Осознанные сновидения создание дубля

Юджиф Гоша

Вопрос: Почему у Кастанеды есть неорганические существа, летуны, а в йоге сновидений их нет?

Ответ: В йоге сна есть Дакини, это божественные существа, которые помогают практикам. У тольтеков они называются одним общим термином — неорганические существа. И там говорится, что у всех есть свои мотивы. И дакини и неорганики действуют исходя из своих скрытых мотивов. Внешне их действия, могут быть, какими угодно, но скрытые мотивы всегда присутствуют. В некоторых случаях мотивы это жажда помощи практикам, в других — расставление ловушек для получения собственной выгоды. В любом случае, действие этих существ понятно и мотивировано. Такое действие поддается анализу и его результат может быть

изменен собственной волей практикующего. Взаимодействие с неорганиками и дакини — укрепляет практикующего, если у него хватает сил не угодить в ловушки. Иначе эти ловушки смертельны.

Но летуны — это нечто иное. По описанию Кастанеды — это существа, с которыми взаимодействие без потерь вообще не возможно. Возможно, только их избегать или оттолкнуть своей дисциплиной. Впрочем, дисциплина — это универсальное средство от всех проблем.

С людьми в повседневной реальности такая же ситуация. Все то же самое можно сказать, заменив слова “неорганики” на “люди”. И это так же будет не лишено смысла. Ведь в действительности мы в людях видим отражение себя. Мы во всем видим только отражение себя. В людях, в мире, во снах и в сновиденных существах. Безусловно. Все это отражает глубинное устройство нашей психики. Или можно сказать словами тольтеков — все это отражает механизмы нашего делания. Да, именно наше Делание создает все наше окружение. Именно оно определяет существ и взаимоотношения с ними. И мы это понимаем и отправляемся в путешествие именно по Деланию. Мы высматриваем обусловленность своего Делания, и снимаем его. Раз за разом, раз за разом. Тем самым приближаясь к “изначальному” Деланию. К Деланию, не обусловленному социализацией, к Деланию, лежащему в самой основе человеческого существа, а именно — к Видению.

Но, даже имея изначальное не обусловленное Видение, мы все равно не можем провести отчетливую черту отделяющую внешнее от внутреннего. И древние это прекрасно понимали. Этого феномена они не могли ни понять, ни объяснить, потому и сделали такое разделение чисто условным.

По собственному Видению я могу сказать, что все, что мы воспринимаем — это уже существует, как некоторые энергетические потоки у нас в коконах (в телах). То есть, все, что в принципе, возможно, воспринять — это уже внутреннее. Весь вопрос в том, воспринимается ли это, безусловно, или восприятие обусловлено ментальными штампами, стереотипными взглядами, навязчивыми идеями или просто привычками. И понимая это, мы следуем стратегии достижения Видения, а именно:

— практика уменьшения влияния ума (остановка внутреннего диалога)

— практика разнообразного смотрения на мир (неделание)

— практика достижения целостности (перепросмотр)

— и практика владения собой (сновидение).

Хотя сновидение можно смело отнести к одной из форм неделания.

Вопрос: Как Вы понимаете, что эти существа, сущности во сне не плод интерпретации ума? На что ориентируетесь? Ведь на визуальный образ, как я понимаю, опираться не стоит. Как понять, ЧТО иллюзия, а что неорганик, летун? А уж тем более, где там энергия?

Ответ: Все в действительности просто. Мы, когда имеем дело с формой, то всегда она является плодом интерпретации ума и ни чем другим. Однако здесь следует думать не об интерпретации, а о склонности ума. Дело в том, что Внутренний Диалог и Индульгирование говорят об определенном предпочтении Ума видеть в вещах одни и те же формы. У человека, который не занимается вопросами остановки привычного потока восприятия, а именно продолжает Индульгировать и опирается (бессознательно) на Внутренний диалог все интерпретируемое в большей степени является плодом иллюзорности, чем у человека, останавливающего такой поток. Почему? Да потому, что в первом случае для поддержания потока восприятия Ум придает качества, значимые в данном восприятии, вообще всему, что бы ни воспринималось. В этом и иллюзорность. Из всего Ум делает то, что он привык делать и поддерживать. Тренированный же ум позволяет

в суждениях иметь Вариативность, он сомневается и совершает многократное переосмысление, сравнивая воспринимаемое с множеством различных смысловых конструкций. Это и есть разносторонний взгляд. Это и позволяет выявлять у наблюдаемого множество аспектов. А видение множества аспектов, граней явления, позволяет сделать о нем критическое заключение, которое, в меньшей степени, подвержено склонности Ума. Второе, что следует помнить, это то, что если мы не подвержены или в меньшей степени подвержены действию внутреннего диалога и индульгированию, то мы всегда имеем дело с энергией! Да и честно говоря, мы вообще всегда с ней имеем дело, просто в первом случае предпочитаем в ней видеть привычные вещи, а во втором стремимся избавиться от определенной формы и направить свой взгляд в само абстрактное.

Вопрос: Бывает, лежишь с закрытыми глазами и такое необычное состояние, будто падаешь куда-то с места и это так реально страшно, что аж просыпаешься, то есть приходишь в себя все так же с закрытыми глазами.

А бывает, что на темном экране перед глазами будто пульсирует или маячит это темное пространство, как будто раскачивается, но не долго, а какое-то время. Это что? Как думаете?

Ответ: Думаю, это возникает вследствие произвольного смещения точки сборки: ощущения полета, падения, вращения — это все оно. А возвращение это как раз момент фиксации, и, даже то, что страшно в такие моменты тоже понятно. Тональ сталкивается с бесконечным и непознанным, из-за этого страх и возникает.

В нашем случае задача состоит в том, что бы научиться управлять любыми смещениями.

Мы для этого можем использовать и произвольные смещения, и намеренные. И даже страх — для фиксации.

Но не страх, как плод воображения, а страх, возникающий в молчании ума. Дон Хуан его называл не страхом, а испугом.

— А страх во время сна? Снятся сны, и испытываю сильный страх. Анализирую сны — не могу понять — ЧЕГО было там так бояться. Это от ума или от смещения?

— Страх возникает от взаимодействия с незнакомыми структурами или при отсутствии взаимодействия с чем бы то ни было. Это из-за того, что нам нужен какой то информационный поток. Кстати, внутренний диалог и есть именно такой информационный поток. Этот поток служит нам опорой, чем то знакомым. И, когда эта опора уходит, поток останавливается, и мы сталкиваемся с неизвестным, то страх возникает сам собой. Кстати, вполне возможно, что он и есть плод чувства собственной важности. Мы боимся потому, что теряем себя привычного и думаем, что именно это привычное ощущение себя и есть настоящий «Я». Но в действительности, это таковым не является.

— Речь об отождествлении?

— Да. Именно о нем.

Вопрос: Амрита “бессмертная”; пища богов, дающая бессмертие. По-видимому, получилось из русского слова умереть добавлением “приставки” А, иногда означающей отрицание, вроде “логичный” —> “алогичный”, то есть “нелогичный”. Так и в данном случае: “умереть” —> “а+умереть”, то есть “не умереть” = бессмертный.

Ответ: Ну, да, так и есть. Только корни нужно смотреть по согласным. МРТ: амрита, смерть, муэртэ, умирать. Так же однокоренное слово «Смрити», означающее памятное.

— Языки разные, а суть одна?

— Ну да. Только я бы все-таки склонялся к тому, что изначально был санскрит, а дальше он претерпевал изменения, и мы получили и русский язык, в том числе. Интересно еще то, что Веды написаны на санскрите. А санскрит, как известно — переработанный или улучшенный язык.

Есть еще один древнейший язык, но не получивший такого распространения как санскрит. Это язык, на котором написана Авеста. Его называют Авестийским языком и его, так же как и санскрит, относят к Божественным языкам. Вполне возможно, что авестийский язык как раз прародитель санскрита…