Останься в Вейзене
Шрифт:
Лавчонка так и называлась: «Мастерская Ахелфа». Я три раза прошла мимо и вернулась обратно, прежде чем разглядела вырезанную из дерева вывеску. В самом деле скромненько — всё-таки здесь даже вывески предпочитают металлические. А над дверью, лишенной каких-либо стеклянных вставок, висит композиция из птичек и колокольчиков. Стоило мне потянуть дверь на себя, как прозвучал мелодичный перелив.
***
Давно это было, и все-таки когда-то я гостила в гараже у папы. Там правили примерно те же запахи, что и в этой мастерской: дерево, тлеющая бумага,
Я смотрела на всё это многообразие, но мысленно вернулась в детство. Я словно наяву видела себя, маленькую и мало что смыслящую. Вот я иду вдоль полок в папином гараже, заглядываю в жестяные банки — в каждой поблёскивает свой вид гвоздей. Кручу диск на шлифовальном станке и необычно радуюсь его шершавости. С опаской посматриваю на бензопилу — спасибо фильмам, в которых она используется не по предназначению.
Бензопилы здесь нет, но вот нечто похожее на шлифовальный станок имеется. И гвоздей предостаточно.
— Добрый день, — хозяин кошачьей поступью вышел к прилавкам из темного коридора. Ахелф. Его должны звать так, если, конечно, передо мной стоит не наёмный работник (в чём я сомневаюсь).
— Добрый день, — отозвалась я. Шагнула вперёд — не зря же я всё-таки с таким упорством разыскивала это место? — Мне сказали, у вас можно отыскать любой инструмент, который только пожелает душа.
— Это правда, — согласился хозяин. — Чего же желает ваша душа?
Он шагнул ко мне и протянул руку, представился:
— Ахелф.
— Варвара, — я ответила на рукопожатие.
Все-таки я оказалась права не во всех своих предположениях. Мне думалось, хозяин лавки — старик, но передо мной стоял вполне себе ещё молодой мужчина лет тридцати пяти. Да, в тёмных волосах уже проглядывается седина, и взгляд несколько уставший; но сами глаза у него пронзительно-тёмные, а осанке, пожалуй, и сам местный император позавидует (таковой здесь тоже должен существовать). Снять бы с него заляпанный маслом фартук, заменить рубашку на свежевыглаженную, на плечи накинуть камзол — и не отличишь от аристократа.
— Что вы хотели бы отыскать? — перефразировал Ахелф свой вопрос.
Я прошла вдоль одной из полок, но не обнаружила ничего похожего на необходимый мне инструмент.
— Это сложно объяснить… — призналась честно. — Но я попытаюсь. Мне нужен молоток, но не для гвоздей. Боёк должен быть острым, таким, знаете, чтобы наносить точный, но при этом сильный удар. — Слишком угрожающе это прозвучало, так что я продолжила: — Мне не для самообороны. Для работы.
— Угу, — заметил Ахелф. Хмыкнул. — Я понял. Сейчас подберем варианты, которые могут быть вам интересны.
Он вернулся в темный коридор, но уже через минуту вернулся в более освещенную часть лавки. В руках у него было три точь-в-точь
Ахелф выложил молотки передо мной на мягкую серую тряпицу: слева самый маленький молоток, справа — самый большой. Начищенные до блеска, под желтым светом лампы они казались вылитыми из золота.
Я радостно улыбнулась:
— И как вы только догадались? Это как раз то, что нужно.
— Называется эта штука молотком каменщика, — заметил Ахелф. Я словила его взгляд — в нём и намека не осталось на насмешку. Скорее — интерес вперемешку с вызовом. Мол, тем ли ты занимаешься, о чём я подумал? Но разве мог он так быстро обо всём догадаться? Мне казалось, весь этот проект по исследованию магических минералов не поддаётся особой огласке… С другой стороны, Вейзенская академия основала целый курс, посвященный применению волшебных камешков. То, что известно хотя бы двоим, однажды станет известно целому миру. Ахелф продолжил: — А догадаться несложно: у вас очень хорошо получилось его описать.
— И сколько будет стоить такое удовольствие?
Он скользнул взглядом по моему лицу, затем — по набитой вещами сумке. Видимо, оценивал, сколько я могу ему предложить…
— Три сразу отдам за тысячу триста. Один — пятьсот рубионов.
Для таких прекрасных инструментов — относительно недорого, если вспомнить, сколько я отдала за ботинки. Но проблема в том, что я даже на два не наскребу, не говоря уж о полном комплекте.
— Если я приобрету один, вы отложите два других для меня? Я вернусь за ними чуть позже.
Когда придёт новая зарплата, а о сроках меня никто не уведомлял. Хотя, вообще говоря, покупкой оборудования должен заниматься работодатель, никак не сотрудник. Надо срочно прогуляться до Феранты. Пускай снабжает своего единственного каменщика молотками.
— Для вас — отложу, — пообещал Ахелф. — В целом, это невостребованный товар — думаю, никому, кроме вас, он не нужен.
— Где вы берёте все эти инструменты?
— По-разному, — он пожал плечами. — Что-то беру у производителей, что-то — перекупаю у таких, как я сам, торгашей. Вот эти экземпляры, — Ахелф махнул рукой в сторону молотков, — достались мне от одного безумца и стоили крошечную сумму. Признаю, наценка здесь впечатляющая, однако цену товара ведь определяет спрос, так?
— Возможно, — согласилась я. И самая крупная из оставшихся у меня купюр опустилась на грубую ладонь Ахелфа. — Я возьму самый маленький. Но за двумя другими, как уже сказала, обязательно вернусь.
— Договарились, — улыбнулся Ахелф. И добавил, упаковывая молоток в коричневую шершавую бумагу: — Заходите почаще. Даже если будет нужен только совет.
Молоток стал вишенкой на торте — занял последнее свободное пространство в моей сумке и даже своим небольшим размером весомо её утяжелил. Я приблизилась к двери, почти уже перешагнула порог, однако любопытство оказалось сильнее меня: