Остановка
Шрифт:
"Ужасно!"
Больше ничего. Даже дата задним числом, без месяца и года: "10-е". Однако никакой тайны для меня в этой записи, увы, не содержалось. Речь шла, конечно, о смерти Михаила. Правда, я считал, что его убили двенадцатого, но и меня память подвести могла, и Сергей в потрясении мог днем ошибиться.
"Ужасно!" Именно так мы себя тогда и чувствовали... Понятно, почему Сергей не распространялся о чувствах. Они были сильнее слов...
Снова протокол. Но вот строчка:
"Она согласилась
Строчка осталась без комментариев и продолжения. "Она" исчезла окончательно. Последней страницы в тетрадке не было. Почему-то Сергей ее вырвал. Причем неровно. Внизу остался клок бумаги. И непонятно, зачем. На предыдущей он написал:
"Перечитал. Достаточно. Финита ля..."
Ясно, что решил больше дневник не вести. Потому и чистый лист выдрал?..
В тишину врезался звонок. Благо я поставил телефон у изголовья.
Протянул руку и взял трубку. Оттуда голос Вадима сообщил:
– Это я.
– Слышу.
– Ну и как?
– Как я и предполагал.
Вадим помолчал.
– А вы старались?
– По мере сил.
Я думал, что он положит трубку в своей манере, не прощаясь, но ошибся.
– Понятно. Сил у вас не хватило. Ничего. У меня хватит.
– Неужели собираетесь продолжать?
– Раз начал...
– Поверьте, это бесполезно. Я знаю.
– Ничего вы не знаете. Я еще с козырей не ходил.
– Что это значит?
– Вундерваффе - секретное оружие.
– Не поясните?
– Зачем вам? Вас ждет солнечный юг.
Я и сам бы не прочь уже поспешить, как говорится, к месту назначения, но возникла от его слов тревога за Полину Антоновну. Что он еще задумал?
– Надеюсь, вы понимаете, что домогательства...
– Что это еще за слово? Она нас пустит - и точка.
Разговор приобретал тупиковый характер, но повесить трубку, махнуть рукой, оставить Полину Антоновну один на один с этим человком я уже не мог.
– Я пробуду здесь еще несколько дней.
– Очень приятно.
– Я хотел бы повидать вас.
Он хохотнул.
– Должок простить не можете?
Пришлось стерпеть.
– А есть надежда получить?
– Вообще-то я не из исправных плательщиков, но вы можете рассчитывать.
– Признателен. На том же месте?
– Ну, это не по протоколу. Теперь вы принимаете мое предложение. Завтра в одиннадцать у входа в пивную. Запеленговали?
Звучало это наподобие "командовать парадом буду я".
– Хорошо, - сказал я коротко.
Проснулся я не очень довольный собой. Было ощещение, что втянулся в нелепую историю, которой придал преувеличенное значение. Ну что этот неприятный парень, сторож с высшим образованием, может сделать Полине Антоновне? Ведь она, несмотря на возраст, человек-кремень.
Сомнения развеяла сама Полина Антоновна. Выглядела она насупленно. Разумеется, после смерти Сергея было отчего насупиться. Но оказалось и другое.
– Ты, Коля, с этим охламоном еще собираешься встречаться?
– А надо?
– спросил я прямо.
– Сослужи службу. Скажи ему еще раз, что отказала я. Не хочу его больше видеть.
Вот и развеялись сомнения.
В час открытия бар оказался непереполненным. Впорхнувшие жаждущие быстро рассредоточились по столикам. Нам достался один из лучших, под окном из цветных стекол. Это подобие витража скрывало от глаз ноги прохожих в заляпанных брюках - ночью прошел дождь.
Вадим вытащил из кармана зеленую бумажку.
– Теперь вы при деньгах. Вам и карты в руки.
Я взял три рубля и покорился наглости.
– Сколько пить будете?
– По кружке.
Это мне понравилось. Чем трезвее, тем лучше.
– Креветки возьмите!
– крикнул он мне вслед.
Неопрятная женщина налила пиво, бросила в тарелку креветок, много и невзрачного вида.
Когда я ставил кружки на столик, Вадим потянулся и зевнул.
– А вы, однако, уже причастились, - заметил я.
– Имею право. Я со смены.
– В ночной трудитесь?
– не удержался я.
Вадим сделал большой глоток, вскинул глаза, посмотрел, поставил кружку и погрозил мне пальцем.
– Не нужно. Вижу, что старуха доложила.
Вел он себя, пожалуй, развязнее, чем вчера, но особенно пьяным не выглядел.
– Да, я знаю.
– Что вы знаете! Внушают вам, внушают, что каждый труд почетен, а вы как были заскорузлыми обывателями, так и остаетесь. Дешевый интеллигентский снобизм! В конторе "рога и копыта" штаны за сто двадцать рэ протирать для вас почетно, а на полезную работу фыркаете.
Он допил кружку залпом.
– Я не фыркаю.
– И не фыркайте. Возьмите-ка лучше еще по кружечке.
– Я больше не хочу, а вам, по-моему, достаточно.
– Обиделись? Ладно, я сам возьму. Но сначала объясню. Да, сторож. Если бы не я, у людей бы замки срывали, телевизоры тащили. Да что тащили... Били бы просто так, для потехи. Стулья ломали, гадили. Представляете, приезжаете вы на дачку, а там погром, мальчики порезвились и визитные карточки по углам оставили. Как вам покажется? А я имущество ваше берегу. Трудовое... и всякое. Так что ж вы на меня через губу смотрите?