев рядом, бросил взгляд на Пионера, от боли прокусившего губы до крови, но постепенно приходящего в себя и рассматривающего полученный шрам на груди. Усмехнувшись, покачал головой, – Конечно, не знаешь, не думаю, что кто-то вообще в «Совенке» знает о нем хоть что-то. Эта одна из древнейших техник по общению с нематериальными сущностями. Когда я впервые понял, что ты не привязан к этому уровню, то понял, что твое материальное тело все же остается в твоем «Совенке». На любом другом уровне ты всего лишь психофизическая сущность… эмм… – сообразив, что сказал не совсем понятно, поправился, – проще говоря, осознающая себя как обособленный объект проекция сознания на иной материальный
– Я все равно до тебя доберусь! – прошипел Пионер, но Эдвард моментально остановил его еще одним мысленным ударом, заставив закусить губу, чтобы не закричать, – Урод! Мразь! Сволочь! – и снова еще один удар, в этот раз сильнее, так что даже засучил ногами и закричал, не в силах сдерживаться.
– А сила воли у тебя есть, – безразлично добавил Эдвард, наблюдая, как тот бьется в агонии, – Мне не очень нравится метод болевого приручения, он не самый надежный, но если ты будешь продолжать, то мне придется поступать так и дальше. Или же тебе просто нравится боль? От этого тоже можно отучить…
– Хватит! – прохрипел Пионер, – Хорошо! Я сделаю, что скажешь!
– Вот такой разговор мне нравится гораздо больше, – кивнул Эдвард и ножом разрезал связывающие руки Пионера провода, – Будем считать, что мы договорились.
Поднявшись, Эдвард потянулся, все же не спуская взгляда со своего собеседника, полного ненависти и готового в любой момент на него снова кинуться. Отойдя в сторону, ногой стер одну из рун круга, моментально нарушив его целостность и вернув Пионера в состояние психофизической формы. Обернувшись, увидел, что тот себя с удивлением рассматривает, ранения и синяки исчезли, словно их и не было, только на груди остался отпечаток рун, явно его расстроив.
– А теперь перенеси меня, – приказал Эдвард, – в ближайший лагерь…
– Зачем это тебе? – уже более уверенно спросил Пионер, – Там то же самое, только мои копии разные…
– Только твои? – удивился Эдвард, поворачиваясь, – Хочешь сказать, весь этот лагерь сделан исключительно для тебя? Маловероятно…
– Ну, к моим копиям мне легче всего пройти, – пожал его собеседник плечами, – Хотя, наверное, есть и другие такие же пленники, но к ним пройти гораздо сложнее…
– Начнем с простого, – кивнул Эдвард в ответ, – Мне интересно посмотреть, что происходит в других лагерях, – поиск информации порой оказывается весьма интересен, он уже знал по собственному опыту. Сейчас необходимо понять принцип действия всех этих измерений, копирующих друг друга, их особенности и отличия, что их связывает и что разделяет. Поняв принцип действия, можно найти и слабые места, а можно, если получится, даже взять их под контроль. Зачем именно, Эдвард вряд ли бы сказал, опираясь исключительно на логику, «Совенок» как таковой ему не нужен, но, здесь была Алиса… его Алиса. Если получится забрать ее с собой… Ради этого стоит попытаться.
– Как мне это сделать? – неуверенно поинтересовался Пионер, – Я никогда никого не переносил вместе с собой…
– А вот здесь ничего сложного, – Эдвард пожал плечами, – Пока на тебе печать, ты открываешь канал не только для себя, но и для меня. Только вот я, к сожалению, останусь материален в любом мире. Такие вот особенности… Выходить из своего тела я не умею, для этого надо слишком долго практиковаться…
Пионер даже не предупредил, что последует прыжок, Эдвард едва успел последовать за ним прежде, чем коридор захлопнулся. Ощущение возникло примерно такое же, как при телепортации, словно растворяешься в пустоте на доли секунды, остается только оголенное сознание, с ужасом пытающее нащупать мыслью хоть что-то материальное, но прежде, чем успеваешь окончательно осознать, что произошло, мир снова становится материальным, сразу ударяя по всем органам
– Отличается и время? – поинтересовался Эдвард, бросив взгляд на Пионера, и тот только утвердительно кивнул. Отметив этот момент, жестом велел ему следовать за ним, – Пошли, прогуляемся по этому лагерю…
Тишина и покой здесь как раз соответствовали ночному времени, «Совенок» спал, и Эдвард почти не чувствовал разницы между этим местом и тем, в котором оказался сам. Может, только самая незначительная, которую даже и объяснить невозможно, какую можно заметить только на подсознательном уровне, будто все равно что-то не так, что-то не родное и чужое. Оглядываясь по сторонам, Эдвард направился сразу к домику вожатой, решив проверить, местного попаданца так же определили на койку рядом с ней или же все-таки поселили в другом месте, но дойти так и не успел. На аллее показался один из пионеров, куда-то уныло бредущий, опустив голову и сунув руки в карманы, пришлось спешно ретироваться в ближайшие кусты, чтобы остаться незамеченным. Когда проходил мимо, то Эдвард успел заметить, что пионер представляет собой точную копию его Пионера, только не с таким безумным выражением лица, а спокойный и даже какой-то усталый.
Пионер у него за спиной только тихо рассмеялся, тоже провожая взглядом свою копию, не обращавшую ни на что внимания вокруг.
– Новый виток, – объяснил Эдварду, не совсем сообразившему, что здесь смешного, – Я к нему заглядывал витков тридцать назад. Как ничего не помнил, так не помнит и сейчас. Видать, задумался, как же выбираться отсюда, наивный… Я так понимаю, у него здесь день первый или второй, вряд ли больше прошло…
– И вот так, каждую неделю для него все начинается заново? – спросил Эдвард, снова выбираясь на аллею, убедившись, что местный попаданец исчез из поля зрения, – Снова и снова? И каждый раз теряют память?
– Именно, – кивнул Пионер, – Просто в какой-то момент все вспоминаешь, как будто в голове перещелкивает и в памяти все сразу всплывает. Тогда постепенно начинаешь сходить с ума в постоянных попытках выбраться…
– Я тебя понял, – отрезал Эдвард, не желая снова выслушивать его историю, – Если он здесь только начал новый виток, то тогда двигаемся дальше. Перебрось туда, где уже ближе к итогам… Надо посмотреть на результаты, каких здесь добиваются…
Второй лагерь, куда его перенес Пионер, тоже не сильно отличался от его собственного, за исключением того, что здесь уже почти прошла неделя смены, и шел уже предпоследний день. Здесь еще одна копия Пионера нашла родственную душу в Славе, и Эдвард даже чувствовал себя неприятно, когда они стояли, скрытые в кустах, в нескольких метрах от их пары на пляже. Семен, как назвал Пионер этого мальчика, надел на девушку свой свитер, видимо, согревая после вечернего купания, а еще позже они уже вместе пошли в сторону лагеря.
– Вот так всегда, – почему-то грустным голосом добавил Пионер, тоже провожая их взглядом, – думаешь, что нашел свое будущее, а еще через пару дней снова просыпаешься в этом чертовом салоне автобуса…
– Должна быть какая-то логика, – отрицательно покачал головой Эдвард, – Ее просто не может не быть, все законы Вселенной основаны на логике… И что будет дальше? Ты же говорил, что… – на секунду остановился, подбирая новое слово, но Пионер понял его мысль и злобно усмехнулся.
– Да, я их всех перетрахал, – прошипел он сквозь зубы, – Даже твою Алиску… А! Сволочь! – Эдвард прервал его поток цинизма еще одним мысленным болевым ударом, эффективно действующим как на материальную, так и психофизическую проекцию, заставляя биться в конвульсиях. В этот раз протянул экзекуцию на несколько секунд дольше, остановив ее только потому, что побоялся, что крики Пионера может кто-то услышать в «Совенке».
– Не заставляй меня разочароваться в принятом решении сохранить тебе жизнь, – металлическим тоном попросил Эдвард, наконец-то отпуская его из тисков боли, – Меня не интересуют твои похождения в «Совенке» до меня. От тебя требуется только сказать, что будет в итоге.
– Да ничего не будет! – прохрипел Пионер, снова поднимаясь на ноги, – Семен будет уверен, что вернулся в свою реальность. Если ему повезет, то встретит Славю там, если не повезет, не будет встречи. А через некоторое время опять заснет и проснется в этом чертовом автобусе! Вот и все! Все равно все вернется к этому проклятому четыреста десятому автобусу!